Марат Гайнанов - Летающие люди. Отряд-5

С экрана на меня радостно смотрело довольное лицо … Серого! Я не поверил глазам, хотя и был рад. Старого товарища, соратника по всем походам и почти друга оказалось встретить очень здорово, даже если это и не он, а просто очень похожий на него парень. Молодой и судя по выражению лица такой же бесшабашный.

– Здравия желаю, Командир! – поприветствовал он меня, – а где Влад?

– Привет, парень, похожий на Серого! Влад тяжело ранен. А ты откуда взялся?

– Я нахожусь в Белом городе, на стажировке в едином центре наблюдения. Меня зовут Сергей, как и отца.

– Того самого Серого, который погиб от рук степняков?

– Да, о котором вы писали в книгах. В каждой книге. Которые ещё любил Док, а она любила Вас.

– Ты болтай, да не завирайся! У него не было детей и не могло быть, Док мне рассказывала. Она даже лечить от этого его пробовала.

– Так это после того, как вы его покалечили, – нисколько не смущаясь, действительно, как Серый, выпалил Сергей, – а до этого, пока он был шахом, то есть, не был, конечно, но выполнял его роль, в смысле чинил дворец и всё такое, папа переспал с девушкой из Дома радости Зухры, помните, вы об этом тоже писали? Он там ещё со многими спал, а вам это не понравилось.

– Ближе к делу, стажёр, – потребовал я. Ещё не хватало, чтобы он мне мои же дневники пересказывал.

– Так одна из них, моя мама Лейла, забеременела от папы. И родила меня. А её муж расстроился, что я получился беленький и непохожий на детей из Шахистана и велел ей меня отнести в Белый город. Шах Саид догадался обо всём и отвёз меня к родителям папы. Они меня и вырастили. Сделали генетическую экспертизу и оказалось, что я действительно их внук. Но я всё время хотел к отцу. Они пообещали, что отпустят, когда получу образование. Отец тоже говорил, что примет меня, когда выучусь, а не буду, как он неучем. После того, как вы погибли в Пирамиде, он часто у меня бывал.

– Серый не стал бы этого скрывать от меня, – не поверил я.

– Стал! Он просил всех молчать, чтобы не узнала Док и не заревновала его. А Вам не говорил, потому что Вы описывали всё в книгах слишком откровенно и обязательно ляпнули бы обо мне. Но отец говорил, что если бы Вы были в курсе, то стали бы моим крёстным отцом, он вас хотел попросить.

– Так, боец, хорош трещать, – не выдержал и улыбнулся я, – переходим к делу. Мне нужен Врач, знаешь такого? И Ген из Александрийска. Тоже, наверное, слышал. У тебя связь со мной устойчивая? Найди мне их и побыстрее. Какой у тебя ник в сети?

– Серый-2. Я сделаю так, что позже Вы сами сможете их набрать. Теперь, когда вы указали вашу локацию, мы установим с вами надёжную связь. Даже я могу это сделать.

– Тогда действуй! Я их наберу позже, предупреди. Сейчас некогда, рядом местный, а я не знаю, можно ли ему доверять.

– Уже началось? – с восторгом воскликнул Серый-2, – вас не было всего месяц, а уже воюете? Командир снова в деле! Круто! Можно мне к Вам?

– Боец! Кончай болтать и принимайся за дело! Всё, конец связи.

Летающий паренёк вернулся с озабоченным выражением на лице. Но в начале с удивлением уставился на мою голую фигуру потому, что теперь я предстал перед ним без шкуры белых. Пока прибирался в лагере, я своё бельишко простернул после гор и разложил посушиться. Теперь стало неудобно, что не успел одеться. Поэтому поспешил натянуть штаны, и чтобы привести незнакомца в чувство кинул ему картинку воды со знаком вопроса. Он в ответ стрелкой указал вдоль берега и показал небольшую речку, стекавшую с гор в море. Но после этого в прежнее приветливое расположение духа почему-то не вернулся. Летун приподнялся над землёй, быстро махая крыльями и теперь разглядывал Лидию с Владом, пытаясь понять, что с ними произошло. После этого отправил мне картинку обглоданных человеческих останков, которые обнаружил в лесу и поставил над ними знак вопроса. Кстати, у всех телепатов эта закорючка с точкой означает именно вопрос. От знака вопроса паренёк направил стрелку на ребят. Понятно, что он интересовался тем, что у нас случилось и как это связано с его находкой и пожаром. Я собрался с мыслями и нарисовал ему следующее.

