Алексей Доброхотов - Планета биороботов

– Может чайку? – радушно предложила хозяйка.

– Спасибочки. Извините. Некогда. Заказов много. Успеть бы. Всем надо. Все спрашивают. Такой спрос, такой спрос, – озабоченно покачала головой девица, – Доставай, – кивнула своему спутнику.

Тот извлек из сумки две ярко раскрашенные картонные коробочки.

– Получите, – протянул хозяйке квартиры.

Та с радостью приняла их обеими руками.

– С вас десять тысяч. Ровненько, – тут же отсчитала девушка.

– Ой, как дорого, – всплеснула руками женщина, – Хоть бы скидочку дали.

– Никак невозможно. Извините. Оно уже вам со скидочкой пятнадцать процентов. Как постоянному клиенту. Только для вас. Только потому, что вы у нас его раньше заказывали. Сами понимаете, лекарство импортное. Таможня дорогая. Сырьё особое. Последняя разработка геронтологов. Всё ЦК его в своё время принимало. В свободной продаже его нет. Даже не ищите. Ограниченная партия. Распределяем только среди своих.

– Ну, хорошо, хорошо. Ох-хо-хо… – тяжело вздохнула старушка, – Десять тысяч…

– Сейчас всё дорого. Но здоровье важнее, – заметила Алёна.

– Это да… Это так…, – достала пенсионерка потрепанный кошелёчек из стоящей на комоде маленькой, дамской сумочки, – Вот. Возьмите, – протянула две денежные купюры, – Всё, что осталось от пенсии.

Девушка легко подхватила их двумя пальчиками и быстро спрятала в карман джинсовой куртки:

– До свиданья, бабуленька. Будьте здоровеньки, – сладкоголосо пропела, и молодые люди быстро покинули квартиру.

– Ну, и как это, по-твоему, называется? Забрали у старушки последние деньги, – заметил молодой человек на улице, как-то не сильно удрученный данным обстоятельством.

– По-моему, – это удачный бизнес, – весело заявила девушка, – Теперь есть, на что выпить по чашечке кофе.

– Да, только кофе теперь не хочется.

– Это почему же?

– Обед скоро. Жрать хочу. Да и на чужих костях счастье не выстроишь.

– Ладно тебе… Больно, ты, впечатлительный. Пятый день со мной ходишь, и ещё не привык. Думаешь, это у неё, действительно, последние деньги? – усмехнулась Алёна. – Как же! Знаю я таких старушек. Жила я у одной такой, какое-то время. Всё время прибеднялась. Крошки со стола собирала. Скулила, что ей кушать не на что. Знаешь, сколько у неё денег нашли после смерти? Почти миллион из разных углов выгребли. Распихала по тайным местечкам. На чёрный день. Как хомяк. Знаешь, как родственнички порадовались… Лучше бы себе платье хорошее купила, дура. А то всё ходила в каком-то тряпье. Тьфу, вспоминать противно.

– Может быть, эта не такая, – предположил он.

– Всё они одинаковые. Ну, что там у нас дальше? – достала она из кармана бумажку, – Так… У нас ещё пять адресов. В разных концах города. Давай, сначала на Ваську. Этот ближе всех. Там и кофе попьём. Там, в кофешке одной, булочки – просто чудо.

– Чудо – это то, что нас ещё не арестовали. Это, вот, действительно чудо, – заметил он, – Продавать пустышку за дорогое лекарство – это мошенничество.

– Ничего не пустышку, – возразила Алёна, начиная движение в обратном направлении, – Вечно, ты, Толя, всё преувеличиваешь. Это же натуральный глюконат кальция. Самого, что ни на есть, фабричного изготовления. Только в нашей, более яркой, упаковке. Он, кстати, очень полезен людям пожилого возраста. Так что, никто, никого не обманывает. Это – настоящее лекарство от старости. Вожди ЦК действительно регулярно его принимали, – снова остановились на перекрёстке, – Так что, моя совесть в этом отношении совершенно чиста, – сверкнула на солнце очками, – И потом, мы только его разносим. Наше дело маленькое: привезти, отдать, взять деньги и отвалить. Всё остальное – это к Георгичу. Это он их разводит. Это он им лекции читает. Это он их на это подсаживает. Это его идея. Ему и отвечать, если что, – начали движение, – Кстати, очень неплохая идея: дарить людям надежду. По сути, он не делает ничего плохого. Снимает с населения лишние деньги, которые и так, на халяву, им достаются. Пенсия – это же чистая халява. Ничего не делаешь, и тебе, за это, деньги приносят. Почему бы с другими людьми не поделиться? Особенно с теми, кто тебе, за это, предлагает долгую жизнь? Лекарство от старости. Только вдумайся в это: лекарство от старости! Что для женщины может быть важнее, чем отодвинуть от себя старость!

