Юрий Соколов - Солнца трех миров

– Может, еще прочитают, – отозвался я. – Насколько знаю, правило перед допросом зачитывают.

– Станут они вам русских допрашивать, – возразила Машка. – Расстреляют без допроса.

– Это вряд ли. Но если да, будет обидно.

Вокруг ходили люди, перебрасывались фразами, что-то делали. На нас почему-то никто не обращал внимания, и чем дальше, тем больше мы казались сами себе лишней деталью обстановки.

– Эх, пивка я штатовского попробовать не успела, – вздохнула Машка. – А в тюряге, конечно, пить не дадут.

– Ты только что к расстрелу готовилась, – напомнил я.

– Ну, это я к слову. А интересно, как там, в здешней тюряге?

– Скоро узнаем.

Однако нас все еще не трогали, и, по-видимому, никуда не собирались везти. Нам даже не велели заткнуться, и мы продолжали переговариваться, стараясь подбодрить друг дружку. Наконец на улице послышалось гудение мощного мотора, и перед магазином остановилось что-то большое и тяжелое. Раздались шаги, и чьи-то ноги в хороших кожаных туфлях остановились между мной и Эпштейном.

– Ну, здравствуйте, Борис Евгеньевич, – сказали сверху уверенным славянским голосом.

– Здравствуйте, – ответил в пол Эпштейн.

– Что это вы там за конспирологию в своем Фейсбуке развели? – поинтересовался голос. – Я по дороге сюда ваш пост просмотрел – аж стыдно за вас стало, честное слово. Благодарите судьбу, что никто из широкой публики сей опус не прочтет… Поднимайте их и выводите.

Нас поставили на ноги, напялили на головы мешки, вывели наружу и помогли подняться по невидимым ступеням короткой и крутой лестницы. Хлопнула дверь, щелкнул замок, загудел мотор. Мешки и наручники с нас тут же сняли, усадили на стулья, и большой, без окон, фургон мягко тронулся с места. Мы оказались где-то в его средине – сзади на широких откидных сиденьях развалились тяжеловооруженные ребята в разгрузочных жилетах, наколенниках, налокотниках и прочей боевой сбруе. Это были не те же самые, что штурмовали магазин, – намного круче, как мне показалось. Они почти не двигались, совсем не разговаривали, и выглядели командой биороботов-убийц, временно переведенных в спящий режим за ненадобностью. Впереди сидели за компьютерами несколько мужчин и женщин в форме, похожей на эсэсовскую. Работали они так спокойно, словно находились в офисе. Напротив нас устроился человек в сером костюме и тех самых кожаных туфлях.

– Гридин, – коротко представился он. – Майор ОСП, к вашим услугам. Пока едем, у вас есть время на вопросы, после чего вы их задавать уже не сможете. Только отвечать.

– Что такое ОСП? – спросил Эпштейн.

– Объединенные силы противодействия.

– Противодействия чему?

– Хаосу, в который может погрузиться человечество после предсказанной вами интеграции миров. Видите ли, в определенных… м-м-м… кругах к вашей теории отнеслись куда серьезней, чем вы предполагали. Пока вы пытались доказать свою правоту коллегам и подвергались осмеянию, умные люди из числа самых влиятельных на Земле уже готовились к худшему.

– В таком случае, полагаю, и осмеяние меня было организовано ими, не правда ли?

– Лишь в некоторой мере. Дураков в нашем мире всегда хватало – достаточно указать им цель и позволить развернуться во всю дурь, понимаете? Однако одновременно был организован широчайший сбор данных и начат самый серьезный анализ информации по теме хоулов. Тогда же приступили к формированию Объединенных сил противодействия – это что-то вроде миротворческих сил ООН, только с более широкими функциями и полномочиями. В подробности я вас посвятить не могу: все, что касается ОСП, до сих пор строго засекречено. И будет – вплоть до начала интеграции.

– То есть по факту у нас давно создана международная тайная армия? – спросила Даша. – Тогда как на счет мирового правительства?

– Никакого мирового правительства нет, и вряд ли оно появится в ближайшее время, – ответил Гридин. – Есть координационная группа «Противодействие». В нее входят люди…

Тут он почему-то замялся.

– …из числа самых влиятельных на Земле, – подсказал я ему.

– Напрасно иронизируете, – ответил Гридин. – Положение серьезнейшее. И вообще, и ваше. Никогда еще цивилизация не находилась в такой опасности, и поверьте, в текущей ситуации централизованный контроль над планетой был бы величайшим благом. Однако ни одно из государств, правительства которых «Противодействие» сочло возможным и необходимым поставить в известность о грядущей интеграции, не поступилось и толикой своего суверенитета ради общей пользы.

– А что, разве у государств все еще есть суверенитет? – удивился я.

– А вы, естественно, считаете, что миром правят банкиры и корпорации, – саркастически заметил Гридин.

– Попробуйте доказать, что это не так. Хотя извиняюсь, конечно, – я понимаю, что могу тут что-то вякать только потому, что рядом сидит Боря, и нас поймали вместе с ним.

Гридин усмехнулся.

– Верите вы или нет, у государств, правительств и президентов гораздо больше самостоятельности, чем принято считать. Например – я старший координатор оперативных групп ОСП на западе США только потому, что Кремль навязал меня «Противодействию» в этом качестве. А иначе Россия отказывалась сотрудничать с ОСП в важнейшем деле обнаружения Бориса Евгеньевича, когда – и если – он вернется на Землю. Никто ведь не мог предсказать, где именно он объявится. А вдруг на той самой одной девятой части суши, что до сих пор занимает наша страна? А вдруг там, где мы гарантированно доберемся до него быстрее, чем «Противодействие»? Кстати, на счет могущества корпораций: Фейсбук предоставил нам доступ к аккаунту Эпштейна даже не пикнув, и его собственные программисты поработали над тем, чтобы оттуда ничего нельзя было опубликовать, при сохранении видимости полной возможности это сделать. Конечно, надавили на компанию не мы, а «Противодействие», но по результатам-то – какая разница?

– А я так хотел хоть немного нас обезопасить, – сокрушился Эпштейн.

– Но вы в безопасности, – сказал Гридин. – И ваши спутники тоже. Никто не собирается похоронить вас в застенках навечно, – а если б собирался, никакая общественность не помогла бы. Вас обяжут пройти всестороннее медицинское обследование, однако согласитесь, что после посещения вами чужой планеты – или планет? – это будет не более чем разумно. Вам также придется подробнейшим образом рассказать обо всем, что вы видели вне Земли. Но разве вам есть что скрывать? Наверняка вы и сами не прочь поведать историю своих приключений, а любые ваши поступки «там» не подпадают под действие земных законов. Вас обяжут дать подписки о неразглашении – что тут страшного? Тысячи людей и в России, и в США, и в други странах ежегодно дают такие подписки по самым разным поводам – им совсем не обязательно для этого попадать в другие миры. Конкретно вам, Борис Евгеньевич, будет предложено сотрудничество – в той самой области, которая вас самого больше всего интересует. Сотни всемирно известных ученых уже сотрудничают с «Противодействием», никто их к этому не принуждал, они согласились добровольно. Да, их работа засекречена, – а когда было иначе, если дело касалось по-настоящему важных вопросов? Вспомните историю – долго ли оставались свободны от секретности разработки в области ядерной физики? Но вы можете и отказаться. В таком случае вас просто отпустят. Вместе с остальными.