Алексей Гришин - Вторая дорога: Выбор офицера. Путь офицера. Решение офицера [сборник litres]

– На перехват! – скомандовал Жан. – Лейтенант, бросьте оружие, вообще все, что мешает идти, и вперед! Все вперед, этого, – он указал на беглеца, – надо перехватить. Любой ценой. Вперед!

И рванулся в лес. Это очень тяжело – идти по лесу. Кустарник сплетается в непроходимый массив, упавшие от старости деревья лежат повсюду, и просто так через них не перешагнуть – надо обходить, перелезать. Солнце, которое проклинал с утра, сейчас единственное спасение – без него направление не удержать, заблудишься намертво, каким бы ты ни был лесовиком.

Там, в болоте, тоже не просто, поэтому шанс на поимку есть, лишь бы не остановиться, не дать себе поблажки, которую просто требуют разрывающиеся легкие, хрипящее пересохшее горло, гудящие ноги и готовое вырваться из груди сердце. Все это уже было, раньше, на тренировках, но никогда это не было так жестоко.

Просвет! Болото близко. Теперь успокоиться – где наш болотоходец? Да вон он, идет прямо на нас! Надо подготовиться к встрече.

Когда уставший, одуревший от болотного газа бандит вышел на берег, он не поверил своим глазам. В него одного в упор целились одиннадцать лучников. Чуть в стороне стоял еще один молодой мужчина, держащий руки, словно маг, приготовивший заклинание.

– Стоять, – скомандовал один из лучников. – Мы устали, можем не удержать тетиву. А если сорвется господин маг, – кивок в сторону молодого мужчины, – о смерти ты будешь умолять. Бросить оружие и три шага вперед. Встать на колени, руки за голову. Алан, Даниэль, связать жестко, чтобы и мысли у него о побеге не возникло.

Когда все было кончено, Жан подошел к разбойнику. Невзрачному, затрапезно одетому. За подбородок поднял его голову, взглянул в глаза и сказал:

– Ну что, Король, добро пожаловать. Дворец ждет.

Куда ты лезешь, мальчик, ты всерьез думаешь, что первым попытался схватить мастера? Не смеши, уходили мы и не из таких ловушек! – пленник мысленно усмехнулся, впрочем, продолжая изображать покорность судьбе. Но сотворил заклятие, маленькое такое, невинное, когда между пальцами возникает молния, способная перерезать любые путы. Вот сейчас появится привычное покалывание… вот сейчас… что?! Как?! Где оно?!

И тогда Король завыл. Жутко и тоскливо. От отчаяния, от бессилия, от ненависти.

Амьенская тюрьма.

Камера допросов

Король сидел, привязанный к стулу. Он знал тактику палачей – вначале запутать, потом запугать и лишь потом… Вот о потом лучше не думать. Боли не будет, для этого есть свое заклятие. Но что будет с телом? С молодым, сильным, ловким? Неужели все зря? Подожди, не паникуй. Никто не проиграл, пока никто не выиграл, так учил его когда-то… Демон, плевать на него, главное, что научил!

Что они знают? Что ты Король. Откуда, ведь никто тебя при этих… стоп, не отвлекаться, никто при них так тебя не называл. Описать тоже никто не мог – нет у тебя особых примет, и это выручало не раз. Но тот седой юнец со шрамом… он не сомневался, не рассматривал – опознал сразу. Видел раньше? Не помню… не знаю… седина и шрам на пол-лица не дают вспомнить… Плевать, главное – держаться уверенно – ты не Король, обычный бандит, но готовый рассказать все, что знает. Сам! Безо всяких пыток! Правдиво и подробно, хотя что может знать рядовой бандит? Да, это шанс. Единственный, и другого не будет.

В камеру вошел вчерашний седой мальчик. Лет двадцати, но жизнью битый изрядно – типичный солдафон, только и умеющий шпагой махать. Попался бы в поединке – свои же кишки у меня нюхал. Жаль – сегодня не мой день. Но ничего, уж я тебя заставлю вокруг пальца хоровод водить! Ну, чего ждешь, твой выпад первый!

– Я сержант полиции Ажан. Простолюдин. Если вы дворянин – скажите, вас будет допрашивать офицер.

Вежлив, сволочь. Прямо придворный секретарь! Только офицер, небось, поумнее тебя будет. Нет, уж лучше я с тобой пообщаюсь.

– Что вы, господин сержант, откуда? Нет, я Жак Простак (хорошо, однако, придумал!), деревенский я, никак не дворянин, что вы.

– Как скажете. Вы (демон, он все время на вы, не поверил?) обвиняетесь в организации нападений на торговые караваны и руководстве разбойничьими бандами, координации их действий.

– Да как, да откуда? Да помилуйте, с чего вы на меня чужие грехи вешаете? Не по правде это, не по-божески!

Полицейский придвинул второй стул, сел прямо напротив пленника.

– Хватит валять дурака, шевалье! Да, да, я знаю, кто вы. И я в любой момент готов пригласить офицера. Тогда о топоре палача вы будете молить на коленях. Не верите? Желаете съездить в Клиссон, господин де Крепон?

Бывшего курсанта Военной академии Бретони Ажан узнал сразу. Во-первых, общались лично. Правда, тогда шевалье представился де Треланом, но это неважно. Аура не изменяется. Эта аура осталась на кинжале де Крепона, который когда-то показал Жану полевой маршал де Ри. Эта же аура у него.

– Поправьте меня, если я ошибаюсь, шевалье. В 1615 году вы убили на дуэли курсанта. За это уже полагается смерть. Далее, в 1617-м вы командовали отрядом, который вырезал деревню Брам, повесил жену и дочерей сеньора. Желаете вспомнить подробности?

В этот момент де Крепону стало страшно. Так страшно, как не было никогда в жизни. За Брам полагалась смерть лютая, долгая и изощренная. И спорить бесполезно: если этот сержант уже знает, доказать – дело техники. Хотя…

– Сейчас в тулузской тюрьме сидят два мерзавца, ваши бывшие подчиненные в Браме. Готовы вас опознать.

– Врешь! – радостно воскликнул де Крепон. – Их месяц назад убили!

– Верно. Только вы-то откуда об этом знаете? Про нападение на тулузскую тюрьму глашатаи на площадях не кричали, а уж то, что целью нападавших были эти двое – и вовсе тайной короны объявлено. Так как? Готовы объяснить? Или рассказать? Как убивали младенцев, пытали крестьян. Хорошо заработали? Впрочем, это уже не мое дело, вы мне вообще не интересны.

– Зачем же ты пришел? – скорее прорычал, чем спросил де Крепон.

– Действительно, зачем? Казалось, что приду и смогу что-то понять. Ошибся. Оказывается, ты мне не интересен, прощай. – И Жан пошел к выходу.

Спокойно, без злости, без криков и угроз от душегуба уходил последний шанс пусть не на спасение, не до него, хотя бы на легкую смерть. Этого нельзя было допустить, его надо остановить, любой ценой!

– Подождите! – шевалье сам не заметил, как обратился к простолюдину на вы. – Я могу… я знаю… ради бога, остановитесь, я спасу город!

– Чего ты спасешь? – уже взявшись за дверную ручку, Жан обернулся.

– Был приказ. В ближайшие дни мы должны были войти в город как мирные крестьяне и торговцы. Когда именно – нам сообщат, в одном из тайников, я покажу каком, будет оставлено письмо. Наша задача – в нужный момент устроить бунт в городе.