Дмитрий Манасыпов - Злые ветра Запада

Да…

Этих «да» хватало.

Жесток ли христианский Бог? Или, скорее, его слуги? Дуайт не думал об этом. Мир вокруг, мир во время Бойни не добрый. И всепрощения ждать не стоило. Его просто не могло быть.

Песок хрустел под подошвами. Хрустел остывшим дьяволовым семенем, опаленными костями, расплавившимся стеклом. Догорало ранчо, ревели коровы в загоне, те, что еще оставались коровами.

– Эй, как тебя! – сержант, не глядя назад, дернул рукой. – Ко мне!

Юнец, недавно оказавшийся в Анклаве, подошел. Споро, не отнять, но и не скакнул козлом¸ как большинство новобранцев. Сержант решил проверить мембраны маски после аутодафе. Вдруг голос стал проходить хуже?

– Проверь животных. Подожги постройки и возвращайся.

Тот кивнул, двинувшись к распахнутым створкам. Дело было давно. Сержанта звали Шепардом, а не торопившийся горделивый молокосос… Дуайт вспоминал самого себя с усмешкой.

Идти нормально не получалось. Хотя Дуайт прекрасно понимал: это вопрос времени и привычки. Униформа «пустынных братьев» штука не самая удобная. Кожа, толстая, не каждым ножом пробьешь, еще кожа и снова кожа. Куртка с полами по колено, с высоким воротником, с наплечными, нагрудными и налокотными вставками. Кожаные перчатки с крагами до локтей. Кожаные брюки с наколенниками, высокие сапоги. Кожаные ремни с подсумками, карманами и кобурами. Кожаная дыхательная маска с каучуковым шлангом, тянущимся к баллону с дыхательной смесью на пояснице. Дуайт тогда еще не привык к ней, двигался неумело, порой спотыкаясь.

Тяжелый «упокоитель» добавлял усталости, оттягивал мышцы плеч и рук. Смотреть через стекла маски получалось не очень хорошо. Дуайт подошел к загону. Присмотрелся к облепленному мухами обрубку под ногами. Наподдал ногой по чьей-то обглоданной голове, отправив ее первой войти внутрь.

Шепард, незаметно подошедший сзади, только одобрительно хмыкнул, кивнув Бэнки на юнца. Бэнки кивнул в ответ, мысль молокососа показалась верной. Но подачу горючки в огнемет открыл. Над грибком набалдашника потянулась жирная струйка дыма.

Голова влетела внутрь. На голову, практически тут же, кто-то накинулся. Дуайт поднял винтовку и шагнул вперед. Стрелять пришлось сразу.

Судя по остаткам одежды раньше тварь была поденщиком. Порванные грубые брюки, остатки светлой рубахи из дешевого полотна с Ист-Кост. Кожи и плоти на щеках и нижней челюсти практически не осталось. Хотя зубы если и выросли, то не сильно. Но и то, в голову он вгрызся прилично, успев снять остатки закоптившегося скальпа. Почему не бросился на Дуайта сразу? Потому что ног ему Козлоногий не подарил. Превратил их в какое-то жалкое подобие ящериных лап, не больше.

«Упокоитель» грохнул куда громче треска разлетающегося черепа. Дуайт пошел дальше, на всякий случай прострелив поденщику и плечевые суставы.

В первых стойлах пусто. Дальше Дуайту пришлось стрелять. Четырехглазая корова, тряся мордой, потянулась к нему с натужным мычанием. Потянулась размочаленными и рвущимися губами, выпускающими кривые и на глазах толстеющие зубы. Потянулась щелкая позвонками удлиняющейся шеи с пульсирующими красными наростами. «Упокоитель» грохнул во второй раз за минуту, отправляя явно дорогую в прошлом «голландку» в край без утренних и вечерних доек.

В следующих задерживаться не пришлось. На спуск, еще раз на спуск и снова на спуск. Магазин «упокоителя» вмещает двадцать пять головастых убойных «браунингов», менять не стоило. Стоило хорошо стрелять. В самом конце Дуайту пришлось остановиться. И даже захотелось стащить маску и броситься в угол, так сильно попросил об этом желудок. Но Дуайт справился.

Она, кто знает, могла быть и красивой. Его самая первая ведьма. Ей оказалось не так и много лет, от силы тридцать. Полуголая миз с рыжими волосами, с соломинками, прилипшими от большой охапки, под которой она пыталась согреться. С кровавыми разводами поверх затейливых дьявольских знаков, идущих вдоль острого позвоночника. Она пряталась в тени у стены, косилась на него через плечо. Длинная ржавая цепь прочно держалась за толстые браслеты на руках, уже покрывшиеся хлопьями коррозии. Железу не всегда под силу удержать прислужницу Зла.

– Встань. – Дуайт положил ствол на створку стойла. – Повернись ко мне лицом.

Она встала. Повернулась, попытавшись сплюнуть. Медные удила, притянутые к затылку ремешком, не дали. Слюна, розовая и блестящая, упала на шею, поползла вниз. К бледному, еле различимому, розовому овалу на белой не так давно груди. Потом, спустя много времени, целых две недели, Дуйат познакомился с Элли, старожилкой девочек Бада. И после знакомства с ней уяснил про особенную бледность некоторых мест у рыжих.

Когда на ведьму нацепили ошейник, то кто-то, явно заботливый, вкрутил шипы в его внутреннюю сторону. Шевелить шеей она практически не могла. Засохшие и свежие потеки сделали ее пострашнее твари на входе.

Дуайт покосился на лежавшее рядом с ней тело в белом платье невесты. Ее не запятнала никакая грязь. Не дали носилки, стоящие на аккуратно напиленных чурбачках и пестрое одеяло, накинутое сверху. Поверх одеяла, притянутый тусклой серебряной цепочкой, блестел лаком свежевыструганные большой крест. Это было верно. Но кто из ее домашних смог отрезать девочке голову и потом пришить обратно грубыми толстыми нитками?

– Ты ее убила?

Ведьма кивнула. Дуайт старался не смотреть в глаза. Те затягивали. Бирюзовые омуты, блестевшие все сильнее, заставляли не отворачиваться. Позади хрустнула доска настила. Шепард любопытно перегнулся через дверцу, глянул на невесту.

– И долго ждать собирался, молокосос? Вот дочка Смитсона, погибшая первой. Вот Эва Ланг, жена ее старшего брата, уморившая скотину и призвавшая демонов себе на помощь. Так, красотка?

Ведьма ощерилась. Наплевав на врезавшиеся в рот удила, разодрав его еще больше, ощерилась.

– Бэнки, не дай ей умереть быстро. – Шепард потянул Дуайта за воротник. – А тебе наказание придумаю в форте. А, да.

«Кольт» сержанта два раза грохнул, пробив ведьме колени. Та завыла, улетая куда-то вверх высоким визгом. Бэнки пинком отогнал Дуайта, выпуская наружу дракона из баллонов за спиной. Дракон жадно загудел, заставив ведьму заголосить еще сильнее.

Наказание Шепард придумал стандартное. Физическая подготовка два дня подряд с утра до утра. А в промежутках – заступ и кидать навоз на свиной ферме. В полной экипировке. Дуайт не обижался, сержант поступал правильно.

Сомнения же, возникшие из-за бирюзовых глаз миз с рыжими волосами, он душил сразу. Она же ведьма, погибшая из-за собственных козней. А не из-за уродства, оказавшегося таким прекрасным.

Бирюза глаз перестала приходить по ночам через несколько лет. Хотя порой Дуайт хотел бы ее увидеть. Глубокую, яркую бирюзу всех трех глаз этой рыжей миз.