Сергей Варлашин - В сиянии

– Бажен, а где у вас тут посты охраны или кабинеты безопасников?

– Скорее уж комнаты безобразников, – я вопросительно прищурился. – Мы мимо будем проходить, сам увидишь.

Через пару минут мы дошли до расположения охраны. Все стены были исклеены пошлыми плакатами, пепельницы наряду с пустыми бутылками стояли прямо на столах, посреди рабочей оргтехники и компьютеров. В остальном всё напоминало больше холостяцкую квартиру. Я обшарил ящики, на предмет полезных гаджетов, но нашёл только пару новых рюкзаков, с вместимостью не более сорока литров. Нашёл ещё наручники. Один рюкзак я взял себе, другой предложил Ярославу, но он отказался от него. Наручники тоже прихватил, могут пригодиться. Мы пошли дальше.

– Что ты будешь здесь делать теперь Ярослав?

– То, что делает дитя, впервые появившись на свет. Изучать этот удивительный мир. Когда заранее знаешь все понятия и определения и то чего можно от них ожидать, приятно и больно, хорошо и плохо, то перестаёшь осознавать жизнь.

– Без шуток, Бажен, я смотрю у тебя духовность прям зашкаливает. Предлагаешь ударить меня по голове, чтобы я тоже пробудился.

– И да и нет Всеслав. Чтобы вновь начать осознавать себя и своё место в мире, нужно ударить не по голове, а по уму. Так чтобы умертвить его, если ты не в состоянии отбросить его сам, а потом скроить новый ум. Без лже-вмешательства обманчивого разума. Насчёт духовности, это не имеет значения. Я тебе всё это говорю, как человек – человеку.

– Теперь это твой новый путь в жизни? Открывать глаза другим.

– Глупо было бы всю жизнь прожить той жизнью, в которой я крутился двадцать восемь лет подряд.

– А мне кажется, моя жизнь не была так глупа, чтобы я был готов начать её заново, в любой удобный момент.

– Это потому что в душе своей ты стремишься к одиночеству. Твоё стремление отделиться от людей, порождено желанием отгородиться от реальности.

– Люди это называют социофобией. Я действительно не душа компании. Но я не считаю себя социофобом, как бы пессимистично я не смотрел на мир. В конце концов, это всего лишь слова.

– Ты стоишь совсем близко к краю обрыва, у черты невозвращения, после пробуждения. Иначе бы тебе не удалось пробудить меня. Поэтому я чувствую благодарность и ответственность, за то чтобы…

– Наставить меня на путь истинный. Да уж, не утруждайся. Дойду как-нибудь сам. Без рукоприкладства с твоей стороны.

– И всё же я приложусь. Тебе следует лишь следовать одной позиции, не воспринимать всё, что с тобой происходит, так серьёзно и важно, будто от этого зависит судьба мироздания. Старайся наслаждаться жизнью уже сейчас, – он снял с попутной вешалки в коридоре длинное, чёрное пальто и одел. – Здесь довольно прохладно, – безобидно пояснил он.

Хоть я и приметил несколько других тёплых пальто, всё равно отказался, моя одежда и так была довольно тёплая. Я решил более не вдаваться в полемику. Не на прогулке. Опасности подстерегают за каждым углом. Один маляр чего стоит. Может он тоже крепко приложился лобной или теменной частью, раз откровения свои на стенах пишет. Вдруг, впереди по коридору пробежался крупный волк. Я вскинулся, поднимая дробовик, в направлении волка. Но Бажен положил ладонь на дуло. Я не опустил оружия.

– Хороший пёсик, показался нам, а теперь иди по своим делам, – сказал Бажен.

Довольно крупный волк, остановился, скучающе посмотрел на нас и побежал дальше по своим делам. Я не поверил, что хищник послушался моего провожающего. Может он накануне человека съел или двух, вот и спокоен как никогда.

– Что он здесь делает!? – я нервно сжимал дробовик, вмиг вспотевшими ладонями и пальцами, рифлёная рукоять и затвор, надёжно впивались мне в руки. – Периметр, под напряжением, его ни одна живая душа пройти не сможет. Тем более, какой-то волк.

– Этот местный. Три недели назад, я видел, как один раз завозили целую партию свежеотловленных животных. Местные якуты, среди охотников и ловчих на эти дела настоящие мастера. Меня просили проверить неисправный электронный замок на одной клетке. Дальнейшая судьба их очевидна.

– Электричества не стало и замки их открылись?

– Нет, они не зависят от общих источников питания, там и механические есть дополнительно. Простые цепи с навесными замками. Их намеренно выпустили гуманисты, когда началась эвакуация.

Далее следовали довольно строгие клетки кабинетов. Всё чаще и чаще встречались друзы. От спичечного коробка, до огромного яблока. Они источали манящий свет, но я старался не задерживать на них внимание, чтобы не отвлекаться на их великолепные формы. Боковым зрением я всё равно видел их и просто наслаждался их красотой. Бажен не предупреждал меня не трогать их, но в пол оборота иногда поглядывал за мной, будто я ребёнок и хочу стянуть кусок торта со стола раньше времени. Вместо ответа, я крепко сжимал дробовик и сам иногда оглядывался, ища глазами затаившегося волка.

Проходя мимо окна одного из коридоров, я застал самое впечатляющее зрелище дня. Стекло было наполовину разбито и там, где не хватало обломков, толстым слоем наросли мелкие кристаллы. Меня подмывало ударить прикладом, из побуждения в проведении научного эксперимента. Засечь, за сколько оно зарастёт обратно. Зарастёт ли оно вообще. Но под строгим взглядом Бажена, я отказался от этой затеи. Время дороже, да и шуметь лишний раз не хотелось. С улицы, звук разбиваемого окна, слышен довольно далеко. Потом, падающие осколки. Вдруг внизу патруль стоит и так ждёт проявления, прячущихся противников эвакуации. Как-нибудь потом поэкспериментирую, в более спокойной обстановке.

Мы прошли здание насквозь и в последнем зале, наткнулись на странную картину. Из потолка, прямо из люстры свисал огромный, размером с ананас кристалл. А весь пол, сквозь ковры и паркет, густо порос травой и молодыми деревьями. Ели, берёзки, сосны, рябины и те которые я не определил при беглом осмотре, росли между диванами, столами и креслами. Словно уже пару лет. Чьи это шутки? Место проходное, людное, за три дня ни кто не способен был посадить, прорастить или банально повтыкать их здесь. Деревья допустим, смог бы кто-нибудь, тот же Бажен. Шутки ради, но траву нет. Я даже присел. Прорастает сквозь щели и пол. Удивительное явление.

– У вас тут эксперименты, с ядерными удобрениями не проводились часом?

– Не смотри так на меня, не моя работа. Это всё он, – он не глядя указал пальцем под потолок.

Кристалл был великолепен. Я засмотрелся, но помня наставления Бажена, вовремя сменил направление взгляда в пол.

– Ладно, пошли дальше.

Идти я старался мягко, как порхает бабочка. Не хотелось топтать это чудо природы. Перед тем как спуститься по лестнице в новый тоннель, Бажен идущий впереди остановился.