Лариса Мартьянова - Мизинец Великана

Но едва движения Хранителей Братских Уз замедлились, как на лице Лорки появилась глубокая озабоченность. Рыжий гигант то и дело останавливался, смотрел себе под ноги, разглядывал свою огромную ладонь, залитую кровью, а потом и вовсе присел на корточки и принялся, близоруко щурясь, шарить руками между деревьев.

Девочки задрожали, отбежали назад и сползли по склону холма, боясь, как бы великан не нащупал их ненароком – это была бы верная смерть.

Арэндагави, заметив удрученность брата, тут же подошёл к нему.

– Неужели тебе уже надоели наши верные слуги, брат? Что ты морщишься? Что с тобой?

– Мизинец… Брат, я не хотел тебе говорить… Я случайно отсёк его! Надо быстрее отыскать мой мизинец, чтобы он успел прирасти!

– Ой, Джанет! Я боюсь! – всхлипнула Элва.

– Я тоже, если честно! – прошептала Джанет.

Сёстры затаили дыхание и не сводили глаз с великанов, которые буквально крушили лес в поисках потери. Они, присев на корточки, рвали с корнем кусты и шарили огромными руками по траве, оставляя после своих прикосновений голую затёртую землю.

Наконец белокурый, отдуваясь, поднялся:

– Брось искать его, брат! Проживу как-нибудь…

– С какой руки? – спросил Лорки, тоже поднимаясь на ноги.

– С правой, – вздохнул Арэндагави.

– Я твой брат, а значит, мне тоже быть без мизинца! – с храбростью воина произнёс рыжий, вынимая кинжал из-за пояса.

– Вот это да! – зашептала Джанет Элве. – Надо нам у них поучиться верности. Ведь недаром же люди так часто поминают великанов!

– Они поминают их недобрым словом, – продолжила за сестру Элва. – Как и всех нелюдей… Ой, смотри-смотри, он занёс кинжал над ладонью! Ой!

– Не калечь руку, брат! Лучше давай-ка поищем ещё! Ведь он обязательно прирастёт! – остановил белокурый своего друга.

Рыжий послушал брата и убрал кинжал в ножны. Они продолжили поиски.

– Надо бежать отсюда, Элва! – вскрикнула Джанет. Девочки схватились за руки и побежали что было сил.

Не на шутку испуганные сёстры посмели остановиться и перевести дух только тогда, когда не увидели за спиной ни великанов, ни Бродячих Камней.

– Теперь они нас уже не найдут! – с облегчением выдохнула Элва.

Девочки упали в траву и уснули крепко-накрепко под своими расшитыми золотом плащами.

Проснулись они на рассвете, который наступил через несколько часов.

– Как хорошо, что великаны не ходят в сторону нашего королевства! – это было первое, что произнесла Элва, ещё сонно потягиваясь под золотым покрывалом. – А то они растоптали бы всё – и города, и деревни, и наш королевский замок, и нас самих… Великаны же не смотрят себе под ноги. Ты заметила, они близорукие?

Джанет молча кивнула. Она очень хотела домой, несмотря на неизбежное наказание. Она уже не была намерена говорить о великанах.

Девочки отправились в обратный путь. Страх неумолимо гнал их в сторону королевства, хотя они ещё сомневались, той ли тропой они пытаются вернуться. Шли они очень долго, но сворачивать с выбранной тропы уже не думали. Девочки утешали себя лишь тем, что и путь к Бродячим Камням занял у них тоже немало времени, хотя сколько именно, ни одна из них почему-то не помнила.

Ветер стих. С неба прямо на головы девочек вдруг градом посыпались большие алые звезды.

– Вот уже и новые сумерки! – грустно произнесла Элва, доставая из кармана плаща последний кусок уже обветренного хлеба из королевской пекарни. Она разломила его пополам и протянула второй ломоть сестре.

За скромной трапезой девочки молча смотрели на ясное звёздное небо.

– Как ты думаешь, что значит наше сегодняшнее с тобой приключение? Ведь ходили-то мы вопрошать о судьбе? – нарушила тишину Элва.

Джанет улыбнулась:

– Я думаю, что у нас с тобой когда-нибудь будут супруги – точь-в-точь как Лорки и Арэндагави.

Элва мечтательно закинула голову.

– Вот бы хорошо! Они – красивые! Давай, сестра, тебе будет такой, как Лорки, а мне, если честно, белокурые мальчики нравятся! Ты не против?

– Конечно же, нет! – с готовностью согласилась Джанет. Ей действительно сейчас было всё равно, как будет выглядеть её будущий супруг.

Идти по лесу под пылающим звездопадом, предвещающим, согласно древним поверьям, большое счастье, было легко и радостно. Только мысль о скором наказании омрачала дорогу, уже не казавшуюся страшной.

– Мы ни в коем случае не должны говорить отцу, куда ходили, и уж тем более что видели, – напутствовала подругу королевская дочь. – Пусть все думают, что мы, как всегда, без спроса сбежали к тебе в деревню и нечаянно заблудились в лесу.

– А как же эти трусливые пажи? – забеспокоилась Джанет. – Вдруг они скажут?

– А мы нажалуемся на них первыми, – поучала сестру Элва. – Мы сами скажем отцу, что они обзывали нас трусишками, потому что мы наверняка побоимся пойти ночью одни к Бродячим Камням, и тогда этих заговорщиков непременно накажут! А нас… нас пожалеют, похвалят за храбрость и накормят сладостями. Ну-ка, поцелуй меня за такую выдумку, сестра! – и Элва подставила Джанет свою розовую детскую щёку.

Джанет много раз подряд чмокнула Элву, а потом ещё долго восхищённо смотрела на неё. Сама она никогда не догадалась бы так ловко обмануть Короля, а заодно и напакостить ненавистным мальчишкам за то, что они отказались поддержать их затею.

Вскоре издалека послышались пронзительные звуки охотничьих рогов. Сёстры встрепенулись, жадно прислушиваясь к стремительно приближавшемуся топоту копыт и мужским голосам, окликающим по именам то дочь Короля, то дочь бедного пахаря.

– Это нас… нас ищут! – воскликнула, мгновенно просияв, Джанет. – Значит, нам больше не придётся одним ночевать в лесу!

– Ты помнишь, что говорить отцу? – со всей строгостью спросила у неё Элва.

– Ещё бы!

– Тогда побежали!

Элва подмигнула Джанет, та понимающе кивнула, и сестры, отчаянно причитая и совершенно искренне пытаясь рыдать, устремились навстречу отряду королевских рыцарей.

Несмотря на то что Король велел высечь мальчиков-пажей, поверив по отцовской привычке любимой Элве, их затея в его представлении вовсе не оставалась невинным проступком. Гневно поговорив с сёстрами, Владыка решил, что самое лучшее и справедливое, на что он способен, дабы лишить проказниц дальнейших соблазнов, – это разлучить свою дочь с дочерью землепашца, причём на весьма длительный срок.

Сам по себе побег из дворца, не будь он сопряжён с запретной для всех дорогой к Бродячим Камням, не заставил бы Короля идти наперекор древнему обычаю. Ведь братья и сёстры по времени рождения с древнейших времён считались родственниками более близкими, нежели по крови, и их исконное, предопределённое самой судьбою родство являлось величайшим из всех существующих благ.