Вадим Фарг - Вторжение. Том 2

— Вы постоянно говорите загадками. Каким образом я могу что-то понять, если все эти твари мифические. Я о них даже сказки не читал!

— А зря, — продолжал смеяться невидимка. — Может, тогда бы понял, что Хаку-таку — это самое мудрое существо. Можно сказать, что оно олицетворяет правду, потому что всё знает!

Я на мгновение задумался.

— То есть я не могу его уничтожить, потому что оно ненастоящее? Призрак?

— Нечто большее, чем просто призрак, Тсукико. Это слова и мысли ванов, духовная связь всего сущего.

— Слишком заумно.

— А чего ты хотел?! Хаку-таку появился одновременно с богами. Это существо помнит всё, что было. Оно является самой правдой. И так будет всегда, пока живы ваны.

— Но зачем…

— Хватит вопросов! — рявкнул он. — Тебе пора. Спроси у того, кто всё знает.

А через секунду я распахнул глаза и глубоко вздохнул.

— Как себя чувствуешь, мальчик? — голос старушки был таким же, как и в самом начале беседы.

Грудь опалило огнём изнутри. Я вскрикнул от боли и перевернулся на живот. Но через пару секунд всё прошло. Дыхание восстановилось, и я смог подняться.

Та же пещера, но теперь с обломками стен на полу. Обернувшись, увидел старейшину, сидящей на своём месте в красной шали. Она добродушно улыбалась, явно что-то заподозрила.

— Почему вы постоянно так меня называете? — спросил я, сжав меч, который не выпустил даже, когда пал в бою.

— А разве это не так? — усмехнулась она и перевела взор на оружие. — Можешь не беспокоиться, тебе ничего не угрожает.

— Неужели? — усмехнулся я и шагнул вперёд. — Вы только что напали на меня в облике монстра. Объясните?

— А должна? — в тон мне ответила женщина. — Кажется, ты и так всё понял.

«Ей нельзя доверять, Тсукико, — голос Канон резанул сознание. — Она опасна, ты сам…»

Недослушал и попытался закрыться. Как ни странно, получилось.

— Канон вновь тебя подстрекает? — спросила старейшина.

— Я бы это так не назвал.

— А что тогда?

— Сперва объяснитесь.

— Что именно ты хочешь узнать, мальчик? Я древнейшее существо этого мира. Знаю всё и обо всех…

— Да, именно поэтому вас нельзя убить.

— В истинном обличии нет, — покачала головой та. — Но пока я в теле вана, любой удар будет казаться настоящим.

— То есть вы смертны?

— Нет. Если пронзят мечом в этом теле, я больше никогда не смогу в него перевоплощаться. Приму истинное обличие и скроюсь, как всегда это и делала.

— Но зачем вам скрываться? Вы ведь можете изменить мир.

— Ты сам-то в это веришь? — усмехнулась старушка. — Ваны не станут слушать монстра, а Император и не подумает отдавать свой престол. Но если появится тот, о ком писали монахи, да ещё с божественной кровью и из имперской семьи… то всё может измениться.

— Глупости, — вздохнул я. — Джиро отказался от престола, а я всего лишь приёмыш.

— Ты в этом уверен? — прищурилась женщина. — Когда я сразила тебя, то смогла проникнуть в самые потаённые уголки сознания, — при этих словах я вздрогнул. — Успокойся, мальчик, твои секреты мне ни к чему. Да и чужие мне неважны. Главное, я узнала, кем ты являешься на самом деле.

— И кем же?

— Богом.

— Это всё из-за тебя! — кричал ван с подратым ухом, размахнулся киркой и в очередной раз обрушил её на стену. — Говорил же, ему нельзя доверять!

— Это приказ старейшины! — рычала на него кицуне, вновь приложив ладонь к глиняной поверхности. — Я не могу ей противоречить!

— Дура! — не унимался тот.

Они вместе с десятком ванов, столпились у прохода в пещеру старейшины и пытались к ней проникнуть. Однако ни удары лопатами и кирками, ни магия, с помощью которой Этти проходила внутрь, не помогали.

Все прекрасно слышали глухие удары, и чувствовали содрогание земли. Понимали, что на их предводительницу напали, но оказались бессильны.

— Ненавижу! — кричал ван. — Ненавижу вас всех! Слабаки!

Новый удар, и стена вздрогнула. Ваны попятились, насколько это позволял туннель. Следом за этим глина с землёй и камнями осыпалась, открыв проход.

— Госпожа?! — Этти хотела броситься в пещеру, но замерла на месте, как и все остальные.

— Что? — иронично переспросила та сварливым голосом.

Она стояла перед своими подопечными, а рядом с ней, с наглой улыбкой и окровавленным мечом, находился взлохмаченный парень с блистающими синими глазами.

— Госпожа, — Этти была первая, кто взял себя в руки. — Мы переживали…

— Из-за чего? — вновь удивилась та. — Я ведь говорила, что он тот, кто нам нужен. И теперь в этом убедилась? А вы разве сомневались в моих словах?

— Никак нет, госпожа, — ответил за всех тот самый ван, преклонив колено. — И я безмерно рад, что Ито Тсукико будет с нами.

Следом за ним присели и все остальные.

Безмерно рад? Ну да, как же!

Я усмехнулся, глядя на слабо сияющий потолок.

После разговора со старейшиной вернулся в свою комнатку, где увалился на матрас и задумался.

Что происходит? Почему меня постоянно бросает из одной неприятности в другую? А ведь всё началось с обычного наглого парня Суко, который потом оказался оборотнем и вознамерился похитить мою сестру. Теперь же меня хотят посадить на имперский трон, да ещё считают богом. М-да, Тсукико, встрял ты не по-детски.

Тихо скрипнула дверь, и внутрь вошла Этти.

— Не отвлекаю? — она закрыла за собой и присела за стол.

Ситуация повторялась. Только теперь я не ограничен ошейником.

— Как видишь, я занят очень важным делом, — усмехнулся, лишь слегка покосившись на неё.

Кицуне прищурилась, выжидая честного ответа.

— Ну что? — я не смог вытерпеть её пристального взгляда и присел. — От чего ты можешь меня отвлекать?

— Ёрничаешь? — мило улыбнулась она и приподняла руку, направив пальцы на дверь.

В ту же секунду послышались тихие щелчки.

Такая же магия была и у Эми. Она умела закрывать всё что угодно.

Воспоминания о неё резанули сердце. Однако кицуне смогла вновь привлечь внимание, встав со стула и одним движением, сбросив с себя одежду. Медленно подошла, вызывающе двигая бёдрами.

— Скажи мне честно, ты хотя бы раз меня вспоминал? — прошептала она, опустившись на колени рядом.

— Бывали моменты, — возбуждённо выдохнул я.

Сердце учащённо забилось, когда Этти хитро улыбнулась и подмигнула. Её аппетитные груди были совсем рядом. Я мог легко до них дотянуться и сжать в руках. Но вместо этого замер, боясь пошевелиться.

А вот она, напротив, была рада стать активной участницей. Поэтому легко добралась до возбуждённого…

— Этти, — выдохнул я, когда она поднесла его к губам. — Нас могут увидеть.

— Пускай, — её горячее дыхание заставляло кровь в венах вскипеть. — Никто этого не получит, кроме тебя. Пускай смотрят и завидуют.