Игорь Саюнов - Лазурь. Параллель

– Так вот почему он так бесится? – по-прежнему с нотками недоверия спросил Архибрат. – А я думал, ты принесешь нам деньги. Полынь любит деньги, и уж если он гоняется за чем-то, оно должно стоить очень дорого. Но я рад, что мои ребята не сдали тебя за вознаграждение! Если ты не врешь, мы получим больше, чем деньги, мы получим славу и исполнение всех наших чаяний! Останешься здесь, я разрешу тебе работать с нашими архивами, но не забывай: ты все еще пленник. Ты получишь форму без знаков различия, но выйти за пределы крепости тебе не удастся – Сад не пропустит. Здесь же, на территории, ты волен делать что заблагорассудится, но помни, я жду от тебя результатов, и через месяц ты обязан будешь мне их предоставить! Тебе хватит месяца?

Павел замялся.

– Дайте три, Архибрат. Это очень сложная работа, очень кропотливая и требующая большого умственного труда!

– Хорошо. Но если через три месяца ты не дашь мне формулы уничтожения Зоны, я лично отвезу тебя к Полыни. А может, и выгоню в Сад. По настроению… Ты понял?

Павел покорно кивнул, понимая, что сам же загоняет себя в ловушку. Архибрат был опасным союзником, но выбирать сейчас не приходилось. Либо у него будет время и шанс найти еще больше данных, либо придется опять торчать у противного торговца и намывать тарелки.

Глава «Братства» достал рацию и приказал забрать пленного. Через минуту в зал вошли брат Арсений и брат Дмитрий, которые повели Павла обратно на улицу, в дальний конец деревни. Там, в одном из домов, его обыскали, причем бумаги забирать не стали, лишь просмотрев их, а телефон, так как тот был разряжен, Павел уговорил не отбирать, сочинив историю про подарок от любимой. Зато забрали местный смартфон и так и не вернули рюкзак, выдав взамен черно-серую форму «Братства» со споротыми нашивками, обозначающими ранги. Так сын бизнесмена и беглец Павел, сам того не ожидая, стал помощником архивиста братом Павлом.

К вечеру беглеца не нашли. Не нашли его и наутро, потому Горелый с Терапевтом двинулись к лесничеству ровно в десять.

– Да, хорошо здесь повоевали! – Горелый в сердцах пнул гильзу, лежавшую на земле у входа в ангар для ремонта техники. В общем и целом, лесничество не особо изменилось за последние сутки, если не считать следов от пуль, нескольких тщательно обысканных трупов и аномальных столбов, которые больше не испускали своих молний, став почти обычными – лишь легкое голубоватое сияние выдавало в них предметы, измененные Зоной.

– Разрядились, что ли? – глядя на них, задумчиво спросил Терапевт. Горелый пожал плечами.

– Да кто их знает… наверное, да. Попал Павлуха в замес. Но хорошо, что среди жмуров его нет. Значит, либо сбежал, либо увели… ставлю на второе, хотя не могу быть уверен на все сто. И увели, выходит, те, кто из этого самого замеса вышли целыми. Вон, в лес следы ведут.

– А кто именно-то хоть?

– А кто угодно. Могли и бандиты со своими же поцапаться, или с паладинами, или с вояками… да хоть со светляками или вообще непонятно с кем. Тут не угадаешь.

– Надо бы новости разузнать… – предложил врач. – Вдруг кто в курсе, что тут за перестрелка была. Или в общую ленту напишут…

– В этой помойке ты скорее свои мозги потеряешь, чем найдешь что-то полезное, – отмахнулся Горелый. – Пойдем лучше поищем, вдруг что по дороге будет.

Увы, тропинка новой информации не добавила. В конце она и вовсе вышла к покрытой асфальтом трассе, где следы оборвались окончательно.

– Ну все, поискали, – мрачно констатировал Горелый, когда убедился, что по другую сторону трассы следы отсутствуют. – Куда они по асфальту утопали – Зона их разберет. Справа дорога на лагерь паладинов, слева – на «Гарантию Безопасности».

– А может, паладины и забрали?

– А на кой им ляд-то? Они бы его прямиком в «Гарантию» отправили, Полынь на всю Зону шухера навел, а братья нынче не в том положении, чтобы от денег отказываться.

