Денис Игумнов - Ночная смена

Если я пойду к врачу, меня гарантированно отправят к психиатру. А если я буду настаивать на своих видениях, дурки мне не избежать. Что же делать? И поделиться не с кем, вот засада. Ладно, посмотрим, поглядим, что будет дальше. Может, я все же разонравлюсь мертвякам, и они переключатся на кого-то другого. И тут меня озарило. А вдруг, они хотят, чтобы я помог следствию в поиске их убийц? Хотя, если я приду в полицию, например, с рассказом о последнем убийстве этого разведчика в чужой партии, скорее всего, на меня и падет подозрение полицейских. Потом будешь доказывать, что ты не верблюд. На работу припрутся все эти следователи и оперы, или кто там у них ходит и показания свидетелей собирает. Прощай работа, уволят сразу, никто разбираться не станет. Нет, это не выход. Или они, мёртвые, хотят, чтобы я за них отомстил? Ну это, знаете ли, дудки. На роль ангела мести я не гожусь. Как ни крути, данных для принятия правильного решения не хватает. Как это ни прискорбно, надо ждать. Жить.

В этот раз я менял Егорушку. Он, отдав мне журнал, уходить домой не торопился. Завел разговор о телках. Стал травить байки про своих телок. Где, как и каких сучек он трахал. Не скажу, что меня все это как-то интересовало, но я его не прерывал. Меня устраивало его присутствие вместе со мной ночью на посту, даже несмотря на то, что он время от времени, для убедительности секс-побасенок, что ли, трогал район своего паха. Я был уверен на сто процентов, что, пока я не один, мертвецы беспокоить меня не будут.

– На следующее утро я ее еле выпроводил. Понравилось ей всю ночь на четвереньках стоять. Ха. Ладно, а ты чего молчишь? Выпьем, да? Заодно и расслабишься!

Что и говорить, его предложение показалось мне весьма соблазнительным. Выпить хотелось. Я понял это сразу, как только он сделал мне предложение. Вот, оказывается, чего мне не хватало. До этого желание напиться мучило меня подспудно и теперь, так неожиданно озвученное Егорушкой, можно сказать, вздрючило физически. Поэтому я ответил:

– А что, есть?

– Спрашиваешь… – ответил Егорушка, доставая из своей спортивной сумки с оранжевой надписью: «Рибок» бутылку дешевого коньяка «Апшерон».

Я, тут же вспомнив служебную инструкцию, строго-настрого запрещающую бухать на рабочем месте, спросил:

– А как же работа? Не хочу по-глупому ее терять. Проверка может приехать или стукнет кто.

– Не боись. Проверяющие из центрального офиса у нас бывают не чаще, чем раз в полгода. И мы об этом за неделю узнаем. А про стукалово – кто стучать-то будет? Может, Федя?

– А что, нет? Хотя бы и он.

– Да нет, он на это не способен. Сам он не пьет, но и другим не мешает. Он безвреден, как божья коровка. Ну что, вздрогнем?

Порочность моего желания удовлетворить жажду опьянения победила мою совесть и страх увольнения. Распив с Егорушкой примерно три четверти бутылки, я как-то странно быстро, для такого количества выпитого, отключился. Меня окружила радуга…

Я увидел, как из подъезда многоквартирного дома вышел мальчик лет тринадцати. Ко мне пришло его имя – Юра. Одет он был не модно: старые джинсы, застиранная зеленая футболка и китайские кроссовки. Как всегда, в восемь часов вечера он вывел гулять свою собаку – дворняжку по кличке Сырок. Сырок был ровесником мальчика, но, в отличие от него, жизнь собаки подходила к концу. Пучеглазый, всегда с высунутым из пасти набок розовым слюнявым языком, пёс за последние два года заметно набрал вес, проще говоря, сильно разжирел. Ему стало трудно ходить, и время от времени он останавливался и потешно тявкал, давая понять молодому хозяину, что ему нужна передышка. Он всегда был добрым и любящим псом, доверял людям и в жизни никого не обидел, даже соседскую кошку встречал, приветливо махая куцым хвостиком. Мальчик очень любил своего пса, ведь друзей у него не было. Его родители развелись, когда ему исполнилось два годика. Жил он у бабушки, родная мамочка редко его навещала, не говоря уже об отце, которого он не видел вот уже несколько лет. Если он не нужен своим родителям, что можно было ждать от чужих людей.

Чувствуя свою некую ущербность, Юра жил как маленькая мышка, в школе его не обижали, потому что хулиганы считали умным и добрым. Да и что с него было взять? А вот учился Юра хорошо и всегда давал списать. Еще он любил рисовать, и одноклассникам рисунки нравились. Он умел так подчеркнуть положительные черты во внешности и в характере изображаемого им человека, что к нему выстроилась настоящая очередь не только его одногодков, но и детей из старших классов.

Сегодня Юра вышел на улицу с хорошим настроением, погуляв с Сырком, он хотел успеть закончить картину, которую писал тайно ото всех. На ней он изобразил девочку Машу, из параллельного класса, она ему нравилась, он думал, что любит ее. А потом он хотел посмотреть очередную серию мультика про роботов. Компьютера или планшета ему никто из родных не купил, поэтому он довольствовался единственным доступным ему развлечением – телевизором. Конечно, смотреть в тринадцать лет мультики – это не круто, но подвергать Юру критике было некому. Размышляя таким образом, он зашел на пустырь, расположенный довольно далеко от дома. От мыслей его отвлек довольно грубый окрик:

– Эй, зассыха! А ну-ка иди сюда!

Юра обернулся – и сердце ушло в пятки. Со стороны дороги через пустырь к нему приближалась компания подростков, человек восемь. На первый взгляд, они выглядели старше его года на два. Сырок остановился рядом с хозяином, но продолжал смотреть вперед своими подслеповатыми карими глазами и совсем не чувствовал приближающейся к ним угрозы. А насторожиться следовало. Ребята были явно на взводе, в руках они держали кто бейсбольную биту, кто велосипедную цепь, а кто просто прут арматуры. Юра попытался продолжить путь и убраться с пустыря побыстрее. Тогда, разгадав его намерения, двое идущих впереди парней побежали и один из них закричал:

– Стоять, гондоша! Или мы тебя точно догоним, и тогда тебе только хуже будет!

Угроза подействовала: Юра остановился и желал лишь одного – чтобы все происходящее сейчас быстрее закончилось. Его со всех сторон окружили агрессивные захватчики. Помощи ждать было неоткуда. Из одежды большие пацаны предпочитали широкие рэперские штаны, цветные футболки с изображениями черных гангстеров, на их ремнях висели толстые металлические цепочки, а на пальцах блестели тяжелые кольца.

– Мальчик гуляет с собачкой. Как трогательно. Зовут тебя как, Татошка? – спросил один из хулиганов с рябой физиономией и косящим левым глазом.

– Юра.

– Как? Юля?

Раздался гогот довольных глупой шуткой друга подростков.

– Юра, – промямлил мальчик еще тише. Рядом с ним стоял Сырок и весело махал хвостом, смотря совсем без страха на этих весёлых мальчишек.