Роман Волков - Ты, я и апокалипсис

– Она считала, что мы в сговоре с наркоторговцами. – сказала самую простую из версий Сара. Она и сама понятия не имела, что было нужно Тиффани. То она следит за ней. То помогает. То хочет похитить. То раны лечит. Все это слишком непонятно. Однако Сара твердо убедила себя, что это все связанно с наркоторговлей, в которой погрязла Саманта. А где наркотики, там большие деньги. А где большие деньги, всегда льется кровь.

– Она так считала или Саманта просто в очередной раз превзошла себя?

– Превзошла себя? Что ты имеешь ввиду? – переспросила Сара.

– Она уже попадала местным полицейским. И не раз. – вздохнул Брэд, качая головой. – Мне приходилось вытаскивать ее, по старым знакомствам вымаливая у них простить ее. А потом она ссорилась с матерью из-за этого, вновь сбегала из дома и вновь возвращалась к этим дурным компаниям. И что бы мы с Мэридит не делали и не говорили, она пропускала это мимо ушей. Даже подростком она редко слушала кого либо, кроме отца. А сейчас, мне кажется, Саманта и вовсе не считается с чьим-либо мнением.

И ведь Брэд навряд ли ошибался. Сколько раз она послушала советов Сары? Или хоть немного прислушивалась к ней? Кажется, ни одного.

– Так ты говорила, что она уехала отдельно от вас на монорельсе? – спросил Брэд.

– Ну, я не видела, чтобы она уезжала. – вздохнула скорбно Сара. – Но не думаю, что с ней что-либо случилось бы. У нее была и карта и возможность успеть на поезд. Сам понимаешь, кто захочет держать в своей машине человека, только что стрелявшего в полицейских?

– И верно. – опустил взгляд на пса Брэд. – Однако я все равно переживаю за нее. Так или иначе, она моя племянница и Мэредит, как бы сухо она не показывала это, тоже беспокоится.

– Я надеюсь с ней все в порядке. – потерла ладонь Сара, разгоняя кровь по немеющим фалангам пальцев.

– А уж как я надеюсь. – ответил он.

Из соседней комнаты вышла Мэредит, держа в руке утюг. Осмотревшись, она загляделась в зеркало, застыв посреди коридора. Брэд переключил все внимание на нее. Сару даже пугало это странное поведение женщины, но она всегда повторяла себе, что нельзя ее за это винить. Брэд окликнул тетю, когда утюг уже было начал выскальзывать у нее из пальцев и она, спохавтившись, крепко сжала его, поправив прическу и молча пошагав обратно, чтобы положить утюг на место.

– Я же уже сказал тебе, что не стоит все же тут находиться? – сказал Брэд, проводив взглядом тетушку.

– Кажется нет. – ответила девушка. – А с чего это вдруг?

– Как минимум, потому что я сомневаюсь в том, что ты и впрямь получила право на выезд из города. И на пребывание тут. – Брэд попал в самую точку. Но разве ее туристическая карта не поможет ей в этом?

– Ну, – пожала она плечами. – ты прав. Но у меня есть туристическая карточка! – позитивно сказала Сара.

– Откуда она у тебя? – прищурился Брэд, потирая перемотанную кисть.

– Все решают связи. – театрально раскинулась она на диване, словно мафиози и засмеялась. Затем запустила руку в карман, достав оттуда карточку и помахав ею в воздухе.

– А если серьезно?

– Мне помогла добыть ее так же девушка, что провела меня сюда. – солгала она, упустив тот момент истории, в котором они наведывались к бандитам в китайский квартал и чуть было не попали под пули. Да, ей было уже неуютно врать, но чувство самосохранения перебарывало стыд.

– Какая влиятельная девушка. – недоверчиво сказал Брэд.

– Других в друзьях не держим. – пустила смешок в ответ Сара.

– Всегда поражаюсь тому, как ты смеешься. – неторопливо ответил Брэд, разглядывая Сару.

– Это еще почему?

– Ну, нельзя поразится? – нахмурился он.

– Можно. – Сара плеснула себе еще молока в кружку, сделав глоток. – Только вот что поразительного?

– Ничего.

– А ну ответь!

– Ничего особого. – покачал головой он.

– Ну и не говори. – надулась Сара.

Почувствовав голод, она насыпала себе еще хлопьев, залив их молоком и принявшись есть. Она подметила, что в доме было припасено немало этих коробок с хлопьями и успела предположить, почему их так много и почему их до сих пор никто ни съел. Стало даже как-то грустно от этого. Брэд налил себе воды, попивая ее из кружки и глядел в окно, на равномерно падающий снег. Освежив горло очередным глотком, он посмотрел на Сару задумчиво.

– Твой отец никогда не улыбался. – сказал он.

– Что? – удивилась Сара, ошарашенно глянув на мужчину. Он почти никогда не поднимал этой темы. И от того она чуть не поперхнулась хлопьями, когда он это сказал.

– Я знал его недолго, но мы успели сдружиться. И сколько я его знал, он никогда не улыбался. Сколько бы ни шутили вокруг, максимум, что он мог из себя выдавить – легкую улыбку. Но никогда – смех.

– Удивительно, что… – промедлила Сара. – Что ты решил вдруг так внезапно заговорить о нем.

– Просто, – облокотился на подоконник Брэд, не оглядываясь на нее. – каждый раз, когда я вижу, как ты смеешься, я думаю, что ты скорее пошла в мать, чем в него. Вы с ним такие разные. Чем старше ты становилась, тем чаще я это подмечал. Годы текли, даже его образ стирался из моей памяти, но глядя на старые фото, я всегда поражался тому, каким хмурым и сухим был он и какой улыбчивой была ты. Всегда представлял, что его женщина была такой же красивой, как ты.

– Спасибо, что ли. – почесала затылок девушка, положив ложку обратно в размокающие от молока хлопья.

– Я мало говорил с тобой о нем, когда ты была ребенком. Не потому что боялся что-то сказать, а потому что говорить было нечего.

– Так уж и нечего? – ехидно подметила Сара.

– Почти все, что мог, я тебе рассказал.

– «Почти»? – приподняв бровь, спросила Сара, обернувшись на него. Он задумчиво глядел в окно, рассматривая что-то неуловимо прекрасное в снегопаде снаружи.

– Он был копом, как я когда-то. – начал Брэд. – Поступил на службу в тот же отряд, что и я. Я плохо знал Генри, – он редко называл отца по имени и потому это слово тут же врезалось в уши Сары. – да и времени не было узнать. Мы с ним толком не общались, даже словом с ним не перекинулись почти, а потом началась вся эта Мейконская бойня.

Брэд помолчал несколько мгновений, покачивая в руке стакан и глядя, как остатки воды мерно переливаются из одного края дна в другой.

– Мир словно с ума сошел. – вздохнул он, потирая стакан большим пальцем. – Все полетело к чертям. Все красивые лозунги партии рухнули прахом, когда люди полезли на баррикады. Я, молодой и глупый, еще ведать не ведал, до чего может дойти человеческая жесткость. И как страх смерти и жажда отмщения превращает людей в зверей.

– Красочно, – причмокнула языком Сара. – но звучит жутковато.

– На деле все еще хуже. – загляделся в стакан Брэд. – Это все поглощало людей, как трясина. Кровь и жестокость. Кажется, я слышал это выражение в какой-то статье в «Вестнике Мейкона», вроде бы. Насилие порождает насилие. Ступив в него, оно лишь поглощает тебя и как-то так.