Михаил Ежов - Изгой

Один из ворвавшихся в лабораторию бойцов направил на убегавшего закованные в броню ладони и что-то глухо выкрикнул. Тотчас кусок ближайшей стены стал жидким, вытянулся в воздухе и стремительно начал превращаться в хищное животное вроде гепарда. Только у твари, «рождение» которой я наблюдал в течение нескольких секунд (кости, мышцы, кровеносная система, шкура — всё загадочным образом составилось из молекул стены), была голубая светящаяся шерсть, а пасть сделала бы честь касатке.

Чудовище трижды прыгнуло и обрушилось на замешкавшегося возле двери врача. Мощные когтистые лапы подгребли его, а челюсти, клацнув, сомкнулись на шее. Хрустнули позвонки, и во все стороны ударила кровь!

Покончив с жертвой, монстр превратился в россыпь кружащихся над полом голубых светлячков. А спустя пару секунд исчезли и они.

Думаю, никто не осудит меня за то, что при виде страданий и гибели бессердечных ублюдков я испытывал мстительный восторг.

Зачистка помещения длилась не дольше минуты. Я наблюдал за ней, пока не сообразил, что пора сматываться. Ворвавшиеся в лабораторию парни явно не пощадили бы меня. С какой стати?

К собственному удивлению, я смог сесть, испытывая непрерывную боль и проклиная создателя игры. Оказалось, мои конечности до этого были прикованы к металлическому столу, но теперь браслеты открылись. Я стал свободен! Как может быть свободен муравей, на которого ребёнок направил при помощи линзы сфокусированный солнечный луч.

Спецназовцы добивали корчившихся на полу «врачей» и не обращали на меня внимания. То и дело раздавались приглушённые шлемами крики:

— Мочи козлов!

— Вон того стрельни. Пополз, падла, куда-то!

— Что, тварь, думаешь смыться?! Сдохни, гнида!

Все эти замечательные фразы чередовались с выстрелами и ударами, которые спецназовцы щедро раздавали «врачам», явно получая неподдельное удовольствие. Я целиком и полностью разделял их энтузиазм и с радостью присоединился бы к кровавому развлечению, если б не понимал, что буду убит, стоит спецназовцам обратить на меня внимание. Так что надо было делать ноги, и поживее.

Я заметил убежище — небольшую щель у самого пола, к которой вели алые потёки. Похоже, мне предстояло спрятаться в канализации, куда смывали результаты неудачных экспериментов. И куда собирались отправить меня я после того, как превратили бы в прожаренный бифштекс. Но больше деваться было некуда. Что ж, лучше оказаться в жидком дерьме живым, чем покрытым хрустящей золотистой корочкой. Я сполз со стола на скользкий от крови пол и направился к спасительной дыре. Господи, как же это было больно! Любое движение отдавалось во всём теле огненной вспышкой, а необходимость опираться ладонями и коленями была просто пыткой, которой я сам себя истязал.

За моей спиной раздались крики.

— Стреляй! Не дайте ей уйти!

Похоже, ловили не меня. Впрочем, может, я женщина?!

Но нет, спецназ устремился в другую сторону, и я смог спокойно забраться в вонючую дыру. Плюхнувшись в какую-то жижу, я растянулся на спине. Тело горело, я едва дышал. Проклятый садист!

Стало слышно, как возвращались боевики. Приподнявшись, я наблюдал за ними через щель.

— Ушла! — с досадой сказал один.

Лица солдат скрывали зеркальные забрала.

— Кто знал, что у них припрятаны глайдеры! — отозвался другой. — Разведка это пропустила.

— Да, это не наша вина.

— Кто-то получит хороший втык.

— Чем они здесь занимались? — спросил самый рослый спец с намалёванными на бронескафе нашивками — должно быть, командир.

— Полагаю, как обычно: пытались вывести дампира, — ответил другой, подходя к компьютеру с множеством экранов. — Когда проверим файлы, станет ясно. Хорошо, что они не успели запустить программу самоуничтожения информации.

— Всё скачать. Заберём материалы с собой.

Командир подошёл к столу, на котором я ещё недавно лежал, и уставился на него.

— Здесь кто-нибудь был? — спросил он, зачем-то потрогав стальные браслеты.

Выяснилось, что никто из боевиков меня не заметил: громилы слишком увлеклись истреблением чуваков в белых халатах. Какое облегчение!

— Думаю, если б кто был, тут бы и остался, — высказал предположение один из спецов.

— Заканчивайте, — кивнул командир. — А этих говнюков обыщите, — добавил он, имея в виду трупы.

Спустя пару минут солдаты один за другим ушли через дыру в стене, прихватив с компьютера всю информацию, а в нижнем левом углу появились две шкалы: «Жизнь» и «Опыт».

Жизнь: 10

Опыт: 5 %

Получены характеристики:

Сила: 5

Ловкость: 5

Интеллект: 5

Уровень: Первый.

Всплыло информационное окошко:

Характеристики Харизма и Скорость станут доступны после вступления в клан.

Едва я успел прочитать, как появилось следующее сообщение:

Определён класс персонажа: вампир.

Прелестно! То есть, не эльф, не человек, не дворф — нет! Я — тварь, которая вынуждена ныкаться днём по подвалам, чтоб не оказаться поджаренной солнечными лучами! Как удачно! Прямо не знаю, кого и благодарить, кому в ножки упасть, обливаясь слезами умиления!

Ладно, выдохнули. Работать придётся с тем, что есть.

Хорошо хоть возвращения спецназа, вроде, можно не опасаться. И слава Богу! Встречаться с этими бравыми парнями у меня не было ни малейшего желания. Нет, я люблю хорошую компанию, но предпочитаю сам выбирать себе друзей. И, желательно, тех, кто не норовит размозжить мне башку или подпалить, словно гренку.

И надо было найти способ восстановить силы. Потому что я что-то не замечал регнерации, которую, вроде, подразумевает класс «вампир». Я же себя ощущал освежёванным заживо. И не было похоже, чтоб раны мои спешили затянуться.

Я с трудом выполз из канализации. Каждое движение было пыткой. Если бы сейчас мне попался Виллафрид, я бы просто прикончил сучару — серьёзно! Может, даже поглумился бы над трупом. Не сильно извращённо, зато от души и с огоньком.

Изувеченные тела моих мучителей (значит, они были вампирами, а я — неудачным результатом эксперимента по созданию дампира; как обычно, кровососы пытались найти способ гулять под солнцем, а не охотиться лишь по ночам) оказались обведены алым контуром. Нетрудно было догадаться, чего от меня хотела программа. Я подполз к ближайшему трупу, скользя в разлитой по полу крови. Локти, колени, ладони и вообще всё, что касалось кафеля, саднило и горело. Я словно передвигался по раскалённой жаровне. Эх, зря я жёг в детстве линзой мух и шершней — даже они не заслужили подобного!

У вампира зияла в животе дыра, в ней виднелись серые кишки. Выглядело это так, словно кто-то сложил в корзинку большие влажные грибы, полил их клюквенным морсом, а потом пару раз долбанул кувалдой. Ноги у вампира ниже колен отсутствовали. Культи почернели от соприкосновения с плазмой, но осколки костей всё равно белели. Воняло горелым мясом, и не только моим.