Герман Горшенев - S-T-I-K-S. Всех, кого ты возьмёшь в плен

Машины обычно хорошо защищают пилота, но этот случай исключение, поэтому в середине боя пилотов, как правило, больше, чем техники, какие бы запасы резервных малых кораблей ни делали. Многие пилоты возвращаются в эвакуационных капсулах, кто-то на издыхающих машинах, а кого-то в процессе боя эвакуируют с разбитых и болтающихся в космосе летательных аппаратов.

– Парни, нет пилотов, желающих прокатиться на экспериментальном малом торпедоносце 77-й модели? Надеваем штурмовой десантный скафандр вместо лётного. Жду добровольца на ремонтной палубе.

Про желающих я пошутил. Уверен, что хотят все безмашинные пилоты, но пусть сами решают, кто полетит. Через пять минут доброволец был на месте. Ого! Это ж надо – снять лётный скаф, надеть десантный и успеть добежать. Для бойца самым странным требованием была смена лётного скафандра на огромный и громоздкий штурмовой. Он думает, что это самое странное? Тогда я сейчас удивлю летуна. Показал на машину с приваренными мехами:

– Кабина была разбита, управлять будешь, как обычным транспортным модулем, через стандартный разъём. Кресло и боевой скафандр гасят перегрузки, кабина тебе не нужна. В скафандре регенеративный цикл воздуха на три недели. Зенитного вооружения не будет, со штурмовым скафом оно всё равно не интегрируется. Как вылетишь, ставь мехов в автоматический режим, пусть сами отстреливают, кого достанут, а твоя задача – торпеда. Ты понял? Она на удар. Я отключил искинов, всё на глаз. Надо отстрелить по направлению. А! Вот! Я тебе сейчас полоску на носу нарисую, – и послал небольшого дрона, который ловко залез на торпедоносец и нанёс магнитным полимером белую полоску.

– Смотри сюда, – привлёк я внимание пилота, постучав пальцем по забралу. – Вот эта полоска должна быть направлена на корабль нелюдей. Посудину выбирай побольше, чтобы наверняка попасть. Пустил и поворачивай возвращаться за следующими торпедами. Инструкции для техников четвёртого ангара я тебе загрузил, они поймут, что с тобой делать. Ты понял? Отстрелил, разворачивай машину и включай возвратный автопилот на биоинтегрированном модуле, он тебя туда выведет, у меня торпед нет. Удачи! Полетел!

Пилот стоял в недоумении. Я ещё раз постучал ему по стеклу шлема пальцем, отвлекая от глубоких мыслей о технических новинках. Показал на кресло, помог закрепиться и подал команду на старт. По традиции хлопнул рукой по корпусу около маневровой дюзы и дал добро на вылет. Ускоритель выпихнул машину в космос.

Пять минут на переделку, пять минут на переодевание экипажа, две на инструктаж и две на вылет. Итого четырнадцать минут на возвращение в бой машины, которой светил как минимум капитальный ремонт. Я молодец!

Пилот был шокирован и поражён тем, что я тут устроил. Он не рассчитывал полететь в космос в одних бронетрусах на бревномёте, потому что торпеда без искина – это самое что ни на есть вольфрамовое бревно с крохотной долей минус-грамма антиматерии. Зато никакие РЭБ-атаки такому боеприпасу не страшны.

Я бы никогда не отправил смертника. Бой давно превратился в собачью свалку. К нам на помощь флот всё-таки послал два корабля. Это были тяжёлые крейсера – очень мощные и серьёзные противники против кораблей большого класса. Скоростные и вооружённые, они успели вовремя, но малых кораблей, которые они несли на борту, было совсем немного. По два десятка фрегатов малого класса и чуть больше полусотни истребителей на оба крейсера. Тяжёлые крейсера предназначались для боя в строю и всегда должны были находиться в составе эскадры, где несущих кораблей хватало и без них.

Всё давным-давно перемешалось, и ни о каком построении речи быть не могло. Корабли распределились не только в плоскости, но и в объёме, все стреляли во всех, малые корабли отчаянно маневрировали, пытаясь уйти от огня и подловить момент, когда можно будет нанести неприятелю максимальный урон. Всю эту картину усугублял обломок орбитального кольца нелюдей, который каким-то чудом подобрался к месту боя. Главного калибра на нём не было, зато имелось какое-то совершенно невменяемое количество систем ближнего ПКО. Ни до кого эти средства обороны не доставали, зато враги выплёвывали в космос невероятное число выстрелов в никуда, которые дополняли картину общей суеты и заполняли всё пространство. При этом им было всё равно, в кого попадёт заряд.

Так что у парня, даже если он будет лететь просто на табуретке или на грузовой тележке со склада, среди этой всеобщей сутолоки и неразберихи были очень неплохие шансы добраться и выпустить бревно. Вольфрамовая торпеда горит плохо и предназначена для того, чтобы проходить сквозь энергетические щиты. Только полностью накачанный энергией щит может удержать такой снаряд, но я очень сомневаюсь, что хоть у одного из кораблей сейчас был такой.

Я услышал в наушниках голос моего второго помощника:

– Думал, вы кабину снимаете, чтобы мы могли товарища после боя с почестями похоронить, а вы смогли этот металл воевать отправить! А полоска на носу! Как вы это придумываете?

– И похороним тоже. Обязательно всех соберём и окажем последние почести нашим товарищам. Дрон уже отнёс останки в шлюз. Там сейчас вакуум и космический холод, но это после боя. Летунов полно, а машины уже заканчиваются. Очень неудачно нас в этот раз выкинуло.

Помощник поднял руку в знак согласия.

Разумеется, эти пятнадцать минут я потратил не только на один торпедоносец. Дроны под моим управлением починили ещё несколько машин, вернув их в бой, но это были обычные дыры и поломки, требующие только стандартной работы без изысков. Ко мне бежала Ирма, показывая экран тактического наладонника. Она была руководителем моей охраны. Комиссованная из штурмовиков по ранению, девчонка рвалась в бой и скрипела зубами, когда обходилось без прямого абордажа нашей ремонтной палубы. Сейчас она светилась от счастья, и мне это совсем не нравилось.

– Товарищ Илли, пауки! Два десанта! Пауки в реакторе, богомолы около второго ангара. Штурмовики Улдиса уже сбросили богомолов, а десантный бот нелюдей отстреливается, не могут подойти.

– Отставить бот. Ирма, сообщи, чтобы не лезли. Скорее всего, он на автомате. Попроси, чтобы на возврате кто-то из летунов по нему ударил. Богомолы зенитного вооружения на такие корабли не ставят, а парни могут подставиться. Давай мы пауками займёмся.

Ирма кивнула, что-то кратко сказала в переговорное устройство и показала план-схему на тактическом коммуникаторе.

Я задумался. Ирме всегда пострелять в радость, а мне только десанта сейчас не хватало. Ремонтная палуба не самая большая по объёму. Крупные корабли в космосе не чинят, а просто стыкуют на свои места в причалы и выгружают на стационарные ремонтные доки. Зато моя палуба длинная, и как бы ты ни двигался, всё равно обойти её не сможешь. Пауки – это не богомолы, и мы справимся без проблем, но как не хочется прекращать работу! Придумал!