Рано утром на смартфоны всех обитателей Зоны пришли сообщения с фотографией Павла и гарантией награды за его поимку и возвращение в бар. При этом обстоятельства побега были опущены, упоминалось лишь о том, что этот юноша крайне важен для Полыни и тот не поскупится возместить любые потери и затраты на получение информации вдобавок к основной награде.

– Да… – протянул Терапевт. – Похоже, сам сбежал, иначе уже привели бы. Что делать будем?

Товарищи неторопливо пошли к бару по той самой трассе, обсуждая по пути возможные варианты действий. К моменту, когда придорожные деревья расступились, а впереди замаячили здания городка ученых, план действий был окончательно сформирован.

– Точно забрал, сам видел? – переспросил на всякий случай Терапевт.

– Видел, видел! – проворчал утомленный расспросами Горелый. – Когда мы в кабинет зашли, он прихватил телефон вместе с бумагами. Еще сокрушался, что разряжен совсем… но, может, и зарядит где, найдет способ. Попытаться стоит. Не зря же хвастал, что его телефон какой-то крутой, батин подарок, по всей Зоне, мол, покрытие берет…

– Хвастал, помню. А к Полыни точно не хочешь со мной?

Горелый помотал головой.

– Не хочу. И так меня подозревает. Что ни говори, а чуйка у него о-го-го… А с тебя спрос небольшой: в баре не был, шел отдельно, Полынь к тебе сносно относится. Прояви милосердие, врач! Найди заблудшего!

Номер Павла Полынь дал на удивление легко: то ли действительно ни в чем не подозревал Терапевта, то ли подозревал, но имел при этом какие-то свои интересы и планы. Врач заверил хозяина бара, что попытается разыскать пропавшего с помощью его телефона, сказав примерно то же, что они обсуждали с Горелым: раз Павел забрал мобильник, значит, он им воспользуется. Полынь, впрочем, отнесся к этому весьма скептически, но номер все же переписал и отдал, не преминув спросить при этом, как там поживает Горелый. Терапевт, не дрогнув ни единой мышцей лица, ответил, что Горелый нынче отдыхает где-то в городке, а вот где именно – ему неведомо. На том они с хозяином бара и разошлись.

И вот настал момент истины. Сидя с Горелым во дворе общежития, врач взял свой старый телефон с Большой земли, который худо-бедно ловил сигнал на границе Зоны, набрал номер, и…

«Аппарат вызываемого абонента выключен или находится вне зоны действия сети…»

– Твою ж… – ругнулся Горелый. – Вот и поговорили.

– И что будем делать? – угрюмо спросил врач.

– А что поделаешь… склеился пацан, – вздохнул сталкер.

– Да ну тебя! Давай я буду его прозванивать каждый день? Вдруг? Так… совесть очистить.

Тот покосился на приятеля.

– Никак вину чувствуешь?

– Да, – признался Терапевт. – А ты?

Горелый в ответ промолчал.

Лето выдалось адски жарким. Нет, в принципе, в архиве всегда было прохладно, но Павел совсем не завидовал тем, кому приходилось целыми днями в черной форме торчать в пулеметных гнездах или на постах под открытым небом. Плюс ко всему прямо посреди лагеря, между двумя приземистыми одноэтажными казармами, бывшими некогда четырехквартирными колхозными домами, после очередной Перезагрузки Зоны появилась термическая аномалия, называемая местными «горелкой». В общем и целом, если ее не тревожить (а об этом позаботились в первый же день, выставив вокруг ограждение и охрану), аномалия была тихой и безвредной, но со временем начала просто немилосердно излучать жар. В конце концов дело дошло до того, что обе казармы расселили, так как внутри стояла духота, будто в каждой круглосуточно изо всех сил топили печь, а пост у аномалии стал чем-то вроде гауптвахты, туда ссылали за всякие провинности. При этом находились те, кто предпочитал отсидеть пару суток в карцере, но не плавиться на дежурстве несколько часов подряд. Из казарм паладинов отправили жить в школу, втиснув в два класса почти сорок человек с кроватями и вещами. Забегая вперед, несмотря на их молитвы о том, чтобы аномалия осталась греть их до зимы, со спадом жары через пару Ребутов пропала и она, оставив протлевшие едва ли не насквозь стены, которые бедолагам пришлось в срочном порядке чинить.