Блейн Пардоу - Сумерки Кланов-1: Дорога исхода

Физически Трент все еще был слаб, хотя постоянно работал с отягощениями, чтобы набраться сил. Лекарства, которыми его накачивали через несколько автономных капельниц, поддерживали функционирование организма, но он все еще чувствовал общую слабость. Каждый день время бодрствования удлинялось, а время сна сокращалось. Однако самым трудным упражнением по-прежнему оставалось путешествие от постели в ванную комнату… Доктора говорили, что понадобятся еще недели и недели, прежде чем Трент сможет вернуться к прежнему активному образу жизни.

Когда Трент не был занят различными упражнениями, которые должны были способствовать его скорейшему возвращению в строй, он изучал файлы в компьютерном терминале, установленном на спинке койки. Трент искал информацию о павших носителях Родового Имени Клана, чтобы узнать, какие имена сейчас вакантны, однако с разочарованием убедился, что в компьютере содержится слишком мало сведений о результатах сражения на Токкайдо. Ничего, что касалось бы интересующего Трента предмета.

Однако он уже возвращался в строй. Приказом командования его перевели в Четвертую галактику, в Третий Кавалерийский кластер Ягуаров, известный как «Штормовые Наездники». Тренту, однако, не удалось узнать ничего такого особенного про это подразделение, поскольку, по причине больших потерь на Токкайдо, оно находилось в стадии реорганизации, как, впрочем, и все остальные части Дымчатых Ягуаров.

Когда свет позднего зимнего восхода солнца Хайнера залил стены палаты, дверь отворилась, и на пороге появился стройный мускулистый человек в безукоризненно отглаженной серой форме и с черными очками, которые он почему-то держал в руке. Его Трент узнал мгновенно — это был звездный полковник Бенджамен Хоуэлл.

Хоуэлл подошел к койке Трента и мрачно посмотрел на него. Лицо полковника выглядело усталым и осунувшимся как никогда.

— Звездный полковник! — сказал Трент, опуская ноги с кровати, как бы пытаясь вытянуться по стойке «смирно». Движением руки Хоуэлл пресек эту попытку.

— К чему эти формальности между нами, Трент? — спросил полковник, усаживаясь на стул рядом с койкой. — Вот, узнал, что ты здесь, и решил, что надо бы тебя проведать…

— Для меня ваш визит — это большая честь, звездный полковник, — сказал Трент. — Боюсь, однако, что мои личные вещи, включая шахматы, еще не прибыли.

Трент был знаком с полковником уже три года, и они стали почти друзьями. Их шахматные баталии стали легендой среди рядового воинского состава по всему Скоплению. А самое главное — полковник Бенджамен Хоуэлл согласился патронировать Трента в деле получения родового Имени, как только откроется хоть какая-нибудь вакансия.

Упоминание о шахматах вызвало слабую мимолетную улыбку на лице звездного полковника. Но он тут же посерьезнел.

— Сейчас у меня нет времени на такие развлечения, Трент. Слишком много всего произошло и происходит в рядах Дымчатых Ягуаров. Ты-то сам как?

Трент инстинктивно коснулся обезображенного лица, бесформенного обрубка уха.

— Бывало лучше. Но скоро я снова буду готов сражаться. Рука моя теперь сильней, чем прежде, а шрамы только с виду страшные. Медики предложили мне носить маску, но я их послал.

Хоуэлл покачал головой, повертел в руках непонятно зачем нужные очки, затем заговорил с более мягкими интонациями:

— Сказать по правде, не знаю, что лучше — погибнуть на Токкайдо или жить в условиях такого перемирия.

— А мы будем соблюдать эти условия?

— Разумеется. Однако в каждом соглашении всегда можно найти много недоговоренностей, неясных мест, которые можно по-разному трактовать и где можно поторговаться относительно соблюдения сроков и выполнения условий. Наше руководство уже этим занимается. Мы — Ягуары — всегда так поступаем. Это наш образ действий…

— Возможно, мы еще сразимся за Клан рука об руку, — сказал Трент. — Мы еще ступим на поверхность Терры, воут?

Казалось, что эти слова никак не подбодрили Бенджамена Хоуэлла. Более того, он даже слегка ссутулился.

— Нег. Есть два типа войн, в которых участвуют Кланы. Первый тип — прямое сражение на поле боя. Второй — словесные войны политиков. И там, и там мы сражаемся безжалостно. И, хотя я всем сердцем стремлюсь к настоящим сражениям, сейчас оказался заложником в битве политиков внутри нашего Клана.

Трента эти слова озадачили. Не то чтобы он ничего не знал о политических интригах внутри воинской касты. Он не смог бы дорасти до звания звездного капитана без соприкосновения с подковерными махинациями, скрытыми за внешней аскезой воинской касты. Его удивило то, что Хоуэлл как бы сам признался, что не смог овладеть этим мастерством.

Звездный полковник запустил пальцы в свою шевелюру, что, как успел заметить Трент, было у него верным признаком отчаянья.

— Из-за того, что ты долго был без сознания, ты не знаешь всего, что с нами приключилось на Токкайдо. Нас разгромили потому, что Гвардия Комстара обнаружила наше единственное слабое место и успешно им воспользовалась. Кроме того, поступили сообщения о гибели обоих наших Ханов…

Его голос понизился почти до шепота, как будто полковник боялся, что их могут подслушать.

— Был немедленно созван Совет носителей Родового Имени, чтобы назвать нового Хана. Я был среди тех, кто выдвинул кандидатуру звездного полковника Брэндона Хоуэлла. Я прямо и открыто сказал, что мы могли бы победить на Токкайдо, если бы Хан Озис во время подачи конкурсного плана-заявки на предстоящую кампанию верно оценил силы противника. Но он оказался слишком самонадеян. Я подчеркнул, что только благодаря образцовым действиям Брэндона Хоуэлла мы вышли из этого дела с честью, сохранив лицо. Ну и, в конечном счете, Брэндон Хоуэлл был утвержден новым Ханом Дымчатых Ягуаров.

Трент был знаком только с итоговой сводкой, касающейся действий Брэндона Хоуэлла на Токкайдо. Полковник зарекомендовал себя расчетливым командиром, чьи взвешенные решения спасли Ягуаров от полного уничтожения. Трент слышал и о том, что Хан Линкольн Озис погиб в бою. Однако информация оказалась неверной — тот, оказывается, выжил. Воскрешение Хана Линкольна Озиса из мертвых и его возвращение, по всей видимости, потрясло руководство Ягуаров.

— А потом обнаружилось, что Линкольн Озис жив, воут?

— Именно, — кивнул полковник и снова потеребил злополучные очки. — Брэндон Хоуэлл занял должность Сахана, а Линкольн Озис снова принял руководство. Разумеется, он узнал о моем выступлении и о моей поддержке Брэндона Хоуэлла. В результате я теперь в его глазах выгляжу не вполне лояльной персоной. Это явное пятно в моей биографии, и мне от него уже не отчиститься. Каждый раз, когда он глядит в мою сторону, я вижу обвинение в его глазах.