Александр Зайцев - Слово и Чистота. Отражение

Молчание на три удара сердца. Никто не спешит что-то объяснять незнакомцу. Точнее, Зан Кхем уже начал открывать рот, но лёгкое движение револьверов, и Созидающий тут же передумал что-то говорить. Нейн и Руи пришли в себя, но вместо помощи своему шефу, смещаются за спины «близнецов». Тунк и Рок сделали вид, будто они тут совсем недавно и вообще случайно здесь оказались.

Единственный, кто готов действовать, это Майя, я чувствую это по напряжению её мышц. Нет, только не она! Зная её характер, да ещё с отягощением от чувства вины – нет и ещё раз нет. Выпрямляюсь, отпускаю девушку, собравшись с силами и призвав всю доступную храбрость, что у меня есть, делаю шаг вперёд.

Фокус внимания незнакомца переключается на меня, и его револьверы опускаются. Вот просто взял и опустил оружие.

– Никто не призывал Тьму, – стараясь не закашляться от першения и сухости в горле, произношу я. – Это Тьма приходила за мной.

– Искушение… – Это слово человека в рясе падает, как мешок с песком в дорожную пыль.

Не обращая внимания на всё остальное – на автоматы в руках «близнецов», на застывшего Созидающего, на посланников Дома на Холме – незнакомец прячет револьверы под свои одеяния и в десять широких шагов подходит ко мне. Его капюшон настолько глубок, что лица не разглядеть, в этом он напоминает мне Дарт Сидиуса. И не только в этом… Из-под его капюшона едва заметно, на грани восприятия, клубится непроглядная ночь.

Пять долгих секунд он всматривается в мой лицевой щиток, будто пытается разглядеть за ним что-то известное только ему одному, после чего опускается на одно колено.

– Си… Сэр. Миледи, – склонив голову передо мной, произносит незнакомец. Он обращается исключительно ко мне, хотя и маскирует это, будто таким образом приветствует и Майю. – Огромная честь для меня.

Завершив свой непонятный ритуал, он поднимается на ноги. И у меня получается разглядеть его необычный крест на груди. Бронзовое горящее распятие.

Те, кто выжигает Тьму в душах.

Инквизиция…

Будто мне одной Ладони Бодхидхармы мало было!

– Я не в праве требовать от вас… – Такое ощущение, будто посланец Святого Престола на миг теряется, подбирая нужные слова. – Рыцарей Излома. – Наконец-то он находит подходящее определение, что вообще-то странно. Почему он замялся-то в столь простом вопросе? – Какого-либо отчёта. – Почему мне кажется, что обращаясь к нам двоим, он тем не менее говорит только со мной? Что-то у меня сегодня с восприятием неладно, видимо. Всё мерещится, будто я – центр внимания для всех. – Но тем не менее смиренно прошу пояснений.

Смиренно, ну да, как же! Смирения этого самого в его голосе вообще не чувствуется. Этот инквизитор странный, с одной стороны, он будто сошёл со страниц книг о внушающих страх и трепет слугах церкви, с другой же – есть в нём какая-то инаковость, не подобрать даже другого определения. Его окружает темнота, он буквально сросся с ней, и тем не менее, когда он вот так стоит рядом, я не чувствую от него ни малейшей угрозы. Наоборот, будто что-то подталкивает доверять этому человеку. Наваждение? Жаль, праны почти нет, и не запустить защиту ауры, чтобы проверить. К тому же не думаю, что кто-то решился бы на подобное экстрасенсорное воздействие, когда рядом Созидающий. Кстати о Зан Кхеме, несмотря на то, что инквизитор убрал оружие, сенс по-прежнему стоит, не двигаясь. А его группа находится в полной готовности к бою, ждёт только приказа или какого-то знака от своего командира. Ничего не понимаю. Боевые группы монастырей и инквизиториум вроде как союзные организации, так почему сейчас возникла подобная ситуация? Конфликт интересов? Возможно. Но из-за чего этот конфликт?

Мысли бегут галопом, а молчание всё затягивается. К тому же не хочется настраивать против себя такую могущественную организацию, да и вроде одно дело делаем. Это с одной стороны, а с другой – это вроде как первая «официальная» встреча Рыцарей Излома и инквизиции, и, следовательно, надо держать лицо.

– Вы знаете, как обращаться к нам, но мы не знаем, как обращаться к вам. – Мой тон холоден, и в нём мелькает вырвавшееся наружу раздражение.

– Легат Абель де Диас, – доносятся просто слова из-под капюшона без восточных поклонов и прочей вежливой атрибутики.

Легат? Причём тут давно устаревшее звание, принятое ещё во времена древнего Рима? Стоп. Я торможу. Видимо, имеется в виду «папский легат», то есть полномочный представитель Святого Престола на какой-либо территории. Что-то вроде спецпосланника, выполняющего определённую миссию.

– Легат Абель, выражайте свои мысли чётче. Пояснения чего вы хотите услышать? – Меня откровенно бесит, что здесь присутствуют и Созидающий, и представители официальной власти, а отвечать приходится почему-то именно мне! Отсюда и мой выпад, о котором я, как обычно, пожалел сразу же, как только слова сорвались с языка.

– Кхе… – донеслось из-под капюшона немного удивлённо. Видимо, не привык обладатель горящего распятия к таким ответам. – Меня интересует всплеск Тьмы невероятной мощи, эпицентр которого находится здесь. Настолько сильный выброс, что я его почувствовал, находясь в центре Вилфлееса, а это почти три десятка километров отсюда.

– Локальный аномальный Прорыв. Излом изверг могущественного Тёмного адепта. Прорыв закрыт. Тьма ушла.

– Это не всё. – Инквизитора совсем не смутили слова о Прорыве, хотя тут трудно сказать точно, так как за темнотой капюшона не разглядеть даже его глаза. – Я не враг, сэр Маэстро.

Кажется, понимаю, о чём он. Но стоит ли проявить свою догадливость или полезть в «бутылку»? Всё же нет, раздражение и злость – не самые лучшие советчики в переговорах, поэтому отвечаю прямо.

– Мне предлагали Силу и Власть, я отказался.

– Искушение Тьмой, – кивает легат. – Но и это не всё.

– Мне предлагали Знания и Путь, я отказался.

– Искушение Светом – Мне показалось, или инквизитор рад услышать и об этом моём отказе. – Я понял. Я принял. Спасибо за ответы.

– И это всё? – наконец-то подаёт голос Зан Кхем. – А как же допросы с пристрастием?

Человек в капюшоне делает знакомое мне из фехтования движение ногами и становится так, чтобы видеть и меня, и Созидающего.

– Как мне обращаться к тебе, мальчик? Каким именем тебя нарекли на эту миссию, глава Третьей Ладони?

От подобного вопроса сенс немного смутился, всего на мгновение, но всё же ответил.

– Зан Кхем.

– Так вот, Зан Кхем, слова того, кто предпочитает именоваться Маэстро, для меня более чем достаточно. – С чего это для меня такая честь? Или инквизитор знает о Рыцарях Излома что-то, что пока неизвестно мне? Или, будучи осведомлён о свойствах моих клинков, знает, что я не могу соврать? – А вот к тебе у меня есть вопросы, – выдержав паузу, инквизитор добавил: – Профессиональные.