Екатерина Черницына - Верните Душу марионетке

Кайро кивнул, чтобы они следовали за ним. Остальные жители перестали переговариваться между собой, они растянулись в длинную шеренгу и своими фонарями освещали путь.

Силия не отходила от своего друга ни на шаг. Они весело разговаривали друг с другом, точнее больше болтала Лам, а Кайро односложно отвечал. Айн шла за ними, Хок и Мэй шли вместе, ей по-прежнему требовалась его помощь. Шествие замыкали несколько мальчишек, у каждого в руке было по фонарю.

«Я расслышал, или он действительно сказал, что они нас ждали?» – мысленно спросил Хок.

Мэй подтвердила его слова.

«Да, я это тоже ясно слышала».

Лам на ходу повернула к ним голову.

«Госпожа Минани – староста планеты. Она является советником королевского двора. Она очень мудрая и добрая женщина. У нее тоже есть дар, дар предвидения. Возможно, она увидела мое возвращение и прислала сюда Кайро. Я ее называю Ани Ми, или бабушка Ми по-вашему».

Небольшой отряд продвигался по лесу. Деревья стали редеть, вдалеке заблестели ровные ряды огней деревушки.

Айн поближе подошла к одному из стариков. Она выпытала, как его зовут, и спросила, часто ли здесь ходят отряды гахроксев.

Старик, его звали Емари, погладил свою седую бороду.

– Вообще живых гахроксев мы видим редко. В наше селение постоянно заглядывают их боты. Они проверяют каждый дом и ищут партизан. Иногда здесь появляются их офицеры. Они приходят с другой целью и собирают у нас дань. Они дали нам возможность работать в поле, выращивать скот, а они приходят и забирают часть себе.

– Вы доставляете им пропитание? – удивился Хок. В его памяти всплыло изображение планеты с высоты полета, когда перед ними простилались не целые площади опустошенных после бомбежки земель, а плодородные и цветущие поля.

Емари закряхтел.

– Да, мы их кормим! Не спорю, мы потеряли много плодородных земель, когда нас бомбили их корабли. Когда Илис в конце концов сдался, и к власти пришли гахроксы, они заставили нас заново отстраивать сельское хозяйство. Все деревни, которые осмеливались противиться их воли, были уничтожены. Это продолжается и по сей день. Мы потеряли свободу, но честь свою не потеряем никогда. У нас есть убежище, там скрываются все наши.

Мэй с каждым шагом слабела. Действие таблеток прекратилось, и на нее нахлынула новая волна усталости. Голова раскалывалась на части, вновь появилось неприятное чувство тошноты, а перед глазами маячили яркие расплывчатые пятна.

Силы ее были на пределе. Она поняла это, когда она перестала чувствовать свои ноги. Ей страшно захотелось опуститься на землю и прямо на нем провалиться в глубокий сон.

Ей почти это удалось, когда ее рывком вновь поставили прямо. Потом земля ушла из-под ног. До ее воспаленного сознания не сразу дошло, что ее несли на руках.

«Держись, Мэй. Мы скоро будем на месте».

Хок громко спросил.

– Кайро, мы ведь направляемся в деревню?

Кайро оглянулся.

– Мы идем не совсем туда. Я веду вас в наш штаб. Он немного дальше поселения… И глубже.

Мэй тихо застонала. Она уткнулась в ворот куртки Хока. Ее лицо тут же обдало жаром. Ей захотелось уснуть прямо так, глаза предательски закрывались. Чтобы не поддаться сну, она стала считать шаги Хока.

Примерно через двести, а может и триста шагов она заметила, что его дыханье стало неровным и сбивчивым. На лице и шее заблестела горячая влажная дорожка.

«Хок, опусти меня, я в состоянии идти сама».

В то же мгновение яркая молния резанула по глазам, острым лезвиям вонзаясь в мозг. Мэй с силой прикусила нижнюю губу, чтобы не застонать.

«И что ты сейчас пытаешься мне сказать? Потерпи совсем немного».

Хок чуть подкинул ее и, сложив руки поудобнее, продолжил идти.

Мэй попыталась вырваться – как бы ни так – силенок у нее совсем не осталось, а Хок хоть и устал, но крепко держал ее. Пока она беспомощно трепыхалась, она случайно задела его больное плечо. В ее руке полыхнуло, хватка ослабла, и она осторожно соскользнула на землю.

Пока они оба стояли, мимо них прошли замыкающие шествие мальчишки и поторопили их. Мэй сидела на земле, унимая тупую боль в голове, Хок, держась за плечо, переводил дыхание.

Огни деревень стали немного больше, но казалось, они ничуть к ним не приблизились. Они наоборот уходили куда-то в сторону. Мэй рассердилась при мысли о том, что они водят их кругами.

«Может, так они больше остаются в тени леса, и незаметно для других продвигаются к деревне».

Мэй не подумала об этом и упрекнула себя за излишнюю раздражительность. Она сглотнула и подняла голову. Хок стоял рядом и потирал занемевшие руки.

«Ну что? Ты и дальше будешь упрямиться?»

В темноте его глаза блестели красными огоньками, словно из-за листвы за ней наблюдал хищник.

«Буду. Так же, как и ты».

Мэй едва удалось сделать два шага, и снова на нее навалилась усталость, боль и тошнота. Позади послышался издевательский смешок – «Ну что я говорил?»

Хок взял ее руку и забросил себе за плечо. Другой рукой он придерживал ее за талию.

– Я думаю, ты пойдешь на компромисс. Сначала левой, потом правой.

– А почему сначала левой? – бессознательно ляпнула Мэй, понимая, что она уже не в состоянии думать ясно.

– Потому что я левша. Итак, пошли.

Она попыталась покрепче вцепиться за спину Хока. Рука под слоем куртки и кофты нащупала острые лопатки, резко выпирающие кости ключицы, а ребра она могла пересчитать, почти не касаясь. Хок торопливо взял ее свободной рукой за запястье и пошел вперед.

Это не сложно, уверила себя Мэй, просто переставляй одну ногу за другой. Сначала перенести вес на левую – да какой там вес, основную его часть взял на себя Хок – а потом подтянуть и переставить правую ногу – ох, как ломились от усталости мышцы. И не забывай смотреть туда, куда ты собираешься ступить, и хоть изредка поднимай голову. Еще нужно одновременно бороться с болью и тошнотой, темные маячащие пятна она уже не замечала, все вокруг и так было темно. В общем, медленно, ужасно, но идти было можно. Левой, правой, левой, правой… правой… и опять правой…

Она пришла в себя тогда, когда ноги почувствовали под собой более-менее ровную каменную поверхность, а не рыхлую почву. Странно, что она вообще обратила на это внимание, ведь она почти висела на плече Хока.

Они были уже в селении и походили к двери одного из покосившегося каменного домика. Мэй сонно осмотрела местность.

От дома в обе стороны отходили другие похожие маленькие дома. Во многих горел приглушенный свет. Кругом стояли столбы, только в половине из них было электричество. В деревне было тихо, слишком тихо. Все жители замерли в своих домах. Мэй почувствовала, как сам воздух был заряжен страхом и напряженностью. В окне одного из дома она заметила чью-то тень. Человек выглянул, с секунду посмотрел на них и быстро скрылся из виду.