Вячеслав Хватов - Третья мировая война. Оккупация

На улицах Веселой, Листопадной и Рябиновой с духами тоже не очень долго возились. Неважно вооруженных и плохо обученных, их вытеснили часа за полтора в район улиц Труда и Энтузиастов, а вот уже там, в двух домах, нависающих над перекрестком, нас встретил их элитный отряд.

Эти явно решили принять здесь свой последний бой. К тому же, добровольцы, понесшие за последнее время немалые потери, боевиков в плен не брали, что усугубляло.

Очень выручил наш отечественный робот-антиснайпер "Щелкунчик". Убойная штука. И как это его разработчикам удалось протащить эту чумовую штуку сквозь орды "экспертов" из МО и генштаба, одно упоминание для которых об российскости разработки было смертным приговором для любого проекта?

Машинка была неуязвима для живых снайперов противника, сообразительнее и быстрее их. Стоило духу только приблизиться к окну, блеснув окуляром, через секунду его башка разлеталась, как арбуз.

У американцев тоже такие были. Это сейчас их стало не хватать на весь театр военных действий, а еще месяца четыре назад снайперов в наших войсках называли камикадзе.

Откатившись назад, наш отряд дал возможность поработать китайскому РСЗО, артиллерии и авиации.

После того, как те превратили эти улицы в сплошные руины, вперед пошли танки. В бригаду их собирали с миру по нитке. Тут были и Т-72, и Т-80, и Т-90, и их китайские аналоги: Тип-96 и Тип-99. Но это не означало, что мы воевали, как в прошлом веке. Еще не так давно в городском бою танк был практически слеп, и командиру машины приходилось высовываться и корректировать огонь. Теперь же над броней, маневрирующей между дымящимися остовами домов, зависло несколько крошечных БПЛА "Блоха". Каждая из этих штук, похожих на игрушечный радиоуправляемый вертолет, подсвечивала несколько целей сразу для двух-трех танков, которые методично, одну за другой подавляли действующие и потенциальные огневые точки боевиков.

Чтобы не стать легкой мишенью для духов, применяли такую тактику: выбирали себе позицию, более-менее защищенную с трех сторон, выпускали "блоху", выкатывались из-за дома или кучи обломков, делали два-три выстрела и отходили назад.

При этом броню всегда сопровождала небольшая мобильная группа мотострелков. А соседние переулки и уже зачищенные улицы патрулировались дозорами для того, чтобы гранатометчики противника не зашли танкам в тыл.

В штабе бригады внимательно следили за ходом боя, благо со связью больше проблем не было, но для пресечения контрудара все равно нужны были люди на месте.

С переходом от оборонительных боев к наступательным, наши войска поменяли тактику. Особенно это коснулось действий танковых подразделений в городских условиях. Если раньше броню в основном использовали либо, как подвижные огневые точки (заранее оборудовали несколько сменяемых позиций и укрытий от авиации противника), либо формировали достаточно крупные бронегруппы, для неожиданных контратакующих ударов по наступающим войскам коалиции. Во время последних, зачастую, на открытой местности, разыгрывались настоящие танковые дуэли.

Теперь же, когда наши войска, за счет притока добровольцев и плановой мобилизации, существенно пополнились живой силой, появилась возможность контролировать пехотой сектор наступления по всей ширине, а значит, полностью исключить те ситуации, когда броня оставалась без ее поддержки, прикрытия с флангов и нормальной доразведки. В городах это особенно важно.

В крупных, хорошо укрепленных населенных пунктах воевали небольшими, подвижными бронегруппами, состоящими из двух-трех танков, ЗУшки и пары БМП, с приданным этому летучему отряду штурмовым мотострелковым подразделением. Наша такая "банда" как раз и носила имя Дениса Давыдова – мастера наносить оккупантам неожиданные разящие удары там, где его меньше всего ждали.

Мне с моего места пятого подползающего к шестому прикрывающему было сложно судить, почему на этот раз все пошло не так. Потом ходили слухи, что на комбрига давили смежники, не желающие иметь в тылу очаг сопротивления или, что высокое начальство в категоричной форме приказало выровнять фронт. Но скорее всего комбриг малость расслабился, положившись на данные разведки, сообщившей, что в Алатыре лишь один слабенький укрепрайон на мехзаводе. Да и там, мол, сплошь духи-новобранцы. А разведка-то и польские танки прощелкала, и засаду духов у депо. Хорошо еще, боевики на фугасы не были богаты, а все равно несколько машин повредили, а два БТР и ТИП-96 сожгли.

В "Западном" все вошло в привычное русло. В нашей, имени Дениса Давыдова, когорте сначала, как полагается, вперед выдвигались тяжелые, увешанные латами динамической защиты бойцы, которые глушили пулеметные гнезда боевиков прямой наводкой. По другому их было не выковырнуть оттуда. Духи свои позиции оборудовать научились еще с первых кавказских войн конца прошлого века. Пулеметчик, реже снайпер или гранатометчик, сидел за бойницей, выложенной из кирпича в проеме внутренней стенки бывшей квартиры. Таким образом, и осколки мин, гранат из подствольника и просто гранат, взрывающихся внутри комнаты, или во внешнем проеме, им были нипочем. Так же как и выстрелы из РПО.

После того, как отработает один тяжеловес, он, под прикрытием остальных отходил назад, уступая позицию следующему. ЗУшка и БМП, в это время, прячась за танками, словно лучники за щитами, обрабатывали верхние этажи зданий. Вернее то, что от них осталось. Вряд ли там после этого кто-то мог вышить – ведь крупный калибр проходил сквозь кирпич и пеноблоки, как нож сквозь масло, а ЗУшка и вовсе крошила стены, как отбойный молоток. Пехота же, в это время, растекаясь по естественным укрытиям, добивала выживших.

Идеальная схема убийства. Была бы. Но, то у БМП заклинит пушку, то у танка закончатся боеприпасы, то у ЗУшки порвет трак.

К вечеру, во время передышки, пока вертушки обрабатывали Лесную улицу, куда мы таки выбили боевиков с перекрестка, к нам подползла БРЭМка из эвакоотряда и утащила ЗУшку, которая и могла теперь только крутиться на месте и прикрывать нас с тыла.

К этому времени мы, одев приборы ночного видения (ПНВ), уже прошвырнулись по подвалам домов, превращенных духами в крепости. Расчищая себе путь термобарическими ВОГами и выстрелами из РПО, мотострелки продвигались комната за комнатой, пока не поступил приказ быть осторожнее, где-то в глубине у духов должен быть арсенал. Тогда мы начали закидывать стреляющую темноту РГН.

В одном из тупиковых помещений второго уровня я с ребятами обнаружил группу добровольцев, стоявших в задумчивости вокруг кучи какого-то тряпья.

Как мы тогда не поубивали друг друга, ума не приложу. Сигнал со спутника в подвалах не ловился, и сетка на мониторе, встроенном в забрало, была девственно чиста. Ни красных, ни зеленых точек. Только какие-то не воинственные позы добровольцев спасли их от дружественного огня.