Илья Саган - Пробудить бога

Я повернулся к нему, а он, пока Маруся не видит, хитро подмигнул мне.

— Куда же ты на ночь глядя? — забеспокоилась Ама.

— На охоту, Лаврентий обещал показать пещеру. Мышей, говорит, там видимо–невидимо. А когда филину лучше всего на мышей охотиться? Правильно — ночью.

Диоген перелетел в комнату и сел у окна, выходящего на подземную улицу.

— Погоди, раз ты к Лаврентию, есть одно дело, — я подошел к филину и прошептал: — Разбуди меня, как начнет светать, боюсь проспать. С самого утра пойдем к Вуивре, только тс-с.

Птица кинула вопросительный взгляд на Марусю.

— Не, — я покачал головой. — Дело неопасное, плевое, пообщаюсь с Вуиврой и вернемся, никто даже не заметит.

— О чем это вы шепчетесь? — спросила Ама, подойдя ко мне.

— Так, ерунда, Лаврентию кое–что обещал, — ответил я и, высунувшись в окно, помахал улетевшему филину: — Удачной охоты!

Я взглянул на Марусю и улыбнулся. Наконец–то мы одни, без говорящих петов и призраков. Но она смотрела тревожно и задумчиво.

— Что? — забеспокоился я.

Девушка долго молчала. Было заметно, что она хочет что–то сказать, но не решается. Наконец, глядя мне в глаза, начала:

— Дим, ты тогда, в подземелье, сказал, что убил Марселя.

— Ну да.

— А ты уверен, что он и вправду погиб?

Склонив голову набок, я с удивлением посмотрел на нее. Что за странные мысли?

— Системки не было, — тихо сказала Маруся.

— Не понял…

— Когда в мире появился морок, всем пришло системное сообщение. Логично предположить, что о его гибели тоже должно появиться. Но его не было.

Я похолодел.

— Мне как–то и в голову не приходило… Ты права, по идее должно прийти. Точно не было?

— Точно. Я целый час крутила бипер, искала. У Сережи даже спросила. У него тоже пусто.

Глядя на суетящихся внизу гномов, я задумался. Странно. Что бы это могло означать? У Макса, как когда–то у меня, сработала Защита бога? Да нет же, я своими глазами видел, как его голова покатилась по траве. А может, Утрес все–таки пробудился и воскресил его? Дьявол меня разбери, если я что–то понимаю.

Ладно, потом разберусь, а сейчас, когда рядом была любимая, думать о мороке совершенно не хотелось. Повернувшись, я в упор посмотрел на Марусю. Она стояла рядом, такая манящая и желанная.

— Что бы там ни было, сейчас мы одни.

Я обвил рукой ее талию, привлек к себе и, с удовольствием вдыхая аромат теплой девичьей кожи, приник губами к вожделенным губам.

Проснулся я оттого, что кто–то топтался по моей груди. Приоткрыл глаза — Диоген.

— Пора, — прошептал он.

Я аккуратно вытащил руку, на которой покоилась голова Маруси, и вылез из–под покрывала. Быстро оделся, накинул на плечо суму, взял Кладенец и взглянул на лицо возлюбленной. Все будет хорошо, девочка моя. Что бы ни случилось, я сумею тебя защитить.

Не, нехорошо так уходить. Я огляделся, вытащил из–под фруктов в корзине салфетку и набросал письмо:

Будить не стал. Через пару дней вернусь. Не теряй меня и не беспокойся.

На всякий случай закинул в суму пару яблок, грушу и, осторожно открыв дверь, вышел наружу.

Народ еще спал, и на подземной улице мне встретилась буквально пара гномов. Это хорошо, я выбрал правильное время, никто не помешает.

— Не хочешь в лавку заскочить? — послышался с моего плеча голос Диогена. — Я видел, там одна уже открылась.

— Нафига?

— Ты меня грушами кормить собираешься?

Вот ведь проглот, только о своем желудке и думает.

— Ты же вроде всю ночь охотился? — подмигнул я. — Или вместо этого присмотрел себе симпатичную совушку и с ней провел время?

Филин возмущенно фыркнул, но счел ниже своего достоинства ответить. Ладно, куплю ему жратвы, заодно и зелий возьму, свои давно закончились.

Толстая гномиха–продавщица встретила нас широкой улыбкой:

— Вам, как первым посетителям, положена двадцатипроцентная скидка.

Хех, похоже, удача начала действовать. Мы с Диогеном покидали покупки в суму (правда, он помогал только с тем, что должно было пойти ему в пищу) и уже собрались выходить, как в дверях появились двое зенолов. Я их узнал, и они меня тоже. После бурных приветствий один из них поинтересовался:

— Как поживает твой друг Лекс, избранник Дагданы?

— Не понял, — насторожился я. — Он ведь решил поселиться в вашей деревне. Давно туда ушел.

Зенолы переглянулись.

— Ты что–то путаешь. Мы вышли из наших земель три дня назад и ни в нашем селении, ни по дороге сюда его не видели.

У меня тревожно засосало под ложечкой. Куда же он подевался? Я написал Лешке пару сообщений, но ответа не дождался.

Поразмыслив, я решил скорректировать планы. Пожалуй, пойду не напрямую к Вуивре, а загляну сначала к зенолам. А там попрошу Ламуса отнести меня к королеве змей. Так, пожалуй, будет даже быстрее, заодно разузнаю о судьбе Лехи.

Выйдя из подземного квартала, я направился к ущелью Двадцати Павших. Добрался до него довольно быстро и, цепляясь за корни парящих дубов, спустился вниз. В этот раз на дне ущелья почти не было големов, похоже, все они отбывают трудовую повинность в Хорнгальде. Лишь пара Каменных Гигантов топталась у прохода к верхним горам.

Я попытался пройти мимо них, но не тут–то было — один из них оттолкнул меня так, что кости затрещали. Попробовал уговорить, но получилось только хуже: второй гигант занес свой здоровенный кулак с явным намерением опустить его на мою голову.

— А ну стой, истукан безмозглый! — гаркнул Диоген. — Мы тут по приказу короля! — он легонько клюнул меня в ухо. — Где перстень?

Я быстренько отыскал кольцо и показал его големам. Гиганты расступились, давая нам дорогу. Да, везет мне сегодня.

Несколько часов я карабкался по склонам, постепенно забирая влево. Если идти прямо, уткнешься в кратер Горных Великанов, а мне это без надобности.

Все утро меня засыпали сообщениями — Маруся, Серый, Элмер, Командор. Я ответил только Марусе, снова написал, чтобы не беспокоилась, обещал вернуться через пару дней, в крайнем случае, через три. И спустя полчаса получил в ответ трехэтажный мат от Вальтера.

Дорога давалась непросто, своими ногами топать — это вам не на Ламусе лететь. Диоген в кои–то веки проявил сознательность, вспорхнул с моего плеча и летал в поисках пропитания, возвращаясь нечасто и отдыхая совсем недолго, за что я был ему благодарен. Конечно, он не особо тяжелый, килограмма три, но все–таки и они чувствовались после изнурительного пути вверх.

Между тем ландшафт вокруг постепенно менялся. Сначала появились лишь слегка присыпанные снегом впадины, потом он покрывал уже все округу, а затем и вовсе перешел в сугробы. Запахло легким морозцем. Исчезли чахлые горные кусты, дорога стала более скользкой. Я торопился и с тревогой смотрел на солнце — еще несколько часов, и начнет темнеть. А ночью, в снегу, на горной тропе недолго и дуба дать. Уж не говоря про снежить.