Константин Келлер - Собственность Норта [litres]

– Нет? – вскинул голову Норт. – А я надеялся, что…

– Нет, – твердо сказал тиорианец, покачав головой.

– Жаль… Она такая славная, с ней легко. И имя у нее подходящее [2] Fate – судьба, рок ( англ .). .

– Нет, – настойчиво повторил Дэймос, – я пока тебе точно не могу ничего сказать, мне надо проверить одно учение. Его последователи были объявлены сектантами и изгнаны с Тиоры. Они обосновались где-то в созвездии Дракона. Информация довольно сумбурная, разрозненная и история там довольно странная, я должен все проверить сам, на месте, – тиорианец был явно взволнован. – Но поверь мне, Фэйт нет места рядом с тобой. Не заставляй ее страдать, – голос тиорианца стал совсем тихим.

– И в мыслях не было, – моментально отреагировал Норт. – Она сама решила прилететь за мной на Нерону, я хотел, чтобы она оставила мой корабль на Тиоре. Я нашел бы способ туда добраться, но она прилетела за мной сама, спустя столько времени. Я не заставлял ее.

– Фэйт невозможно заставить сделать что-то против воли, – мягко улыбнулся Дэймос, – все всегда происходит, подчиняясь ее желаниям, здесь от тебя ничего не зависело. Просто, когда придет время, постарайся, чтобы это выглядело ее решением, – голос тиорианца звучал умоляюще. – Я знаю, что ты это умеешь.

– Договорились, – Норт распахнул дверь гравилета – пора осмотреть чертовы пещеры.

«Великий Путь Судьбы, – думал он, обходя пещеру за пещерой. – Что ж, посмотрим, куда он приведет… Только бы не в могилу. Хотя рано или поздно…»

Парни и правда прилетели быстро. Буквально через несколько часов после разговора они были уже на астероиде. Норт честно ввел всех в курс дела еще на стадии переговоров и предупредил о возможности «контакта» с фантомами, они все обдумали и приняли предложение.

С прибытием ремонтников в кратере стало оживленнее, и работа закипела.

– Вроде бы десять человек, а уже толпа, – сказала Леда Норту, допивая утренний кофе на трапе «Нового Ориона».

Утренним кофе был чисто условно – по корабельным часам. На астероиде были ровные сумерки и ночь.

– Да, но ребята толковые, – Норт поставил пустую кружку и, спустившись по трапу, направился к кораблю тиорианца.

Лестер – главный среди ремонтников, успел оценить повреждения, объем работ и расставить своих людей по местам. Все были заняты делом.

– Вы неплохо продвинулись, – сказал пангенианец подошедшему Норту и, протянув руку, представился: – Лестер.

– Норт, – после секундной заминки сатторианец пожал крепкую ладонь.

– Значит, столкнулись с этими тварями? – спросил пангенианец.

– Да, столкнулись, – Норт напряженно смотрел по сторонам.

Много людей. Ощущение контроля над ситуацией и раньше было эфемерным, теперь оно просто исчезло. Внутренний сигнал тревоги «чужой среди нас» перешел на физический уровень. Сатторианец буквально кожей чувствовал опасность.

– Поэтому не хочется здесь задерживаться, подключайте нас к работе, – сказал Норт пангенианцу.

– Шестнадцать человек, лучше, чем десять, – согласился тот и моментально раздал всем указания.

Лестер соблюдал правило Норта, и все работали парами. Бригада пангенианца действительно была неплохо оснащена, и теперь все стало проще и быстрее. Работа спорилась, и к вечеру все буквально валились с ног. Но, как бы ни уставал Норт, он всегда совершал обход с кем-нибудь из своих.

Нарастающее внутреннее беспокойство лишило его сна, а пещеры стали его наваждением. Он знал их уже как свои пять пальцев. Каждый валун, каждую расселину и нишу. Если они выберутся отсюда, он не скоро сможет избавиться от этих кошмаров.

Кажется, впервые за последние месяцы он возблагодарил Создателя за то, что Тэя сейчас не с ним. Он не мог перестать думать о ней. Столько лет она была частью, почти сутью его жизни. Иногда он позволял себе «увидеть» ее, но после этого становилось еще хуже. Чувства обострялись и притухшее было ощущение утраты вспыхивало в душе с новой силой, накаляя и усиливая и без того запредельное внутреннее напряжение. Усилием воли Норт снова запирал эту дверь, пытаясь сохранить хоть крупицу душевного равновесия.

– Что с тобой творится? – шептала ночью Фэйт, изо всех сил стараясь отвлечь его от мрачных мыслей.

– Ничего, – сатторианец вставал и уходил – ее близость больше не приносила облегчения.

В их отношениях появилось что-то давящее. Подозрения портили и отравляли все вокруг.

Щенки, обещавшие вырасти в крупных псов, бодро бежали за сатторианцем, составляя ему компанию в его ночных бдениях. Его молчаливые компаньоны не давали ему сорваться окончательно, не оставляя его в одиночестве ни во время жестокого избиения груши в зале, ни во время ведения корабельного журнала в рубке, в котором Норт дотошно записывал события прошедшего дня.

Сатторианец даже ждал момента, когда вернется после тяжелого дня на корабль и, взяв смышленую мордашку в ладони, прижмется лбом к крутому бархатному лбу щенка. Второй в это время терпеливо ждал своей очереди для такого приветствия, радостно виляя хвостом. Их умные карие глаза смотрели, казалось, в самую глубь сатторианца. Они не отводили глаз, выдерживая его взгляд, словно понимая все, что с ним творилось. Щенята обладали удивительной способностью напитывать его энергией, даря короткую передышку.

Фэйт не сопротивлялась тому, что он фактически узурпировал ее питомцев. Она как бы отошла в сторону и не мешала, видя, что для него это сейчас, пожалуй, единственный якорь, не дающий ему сорваться в безумие паранойи.

Ему было страшно . Страшно не за себя, а за близких ему людей. Мысль, что, возможно, он уже лишился своего самого близкого друга, отравляла и подтачивала его силы. Он смотрел на Дэймоса, и его раздирали противоречивые чувства. Ему его не хватало. Не хватало их молчаливых вечеров, их неспешных разговоров. Он не мог заставить сейчас себя даже просто подойти к тиорианцу, ограничиваясь кивком на расстоянии, понимая всю абсурдность происходящего, но был не в состоянии переломить себя и преодолеть этот барьер. Сомнение – страшная вещь. Поддавшись ему, ты уже не доверяешь никому, даже самому себе.

Понятно, что долго так продолжаться не могло. Неминуемо все шло к какому-то взрыву. Норт не мог понять, к какому именно, но дурное предчувствие не покидало его. Что-то уже произошло, что-то безвозвратно изменилось и уже не вернется обратно… Что?!.

– Норт! – раздался дикий вопль, и кто-то со всей силы толкнул его.

Сатторианец отлетел на несколько шагов, но устоял на ногах и обернулся. В повисшей тишине он увидел, как опорная балка обрушилась на Фэйт, оказавшуюся на том месте, где только что был он, и не успевшую отскочить, буквально вдавив ее в каменистую поверхность кратера. Секундное замешательство – и Норт бросился к девушке.