Вадим Богданов - Кром. Книга первая

– Говорят Стивен Отступник жил в этих местах и с тех пор земля эта проклята.

Волод недовольно покосился на следопыта.

– Я бы не стал поминать имя Проклятого даже если это и не так. Охота тебе, Ичан, трепать языком всякие пакости.

Волод качался в седле тягла разморенный и осоловевший от жары и однообразности движения.

– А правда, что Проклятый научил пирамидников колдовству?

– Все это сказки, к тому же никакого колдовства нет. Как я уже говорил, люди придумывают волшебство и магию, чтобы скрасить свою жизнь и объяснить для себя непонятные им явления.

– То есть, господин Архитектор, магии не существует?

– Да, магии как таковой не существует, – Волод широко зевнул. – То, что невежественный люд называет магией на самом деле результат действия различных природных сил и энергий. Да, многие из них нам не известны и не подвластны. Но вот смотри – самострел, это, по сути, настоящее волшебное изделие, результат взаимодействия творческой силы мастера и законов механики. Чем не чудо? А Вакана – сила человеческой воли, разве она не чудесна? Малый человек своей Ваканой поддерживает Порядок целого мира, отдавая свою силу Городу вместе с молитвой. А наука! Это же отдельная величайшая сила – смешивая простые вещества, мы получаем сложные, мы заставляем камень давать вечный свет, мы из комбинаций мертвых ингредиентов можем выращивать пищу, мы создаем смертоносные орудия, могучие строительные машины и тончайшие измерительные приборы… А силы Хаоса? Мы ничего не знаем о них, но они есть и действуют на нас – разве это не реальное колдовство?

Следопыт подумал и снова свернул разговор на свою тему:

– А правда, что Стивен отдал каким-то своим ученикам волшебное оружие, которое вынес из Крома, ну там не требующий зарядки огнемет, саблю, что все разрубает, доспехи непробиваемые?

– О, грызово ухо! Ты вообще меня слушаешь? Я же сказал, что волшебных предметов не бывает. Я могу допустить, что орудия Основателей обладают уникальными свойствами, но уверен, что в основе их лежит не магия, а знания и сила. А ученики Отступника, это и есть пирамидники или иначе стивенопоклонники, те, кто принял его учение о необходимости разрушить Город и жить разрозненно.

– Но ведь Стивен сам из Отцов Основателей, говорят, он и придумал Кром.

– Да, Стивен был Одиннадцатым, но он предал Порядок и перешел на сторону Хаоса. Потому мы и называем его Отступник.

– А от чего он переметнулся-то?

– Зеленый ворох! Вообще-то это информация из курса пятого класса средней школы! – с Волода наконец-то слетел сон, – Но я и раньше подозревал, что следопыты не досиживают и до третьего! Стивен встал из хрустального гроба до срока обозначенного Концом Времен. И Хаос, воспользовавшись его слабостью, соблазнил Стивена властью. Пока остальные Отцы спят, Стив решил взять в свои руки власть над людьми и стал учить их… Что это?

Волод неожиданно прервал свою лекцию. Он остановил тягла перед разваленной каменной стеной, низкой, тяглу по колено, широкой, сложенной из матерого камня.

– А я все думал, когда ты заметишь… – Ичан ухмылялся широко, как только мог. – Хорошо вас факторов учат внимательности и бдительности.

– Ты совершенно заболтал меня своим Стивеном! Так все-таки что это?

Волод погнал тягла вдоль стены, через десяток метров она повернула под углом в девяносто градусов. Волод снова последовал вдоль каменного гребня. Еще пятьдесят метров и стена снова повернула, и потом еще раз. На углу где четыре широченные стены смыкались, образуя квадрат, Волод наткнулся на ухмыляющегося Ичана.

– Что это? – снова спросил Волод.

– Это остатки пирамиды. Наверное, в ней жили пирамидники, а то и сам Стивен Отступник. Не читал ли ты об этом случайно в курсе истории за пятый класс?

– Проклятье! Неужели это и правда была пирамида? – Волод спешился, зашел за черту останков каменных стен.

Внутри россыпями лежали камни. Какие-то почти полностью затянуло в землю, другие образовывали валы и небольшие курганы, некоторые формой напоминали разрушенные колонны. На одном из таких камней, похожем на круглый стол, в самом центре квадрата лежали раздробленные кости, черепки глиняной посуды, куски выделанной кожи и меха, и ломоть темного мяса.

– Здесь степняки приносят жертвы Стивену. – сказал Ичан. – Только они называют его не Проклятый и не Отступник, а Милостивец, Заступник и Спаситель. Странно, правда?

– Кочевники поклоняются Стивену? Я не знал этого…

– Кочевники не поклоняются никому. Разве что клинку, луку и тяглу. Об удаче они просят умерших предков. А Стивена… Стивена они просто чтят. Эти подношения знак уважения и благодарности.

– Благодарности за что?!

– Видимо за его учение.

– Бред!

Ичан лишь пожал плечами.

– Или просто вера…

Следопыт и Архитектор постояли у круглого камня. В этом месте чувствовалась какая-то неуловимая свежесть, словно по жилам пробегал тихий ветерок, оставляя ощущение легкости и свободы.

– Странное место, – проворчал Волод, – видимо в таких местах Проклятый и соблазнял легковерные души.

– А мне нравится! – Ичан энергично подвигал плечами. – Едем?

Разведчики оседлали тяглов и двинулись дальше. Через несколько сотен метров от развалин, вроде дремлющий Волод процедил вдруг едва слышно и не поднимая головы.

– За нами следят от самой пирамиды. И на алтаре лежало свежее мясо.

Ичан и вида не подал, что слышит Волода. Он повернулся в седле, наклонился, будто оглядывая подпругу, в одну сторону, потом в другую.

– Ты прав. Я заметил одного. Он пеший, вооружен, идет за нами.

– Прибавим ходу, оторвемся?

– Думаешь, если он сейчас следит за нами пешим, то так же пехом он и до развалин добрался? Тягл у него где-то припрятан, а то и следом идет, тяглы у них обучены, что твои прорабы. В степи нам от кочевника не уйти. Думаю надо его отловить. Порасспросим о том, о сем, а там видно будет.

Волод зевнул, потянулся.

– На «куколку» будем брать?

– Да нет, «куколку» он враз раскусит. На «раздор» возьмем. Я – «раздорщик».

– Кто бы сомневался, – буркнул Волод.

Через час путники устроили вечерний привал.

– Где наш дружок? – Спросил Волод, снимая с огня котелок с похлебкой.

Ичан усмехнулся.

– Да разве его увидишь? Залег где-то, да и темнеет видишь быстро. Не беспокойся здесь он, никуда не делся. Ты много-то не ешь, тяжело будет за степняком гоняться.

– Верно, – согласился Волод, откладывая ложку.

А Ичан напротив взял себе добавочки.

– Слушай, Ичан, ты я заметил, ремень свой красивый никогда не снимаешь. Живот не режет?

Следопыт похлопал себя по пузу.

– Такое брюхо не порежешь. А ремень мне удачу приносит, вот и не снимаю никогда.