Роман Волков - Ты, я и апокалипсис

– А ее автор случайно не Роуз Роудсон? – удивленно спросила Сара.

– Да, она кажется. – кивнул Брэд, не обратив особое внимание на ее вопрос. – И когда все вокруг переступили эту черту, погрузив ногу в эту трясину, я понял, что правых тут нет. Виноваты были все вокруг. На каждый выстрел с одной стороны, отвечали двумя с другой. И трупы росли в непомерных количествах. Поначалу я не был в самом эпицентре. Но, поверь, трупов я навидался. Для них не хватало мешков. Иногда ночью мне и вовсе снятся эти изуродованные ряды тел, криво разложенные по тротуарам, как рассыпавшиеся доминошки.

– Ты, кажется, говорил об отце. – перебила его Сара.

– Ах, да. – вздохнул он. – Я почти не знал его. Мне выдалось лишь пару раз действительно нормально поговорить с ним. Но уже тогда мы оба поняли, что без поддержки нам никуда не деться. Пока другие в группе, вроде Колиннса собачились, мы знали, что нужно прикрывать друг друга.

– Ты знал коменданта Коллинза? – удивилась Сара.

– Я с ним служил. – хмыкнул Брэд. – Или ты думаешь, что я столько раз вытаскивал Сэм из передряг, будучи знакомым с какой-нибудь секретаршей из участка?

В ответ Сара лишь легонько улыбнулась.

– Но для меня, – продолжил мужчина, допив наконец злополучные капли из стакана. – да и твоего отца, переломным стал момент, когда нам дали приказ стрелять по гражданским.

– Да, это историю я помню прекрасно. – вздохнула она.

– Это были всего лишь демонстранты, – кивнул он в сторону улицы снаружи. – как эти люди сейчас. Но среди них были люди, открывшие огонь по зданиям, где прятались какие-то важные шишки из корпораций Атланты, и решившиеся слиться с толпой. Командование долго думать не стало. Сказало, что все, кто сейчас перед нами – потенциальная угроза и что каждый из них сейчас готов вырвать нам сердце. Кто-то принял приказ, без зазрения совести открыв огонь, как наш старый добрый Уилл Коллинз. – процедил он. – А я не смог. И твой отец не смог. И пара добрых хороших ребят не смогла, земля им пухом.

– Неужели им было не жаль людей там? – сказала Сара.

– Им было страшно. А страх – лучшая мотивация к любому действию. – ответил он. – Тогда меня чуть ли не отдали под трибунал. Но так или иначе, мы ушли. Сорвали значки и погоны, кинув их под ноги командиру. Когда я был молодым, хотелось покрасивее уйти. Сохранить честь. Да толку-то. Люди в любом из случаев погибли. Безоружные дети и старики наравне с мужчинами и женщинами, которые сжимали в руках винтовки. И тогда твой отец ушел.

– И это я тоже помню.

– После того, как он переступил на другую сторону баррикад, я не видел его до того самого дня, как он, ночью, второпях, вспотевший и раненый, принес мне тебя. – Брэд наконец глянул на нее. В его глазах не было слез, но они казались словно мокрыми. – Сказал, чтобы я сохранил твою жизнь. Сказал, что хватит смертей. Что этот круг из кровопролития пора прервать.

– Жаль, что ты так плохо знал его. – опустила взгляд Сара.

– Но все равно не смог ему отказать. – отошел от окна Брэд, сев напротив девушки. – Ради девушки, что родила тебя. Ради него самого, не раз спасшего мою шкуру. Ты удивительный ребенок Сара.

– Мне так не кажется. – сказала она.

– А мне – да. – ели заметно пожал он плечами. – Ты, все что у меня осталось от тех времен. Единственное хорошее воспоминание. Моя Элизабет бросила меня и, чего уж стеснятся, своих детей мне уже не завести. Потому все, что мог, я отдавал тебе. И в первую очередь выполнил просьбу твоего отца. О ней я тебе никогда и не говорил.

– И что же за просьба? – заинтересованно спросила Сара.

– Он боялся, что они захотят найти тебя. Избавиться от тебя, как избавлялись от всех, кто связан с повстанцами. Он предал службу свободной полиции, перешел на другую сторону и после той ночи, что принес тебя, исчез. – Брэд помедлил, постукивая пальцами по столу. – Что бы с ним не случилось, я уверен, в последние моменты он думал о тебе.

– Не надо, Брэд. – прервала его Сара, приподняв ладонь. – Не надо.

– Я лишь говорю, что думаю. – мягко ответил он.

– Ты так меня до слез доведешь, блин. – потерла глаза руками Сара. – Не люблю я все эти истории. Они навевают на меня жуткую грусть. Как будто бы я стоила того, чтобы за меня… исчезать.

– Он не раз говорил о той девушке, что ждет его дома. – кивнул Брэд. – Определенно, он любил ее. Я не знаю ни как ее зовут, ни как она выглядела, Сара. Но я уверен, что она тоже была бы рада тому, что ты сейчас жива.

– И кстати, – решила отвести разговор в сторону Сара, задав первый пришедший ей в голову вопрос. – это он назвал меня так?

– Как? – не сразу понял Брэд.

– Ну, имя Сара, это он так сказал? – развела она руками. – Вроде как, дал меня тебе и сказал: «ее будут звать Сара». Или что-то вроде того?

Брэд несколько смущенно улыбнулся, со всей добротой своих глаз посмотрев на нее и потрепав за плечо.

– Нет. Такого он не говорил. – посмеялся он.

– А почему тогда Сара? Стоп, так же кажется…

– Да, Сара. – кивнул он. – Так звали нашу с Мэредит мать.

Этим утром тетушка Мэредит потащила их с Брэдом на выставку. Сара была категорически против экскурсии на эту браваду, однако Брэд сказал, что не стоит в очередной раз расстраивать женщину и им пришлось отправится с ней. Мороз на улице был не такой уж лютый, однако Сара все равно оделась так тепло, как только могла. Толпы недовольных, казалось, с каждым днем становились все больше. Почти на каждом углу люди понатыкали палаточных лагерей, обвешавшись плакатами и фото юной Эми Лайнс. Они, как специально, подобрали самую пронзительную из фотографий, с которой она смотрит, как живая. От такого количество этих фотографий по всему городу, становилось неуютно, особенно при осознании того, что девочка эта уже мертва. Брэд каждый раз с грустью разглядывал эти фото, когда они попадались им по пути на выставку, а Мэредит, кажется, не обращала внимания, лишь четко шагая вперед и глядя куда-то в пустоту, зримую лишь для нее самой.

Еще спросонья Сара чувствовала себя неважно. То ли промёрзла, то ли больные легкие давали о себе знать при каждом проклятом вдохе ледяного зимнего воздуха. Ее трясло каждый раз, когда сухой кашель норовил вырваться из горла. Брэд не прекращал постоянно спрашивать, все ли в порядке. Не нужно ли зайти, выпить чего-нибудь потеплее, но Сара отвечала – нет. Как минимум потому, что ей не хотелось напрягать Брэда.

Потирая укутанную в варежку руку, Сара посмотрела на бодро бегущего рядом пса. Несмотря на подступающий лютый мороз, ему, казалось, было все равно. Собака бежала, петляя между ними и ругающимися на пса прохожими. Несколько человек собрались вокруг колонки, разбавляя какую-то смесь в пластиковых стаканчиках горячей водой. Из кружек вверх валил густой пар и пахло чем-то вроде цитруса.