Горит костёр, и мы сидим вокруг него. Появляются злые изуродованные люди и набрасываются на нас. Мы сражаемся с ними и девушку с парнем нечесть валит на землю и начинают грызть. После этого я машу мечом, освобождаю друзей и уношу их к морю. Я очень не люблю врать, но в этот раз пересилил себя и скрыл от незнакомца информацию о резаке и волшебных таблетках, вернувших мне жизнь. Лазерный резак горнопроходчиков, режущий всё на своём пути и таблетки отца, возрождающие меня после любых ран были моим единственным преимуществом перед врагами, так зачем говорить о них мало знакомому существу, про которого я не знаю ничего, даже его пола? Паренёк моему рассказу, точнее, показу, кажется, не поверил. Задумчивое, а теперь ещё и недоверчивое выражение лица, у него так и не изменилось. Темы для нашего дальнейшего общения как-то сразу пропали. Я молча смотрел на него, порхающего над песком, а он на меня, не понимая, как мне удалось не пострадать во время всего рассказанного. Тогда он прислал мне картинку, которой я совсем не обрадовался: Лидочка и Влад были изображены на ней здоровыми, но с изуродованными лицами и пустыми глазами. При этом они протягивали вперёд руки, прямо, как нелюди из леса и гонялись за мной, хотя и не могли догнать. А после этого и вовсе ушли в лес. От увиденного я разозлился и ответил пареньку, вслух, как какому-нибудь степняку из числа своих врагов:

– Ну, это мы ещё посмотрим!

И не отправил ему никакой информации в ответ. Понимал, что летуну что-то известно о будущем моих друзей и почему-то за это на него обиделся. И вообще дал ему прозвище Лепа, что расшифровывалось как «Летающий пацан». А если он всё-таки окажется девчонкой, то ей это имя тоже подойдёт.

Глава 3. Родина

Следующие несколько часов я обустраивал новый лагерь возле реки, которая нашлась километрах в двух от первого места. Хорошая такая речка, чистая, холодная, видимо питалась талыми водами ледников и что важно не глубокая – через неё было не сложно перебраться на другой берег. А там росли кусты и небольшие деревья, которых должно было хватить на костёр. Под ними я и решил устроиться. Перенёс ребят в тень под раскидистую иву, сделал ямку для продуктов, нарубил дров и развёл огонь. Поставил чайник, вспомнив, что ещё не завтракал и задумался о том, что делать дальше.

В начале о хорошем. Я добрался, выжил и нашёл тех, из-за кого заварилась вся каша. Я даже опробовал на них наше беспроигрышное оружие, выручавшее нас против всех врагов, и оно, как всегда, не подвело. Теперь осталось вырезать нелюдей под корень и всех дел. Сколько их может оказаться? Тысяча, две, три? Ну, не десять же! Десять – это целая популяция, а она без пополнения существовать не может. При этом нечисть выглядит так, что вряд ли способна размножаться, то есть рожать себе подобных. Стоп! Но среди них же были дети! Сколько им было лет? Пожалуй, всем более десяти. Да, не меньше. Можно предположить, что когда-то эти несчастные всё же были нормальными людьми, но потом с ними что-то случилось. Заразились чем-то? Что там говорили Бурые отцу? «Пожрут друг друга, поспят, потом бродят и снова жрут, чтобы потом всё повторить». Что это у них, самоедов, за мясная фабрика такая? Во сне они что ли наращивают плоть, чтобы потом кто-то мог ею полакомиться? Тьфу, какая гадость! Вырезать их надо всех под ноль и дело с концом. И лес сжечь, в котором они водятся, новый потом вырастит. А пока буду этим заниматься, разберусь, каким образом эти твари мешают Летающим людям. Или не мешают? Бурые вроде говорили, что летуны просто перестали выходить на связь. Да и Лепа не похож на представителя народа, страдающего под гнётом соседей. Уж этот точно просто улетит бы куда подальше от любой напасти.