– Но оно же ни на что не влияет, – следовал молодой человек за своей спутницей, как привязанный.

– Почему не влияет? Во-первых, наполняет стареющий организм кальцием, который, кстати, весьма активно вымывается из их костей при закислении организма.

– При каком таком закислении?

– Как объясняет Георгич старость – это результат именно этого самого закисления организма, – остановилась девушка посреди тротуара, – Ты же на девяносто процентов состоишь из воды. Так?

– Так, – воткнулся в неё молодой человек.

– Ну, так вот, – вперилась она в него своими очками, – Исходя из основ общей биологии, ты, должен помнить, что вода может быть либо кислой, либо щелочной. В кислой воде развиваются грибы и вирусы. В щелочной – водоросли и бактерии. В нас много бактерий. Они помогают нам усваивать пищу. Мы живём с ними в симбиозе. Но если вода в наших клетках становится кислой, бактерии начинают гибнуть и вместо них начинают развиваться грибы и вирусы. Для них кислая среда является благодатной почвой для размножения. Дефицит бактерий приводит к тому, что пища внутри кишечника не усваивается. Её остатки гниют. В гнили заводится опять те же грибы и вирусы. Они выделяют из себя кислоту, что опять же убивает полезные нам бактерии и усиливает общее закисление организма. Наша иммунная система включается в борьбу против них. Начинает гасить повышенную кислотность. А гасит она её кальцием, который забирает из наших костей. Кости от этого становятся хрупкими и отсюда все старческие переломы и все прочие косные заболевания. Вот так, если кратенько, – снова двинулась по направлению к метро.

– То есть причиной всего является закисление, – сделал он для себя вывод, – От чего же оно появляется?

– Как говорит Георгич, от стрессов и закисляющих нас продуктов питания, – бросила она ему через плечо, – Это, прежде всего, белая мука, сахар и крахмал. Потом алкоголь, кофе и мясные продукты. Вся зелень наоборот ощелачивает. Тебе вообще-то не вредно было бы посидеть на его выступлениях. Послушать, что он говорит. Он говорит много дельного, – снова шла по узкому тротуару, огибая прохожих, – Во-вторых, это эффект плацебы. Забыл, что ли? Послушав его, они начинают верить в то, что он говорит, и в его новое лекарство. И оно, наше лекарство, им помогает. Действительно помогает. Они сами в этом признаются на встречах с Георгичем. Благодарят его. Я сама слышала. Просто наперебой хвалят его «Чудодейственное средство». Да ещё хвастаются друг перед другом эффектом омоложения. Показывают друг другу, кто, в каком месте и как помолодел. Так, что, ты, Толя, не прав. Мы делаем хорошее дело. И себя не забываем. Где бы, ты, ещё смог столько заработать за один день? Пятьсот рублей с проданной коробки – это хорошие деньги. Вот сейчас мы тысячу легко подняли. А впереди у нас ещё пять заказов. Это, уже, считай – шесть. И это – за один день. Это притом, что спрос только растёт. Только успевай развозить. Я, надеюсь, ты взял с запасом? Ещё, ведь, и позвонить могут. Накинуть адресочков, – остановилась посреди людского потока в ожидании ответа; он утвердительно кивнул головой, – Молодец, – обхватила его шею двумя руками, притянула к себе и быстро поцеловала в губы, – Если мы за сегодня десятку с тобой снимем, то, я, думаю, о комнатёнке можно будет забыть. Квартирёнку себе снимем. Ты, меня, понимаешь? – шаловливо притёрлась к нему животом. – Пупсик, ты, мой, – снова поцеловала. – Заживём с тобой, как короли. Всё. Погнали.