Алексей Гришин - Вторая дорога: Выбор офицера. Путь офицера. Решение офицера [сборник litres]

Научить убивать? Скрываться? Проникать в любые здания? Легко! Только занимайтесь, мадмуазель, ну и, конечно, платите деньги. Нет денег, но есть перстень с изумрудом? А родители разрешат его продать?

В этом мире не действовала магия, но жадность ее вполне заменяла. Так что, выслушав детскую отговорку о том, что родители сейчас в отъезде, но скоро приедут и лично подтвердят, Сихан согласился.

Три месяца – все каникулы каждый день по нескольку часов Лилиан занималась таинственным боевым искусством. Тренированное тело и руки, привыкшие к тренировочному мечу, легко схватывали движения. А восторженное сознание как губка впитывало легенды и философию древних синоби.

Перед началом учебного года в Морле Лилиан пришла в зал, сказала, что они с семьей надолго уезжают за границу и попросила написать ей программу занятий на год. Сихан, купивший к тому времени на ее перстень шикарную машину, не отказал любимой ученице, пообещав, что, если она будет упорно тренироваться, по возвращении он вручит ей черный пояс, что является свидетельством высшего мастерства ниндзя.

Девочка не поняла, к какому из ее платьев подойдет пояс черного цвета, но желание овладеть тайными знаниями от этого не уменьшилось. И в академии она продолжила тренировки.

Преподаватели и слуги, попутно выполнявшие в Морле различные деликатные поручения в интересах своих стран, отметили упорные занятия юной герцогини в областях, программой подготовки не предусмотренных. Не нужно магу владение мечом, умение махать кулаками и ногами. Зачем? Достаточно простейших заклятий, доступных ученикам начальных курсов, чтобы чувствовать себя спокойно среди любых, самых отъявленных головорезов. Умение скрываться? Позвольте, а полог невидимости зачем? Да, не сейчас, через пару лет, но девочка его освоит.

С другой стороны, чем бы дитя ни тешилось, лишь бы программу осваивало. А поскольку с этим проблем и нет, пусть себе развлекается.

Так рассуждали окружающие. Все. Кроме скромного владельца маленького магазинчика в Морле, где продавались шляпы, ботфорты и перчатки, которые периодически приходилось менять юным, растущим магам. Будучи резидентом кастильской разведки в Морле, этот человек сообщил своим начальникам о необычных интересах герцогини де Ри. В ответ были получены четкие инструкции, смысла которых резидент не понял, но, будучи человеком ответственным, выполнил со всей тщательностью.

Магазин срочно переориентировался на торговлю мечами, кинжалами и прочим оружием. Прибыли резко упали, но цель была достигнута.

В один из выходных Лилиан увидела в городе оружейный магазин, зашла и попала под добродушную опеку симпатичного хозяина.

– Благородная госпожа интересуется оружием? Это прекрасно! Что бы ни говорили наши снобы, но женщина и оружие – это гармония! Вы со мной согласны? Позвольте показать клинки, которые словно специально сделаны для вашей руки. Как, еще и лук? Великолепно! Пару недель придется подождать, но подберем то, что вам надо! Позвольте снять мерку. С кем планируете заниматься? С однокашниками? Боже, умоляю, не делайте такой ошибки – в Морле никогда не было хороших фехтовальщиков – они здесь не нужны! А уж лучники сюда полвека не приезжали, с тех пор, как островитян из Бретони выгнали. Но через месяц сюда приедет мой брат, он прекрасный боец, и луком владеет великолепно! У него сын – ваш ровесник, идеальный партнер для вашей милости! Вашей светлости? Ради бога, извините дурака, но как насчет поучиться у настоящего мастера?

Вот так Лилиан и попала в вербовочную разработку. А много ли надо двенадцатилетней девчонке, живущей среди людей, но бесконечно страдающей от одиночества? Понимание, поддержка и доброе отношение – все то, чем окружили ее новые знакомые. Впрочем, строго державшиеся в рамках сословных различий.

На тренировках новый учитель, да и его «сын», постоянно подбрасывали девочке мысль, что настоящее умение можно получить лишь в реальном деле. Так что последовавшее летом предложение съездить в Монпелье и поучаствовать в небольшой операции под вымышленным именем (Синоби, сама придумала), было воспринято как нечто совершенно естественное. Разумеется, все было не так примитивно, а уж в операции прикрытия, чтобы благородный родитель не разволновался из-за отсутствия дочери и не поставил на уши всю Галлию, были задействованы все возможности кастильской разведки.

Но результат того стоил – на герцогиню де Ри, одну из знатнейших дам королевства и, пожалуй, самого сильного молодого мага был получен убойный компромат. Сейчас настало время его разыграть.

Но ни о чем этом Лилиан не подозревала. Она ехала в Монпелье, горя желанием восстановить справедливость и покарать виновных. Молодая девчонка, против которой вели игру лучшие интриганы кастильской разведки и реформистской церкви.

Монпелье, кабинет монсеньера Руади,

верховного пастыря

реформистской церкви в Окситании

– Ваше преосвященство, к вам молодая дама, представилась герцогиней де ла Гер.

Из чего возникают сны?

Из мечты? Тогда нам видятся покоренными самые высокие вершины, к подножию которых мы только подошли, нас любят самые красивые женщины, с которыми мы даже не набрались смелости познакомиться.

Из прошлых утрат? И мы запросто болтаем с давно ушедшими друзьями, лишь тихо удивляясь, как им удалось вернуться в наш, такой прозаический, мир. Мы делимся с ними сомнениями, рассказываем сокровенные тайны. Почему? Может быть потому, что где-то там, глубоко внутри себя, видим в них камертон, по которому неосознанно сверяем правильность своих дел, верность принятых решений? Они не были безупречны, но во сне что-то происходит с нашей памятью, давая друзьям несомненное, безусловное право судить.

В эту ночь Жану снился его учитель. Опер, которому когда-то поручили сделать из выпускника минских курсов сотрудника, от которого можно требовать хоть каких-нибудь результатов.

Солнечным днем они сидели на крыльце старого дома посреди Зеленого квартала. Учитель – в невозможном здесь сером шерстяном костюме, белоснежной рубашке и сиреневом шелковом галстуке, в которых когда-то ходил на службе. Жан – в легкой кожаной куртке, кроссовках и джинсах. Вокруг слонялись местные оборванцы, но никто не обращал внимания на необычно одетых и говорящих по-русски собеседников.

– Ты же умер!

– Конечно, ты же был на похоронах.

– Тогда как оказался здесь?

– Все просто: ты звал – я пришел.

– Я никогда этого не говорил.