Вячеслав Седых - Пастырь

Казачки угомонились только к утру. Вито Лосано ухитрился на несколько часиков прикорнуть в уголке и с рассветом охотно уселся за руль электромобиля. Испанцу не хотелось задерживаться на опасной границе. Диковатые русские казаки иноземца пугали не меньше кровожадных китайских хунхузов. И те и другие для европейца являлись непонятными варварами-азиатами.

Время было дорого. Компания автокочевников могла отоспаться и в пути на кожаных сиденьях кабриолета или под крышей автофургона. Успешно миновав пограничный кордон, революционеры теперь не беспокоились за слабое качество проездных документов. Если уж из тюрем выпустили матёрых преступников и опасных политзаключённых, то ловить беглых каторжан никто теперь не станет.

Артём с Фёдором хотели добраться до ближайшей железнодорожной станции и на поезде отправиться в столицу творить революцию. Остальная братия решила не спешить. Вито Лосано не желал расставаться с железным детищем прогресса и намеревался испытать электромобиль длительным автопробегом по русскому бездорожью. Экономный Андрюха наотрез отверг идею большевиков – погрузить автохлам на железнодорожную платформу и всей компанией с ветерком домчаться до центральных областей империи. Такие внеплановые денежные траты поднимали в алчной душе экономиста бурю негодования. И так, скрипя зубами, идейный анархист выдал политическим конкурентам из общей казны часть заработанных в Макао денег. Только грозный взгляд батюшки Алексея не позволил бессовестно обсчитать пролетариев. Хорошо хоть, саквояж с сокровищами Бао Чжана атаман не считал общей собственностью, берёг для инвестиций в промышленность нового мира.

Алексей же отверг идею движения по железной дороге из опасения попасться на глаза военной контрразведке. Офицеры наверняка отслеживали, кто перемещается в сторону линии фронта по загруженным стратегическим магистралям. А уж громоздкий иноземный «самовар на колёсах» и подозрительная компания с иностранцем наверняка окажутся в фокусе их интересов. Лучше медленно ползти по пыльному Сибирскому тракту, не привлекая излишнего внимания. От назойливых жадных полицейских легко откупиться, а вот армейские офицеры присягу пустым звуком ещё не считают.

Однако автопробег вышел у компании уж очень неспешным. Слабосильный электромобиль еле-еле тащил тяжёлый прицеп по раскисшей весенней грунтовке. Не помогли и установленные новые колёса большего диаметра – увязали в грязи по самые оси. Алексей, конечно, помогал гравитационной силой, но боялся слишком явно демонстрировать колдовское воздействие. Андрюха и Вито уже смирились с чертовщиной, но вот прилюдно обгонять тонущие в грязи телеги Алексею не следовало. Отрывались от попутных караванов, только выезжая с постоялых дворов до рассвета. Но, нагнав идущих впереди попутчиков, опять плелись со стандартной для бездорожья черепашьей скоростью.

В конце концов Алексей решил не изображать из себя первопроходца и переждать распутицу в уездном городке на Сибирском тракте. Свободное время использовал для реконструкции ходовой части кабриолета и автоприцепа. Особо спешить Алексею было некуда. Великим агитатором он себя не мнил, воевать не собирался, и присоединяться пока было не к кому. Гегемония пролетариата казаку не по душе, идеи буржуазной революции отдавали затхлым душком, а деловых лидеров анархистского движения по пути не встречалось – одни трибунные горлопаны. Алексею же хотелось участвовать в строительстве нового светлого мира, а не растаскивать и обгладывать кости распадающейся империи.

Для будущего нового общества он с испанцем изобретал совершенную технику. В каждом городке на пути автопробега заглядывали в местные механические мастерские и заказывали какую-либо деталь для электромобиля. Не только взамен вышедших из строя при испытаниях, но и модифицированные. А некоторые самоделки вообще не знали аналогов.

Чтобы не тащить в прицепе объёмную кучу дров для питания пароэлектрогенератора, Алексей на каждой стоянке упражнялся с топором, заготавливая суточную порцию топлива. Однако если колоть чурбаки казаку удавалось играючи, то вот напилить их двуручной пилой было проблематично. Хитрый Андрюха находил тысячу причин откосить от трудовой повинности, а Вито Лосано вечно возился с ходовой частью и двигателем капризного кабриолета. Алексею приходилось в одиночку «мясорубить» топором стволы им же поваленных деревьев. Хорошо, если сей аттракцион проходил в глухой тайге, а вот когда он разворачивался на людных стоянках, то все окрестные ротозеи сбегались поглазеть. Хоть плату взимай за цирковое представление.

Вот и придумал Алексей, как быстро напилить дрова, привлекая поменьше внимания к собственной персоне. Любопытная публика по-прежнему собиралась вокруг места лесопилки, но уже обсуждала не здоровяка-дровосека, а электрическую ручную чудо-пилу. По просьбе казака Лосано приспособил к электромоторчику лезвие с движущейся цепью, обрамлённой острозубой кромкой. Такой электропилой Алексей не только стволы деревьев разрезал на чурбаки, но и лес валил, будто тростник острой косой срезал. Сибиряки не могли взять в толк, что за могучая сила перетекала по витому длинному шнуру от чёрной коробки с железными клеммами к жужжащему в руках лесоруба чудно́му агрегату. Об электричестве мужики лишь краем уха слышали. И если бы не монашеская ряса на плечах заезжего инока, да не начищенный до блеска медный крест на его могучей груди, то могли бы заподозрить появление в их краях адептов нечистой силы. Однако благочестивый облик странствующего инока отводил дурные подозрения. Алексей перед началом чудодейства всегда истово крестился и громко читал молитву, отчего в душах случайных зевак разливался сладкий елей. Уж очень славно молился инок, будто пуд веса с плеч каждого слушателя сбрасывал.

После такой демонстрации божественной силы Андрюха обязательно умудрялся выгодно сбыть состоятельным купцам толстый томик церковной писанины, что досталась в нагрузку на Маньчжурской границе. Продавал втридорога. Но купцы не скупились, брали как свидетельство об увиденном чуде. Потом весь Сибирский тракт гудел рассказами о богатыре-монахе и его чудо-пиле. Мужики с завистью вздыхали о такой полезной в хозяйстве вещице. Ведь местные грамотеи-интеллигенты умели лишь теорию электроэнергии заумно излагать, а ничего путного изготовить для крестьянина не могли. Многие умники даже не верили в историю о самоваре на колёсах и мече-кладенце, который в руках могучего инока вековые ели косил, как траву. Вот тут-то купцы и доставали из сумки увесистые церковные фолианты. Положив руку на святое писание, можно было поклясться Господом Богом, а коли и это не помогало, то вразумить неверующего, приложив с размаху объёмистой книгой по глупой башке.