Александр Емельянов - Первая империя. Книга 13. Паладин Веры: Долгий путь до Аландона. Том 1

И салютуя Матвею вся сотня застыла с шашками наголо, вскинутых в воинском приветствии…А сам парнишка стоял не веря в свое воинское счастье и только перед его глазами проплыла довольная успехами внука дедовская улыбка, когда тот внезапно ему заявил, что Матвея ожидает невиданная доселя воинская карьера, вплоть до высшего чина в армии…

И похоже, предсказание деда стало сбываться – Сколько георгиевских орденоносцев в шестнадцать лет вы знаете по всей России-матушке, господа? Правильно – ни одного!

Только когда начальник скомандовал – Разойтись! Вся сотня кинулась тормошить, поздравлять парня с его первой боевой наградой! А один из старшаков сказал – В Честь орденоносца, для обмывания награды и внеочередного звания – подхорунжий, нашему Матвейше сообчеством организуется вечер, в складчину…Приходят – ВСЕ! – и посмотрел ТАК выразительно на остальных…

И потому, когда получил отец первый перевод денежного аттестата за награду от сына на целых восемь рублей, сильно удивился! Он же не говорил, а когда атаман привез деньги и Наградной лист парня домой, вошел…чем удивил отца и перекрестившись на иконы, тихо сказал – Ну…Пантелей! Накрывай стол на заутренне, станицу буду собирать и зачитаю вот ЭТО!

И для ознакомления протянул отцу Матвея тот самый наградной лист и подтверждение аттестата! И от себя добавил – За стол не беспокойся! Станица все оплатит! Не кажный день наши ребятишки Георгиями награждаются! Гордись, Отец! Славного парня ты воспитал…После заутренней жду на собрании…

И когда атаман ушел, оставив отца в полном офигевании, тот схватил бумагу на столе и упав на лавку, жадно стал перечитывать раз за разом скупые строчки Наградного листа…Он верил и не верил строкам за гербовой печатью императорской канцелярии, искусстный вензель личной росписи Государя…

А потом горячо расплакался, жалея о том, что не дожила его супруга до этого великого дня, сгорела от мора холодной ветряной весной десять лет назад…Но с легким сердцем лег на кровать и провалился в сон! Без сна, просто, как в заколоченном наглухо ящике…

Назавтра было собрание, обсуждали много чего, но по-прежнему станичники сторонились его, Пришлого…особенно его соседи! Но…когда атаман объявил о втором вопросе повестки дня, все кажется замерли, парализованные невиданным известием – сына их Пришлого, Изгоя станичного…наградил Орденом Святого Георгия сам император! И в подтверждении своих слов атаман вскинул бумагу с печатью и вензельной росписью спамого Государя! И когда Пантелей скользнул взглядом по лицам соседей, понял – те жутко кусали свои локти!

И те, не выдержав стыда, сразу же и ушли. Невыносимо стыдно и гадко им стало самим за смертельную обиду, нанесенную соседскому парнишке за его Первую, нечаянную Любовь, а их доча тем временем свихнулась с прямой дорожки – бросила новорожденное дитя под воротами в церковь станицы Албазинской (туда её выдали супротив её воли), и пропала, словно в водный омут канула…как оказалось через много лет, сгинула она по чахотке от наркомании, в одном из притонов для опиумных наркоманов в Цицикаре! А дитя – выросло в полном незнании кто его родители (буквально случайно выяснили при Пекинской операции)…

Конечно погоревал Пантелей о судьбе невинно загубленной судьбе малой детинушки, своего не состоявшегося внука, но судьбы коловорот не высправишь! И потому он выпал из жизни на двое суток! Пока с казаками солидно обсказывали о своих годах службы, как оказалось с некоторыми казаками Пантелей служил совсем рядом – как и многие другие, участвовавшие в Русско – турецкой войне 1877-1878 годов! Ну и конечно, в Русско-японской 1905 года…

Тем временем, народ разошелся и только атаман и пара вдовушек остались, чтобы помочь убрать столы, накрытые в Правлении! Атаман отозвал Пантелея в сторону и тихо ему сказал – Держи паря!

И протянул тому законные восемь золотых рублей, что пришли по аттестату Матвея…И поблагодарив атамана за оказанное содействие в праздновании награждения сына орденом, поклонился и вышел на слегка прохладный воздух…Постоял с пару минут и перекрестившись пошел аккуратно домой…сжимая за пазухой драгоценные для него золотые монеты рублевого достоинства!

Пришел домой, отворив нетопленный дом, перекрестился. Прочел молитву во здравие Героя-воина православного, затопил печь и хлопнув граненный стакан водки, даже не закусив, упал в кровать, бережно сначала убрав монеты в закуток под печкой…

Тем временем, наш герой, отпраздновав первое награждение, наутро маялся жутким похмелом! И когда стоял в строю на плацу на утреннем построении, немного покачиваясь – штормило немилосердно! И амбре было еще то! И когда подъесаул, проходя мимо него, чуть сморщил нос…в нос ударило амбре…

– Казак Бутурлин! Выйти из строя! Ты паря, что совсем оборзел? Из-за ордена прощаю на первый раз, но во второй…короче, вон с плаца! Проспаться и на вечернее построение – как огурчик! Не слышу ответа?

На что Матвей ответил не сильно владея языком – Так точно, господин подъесаул…ик! – на что весь строй грохнул так, что спугнул всех ворон в округе верст на пять вокруг!

– Пшел! – рыкнул командир сотни и строй замерз, получая очередное, в красках, распекание за дурной язык…

А Матвей, еле переставляя ноги, поплелся в казарму! И как на грех – командир полка! Он увидел Матвея издалека и словно борзая шел за ним, тща надежду, что приловит казака за этаким распутством? Но когда зашел со спины и резко развернув, узнал парня в лицо, несмотря на его земляно-зеленое состояние, фыркнул – Под счастливой звездой ты парень родился! Среди спасенных – сын одного из генералов Казачьего войска! Так что поставь свечку за его здравия. А сейчас – брысь с моих глаза на двое суток! Приду, персонально проверю и если не так…пять плетей словишь, как насморк! Понял, въюнош? Все, пошел…

И пошел дальше, успокаиваясь тем фактом, что вышестоящие командиры в Первопрестольной, когда узнали истинный возраст героя, не поверили своим глазам и ушам…Но в помещение Геральдического отделения вошел сам Император! И когда он поинтересовался, о чем тут спор идет – давать? Или не давать? Взял в руки кучку рапортов, касавшихся нашего героя..

– Что? Спас четверых старших офицеров части? Что? Чуть сам не сгорел на пожаре? Не давать? Да я вас за такое гадское отношение к герою русской армии сгною на каторге! – он орал на чинуш еще с полчаса, после чего незамедлительно затребовал чистый гербовый бланк и собственноручно, в их присутствии, начертал вышеозначенный высочайший Указ! Так вот впервые имярек Матвея промелькнул на Олимпе власти…

Но забыли бы все равно о нем через несколько месяцев, если бы не….Вот именно…если? Вмешалась молодая стерва по имени – Судьба. Сиречь – мадам Фортуна…Воистину, парень редкий баловень её… Дело было так…