Денис Ранюк - Мутация. Начало

– Думаю, к концу недели. Может в пятницу. – Он вновь ответил с подозрительной уверенностью.

– Дядя Федор, ты из ФСБ? – спросил я в лоб. А чего тут тянуть? Хочешь спросить, спрашивай. Он же не стесняется задавать мне почти интимные вопросы про мои отношения со стрелковым оружием.

Он поднял на меня свой изрядно помутневший взор.

– Я все ждал, когда ты спросишь. Да, я имею отношение к этой структуре. Тридцать лет прослужил отечеству и теперь почиваю на заслуженной пенсии.

– Понятно. – Я кивнул. – А чего не продолжил? Ты же не старый еще. В каком звании уволился?

– Мне шестьдесят три. – Сообщил он. – Для оперативной работы староват, а задницу просиживать не умею. Ты, вот, тоже на месте с трудом усиживаешь. А мне несколько лет пришлось привыкать просыпаться спозаранку, чтобы сидеть дома. Пришлось купить гараж, чтобы чем-то себя занять. Ну и так, по мелочи подрабатывал.

– Только не говори, что охранником в магазине. Не поверю.

– Не в магазине, – засмеялся дядя Федор. – В общем, от дел я почти отошел, но связи наверху остались.

– Та самая птичка?

– Она самая.

– А что еще она напела? – поинтересовался я, не особо надеясь на ответ.

– Этой информации присвоен гриф секретности. Даже мне всего никто не скажет, – ответил он. – Но я умею читать между строк. Я был неплохим специалистом в этой области. А моя птичка, между этих строк, умеет помещать суть. Или тень сути. Все, что я узнал, позволило сделать неутешительный вывод. Ввод армии в города – не самая большая проблема. Сама армия тоже испытывает недостаток личного состава. Люди там тоже болеют. Так вот, если темпы развития заразы будут сохраняться, то в скором времени Мир изменится до неузнаваемости. Весь Мир.

– И что делать?

– Организоваться. Нужно место, где можно оборудовать автономный анклав. А еще нужны люди, для работы и охраны. А охранять придется крепко. И не только от мутантов. Точнее, не столько от мутантов, сколько от людей.

– Каких еще людей? – Я, против воли, икнул.

– Таких, что будут стремиться выжить, не считаясь с моралью. – Твердо ответил он. – Велика вероятность, что все донные отложения общества, скоро всколыхнутся на поверхность. Весь сброд будет сбиваться в стаи. У них это всегда хорошо получалось. Производить что-то или тратить силы на добывание ресурсов эти люди не будут. Зачем мучиться с добычей еды, когда ее проще отобрать у слабого противника. Поэтому нужно стать противником сильным. Реально сильным. А для этого нужно уметь принимать сложные решения. Такие, что не укладываются в современные понятия о гуманности. Но тут важно не утратить видимость грани дозволенного.

Я с трудом улавливал смысл произносимых слов. Видимо самогон так действовал. Но общая канва сказанного была мне понятна.

– Где найти место для этого… анклава? Уезжать из города? – спросил я.

– Как вариант. – согласно кивнул дядя Федор. – Но там тоже не все гладко. Да и уехать просто так может не получиться. Уверен, область кишмя кишит этими тварями. Там почти негде спрятаться. Военные окопаются и будут принимать гражданских, но не всех. Я считаю, что наш остров неплохо подходит для организации здесь очага жизни. При условии, конечно, что мы не вымрем все, обернувшись этими худосочными уродцами.

– А где тут можно обосноваться? Весь Васильевский Остров превращен в сплошной спальный район.

– Не весь. – Он назидательно поднял указательный палец. – Есть подходящие места. Да хоть бы и кожевенный завод на Уральской. Хорошее локация. Есть своя кочегарка, которую можно восстановить. Куча корпусов, закрытый периметр. Даже дозорные вышки кое где еще сохранились. Нужны лишь люди.

– Где их взять, этих людей? – сокрушенно пробормотал я.

– Это уже другой вопрос. Можно начать со своих знакомых по стрелковому клубу. – Предложил он.

– Или пейнтбольному…

– Любой, кто умеет стрелять и попадать в цель, будет полезен. – Основная задача – уговорить их к тебе примкнуть.

– Но как они приедут? Карантин же. – Эта задача в данный момент казалась мне совершенно невыполнимой. Похоже самогон заплел мозги и моему соседу.

– Ты прав. Как вариант, можно привлечь внимание вояк. Но тогда ты рискуешь потерять все. А потом тебя тупо поставят в строй. Но это верный способ выжить для тебя. Скрыться за стенами военной части, выползая лишь по приказу командования – хорошее дело. Только голову ты можешь сложить и там. Наверняка тебя будут использовать в спасательных рейдах, а потом и в мародерских. Так что отсидеться не получится. Я потому начал про свой анклав здесь. Васильевский остров с его Балтийским заводом и остатками былых мощностей, может стать очагом жизни. Его изолированное Невой положение этому поспособствует. Ты слышал про водоплавающих мутантов?

Я отрицательно помотал головой.

– И я не слышал. – Он хлопнул ладонью по столу. – Зато я слышал, что вся старая часть Васильевского не одну сотню лет отапливалась дровами. Можно восстановить печное отопление на первое время . И я даю руку на отсечение, что все это, при наличии желания и современных технологий, можно реализовать. А значит и заселить остров людьми. К этому времени, ты можешь возглавить часть этого общества и улучшить свои позиции. Никто не говорит, что будет легко. Ты в любой момент можешь погибнуть. Уже завтра ты можешь проснуться и обнаружить, что покрываешься чешуей, как какая-то ящерица…

Мы замолчали. Теперь пауза тянулась долго. Я не знал, что сказать. Мой ошалевший от кедрового самогона разум пытался переварить сказанное. По всему выходило, что мой сосед перечитал книжек про конец света и выживальщиков. Я был уверен в этом, потому, что и сам их прочел не один десяток. Его слова во многом повторяли высказывания десятков авторов подобного жанра.

Я подвинулся ближе к окну и закурил. Дядя Федор сосредоточенно смотрел в стену. Он выглядел пьяным. Но не так сильно, как должен был, учитывая объем выпитого. Что я знал точно – завтра мы оба будем умирать с бодуна.

– По последней, – провозгласил дядя Федор и налил самогон в рюмки. Я обратил внимание, что рука его почти не дрожала. Хотя должна была. Крепкий все-таки мужик. – Предлагаю выпить за достойный уход из жизни. Коли придется умирать, так умрем по-мужски.

Этот тост мне не понравился, но я выпил. Из уважения к его, несомненно, офицерскому званию. Я поверил ему. Не в ту часть, где он рассуждал про военных и описывал апокалипсис, это был перебор, на мой вкус. Но в то, что когда-то он трудился в самой могущественной организации страны, я поверил. Чувствовалось в нем что-то мощное. Крепкое. Целостное. Мой инструктор в стрелковом клубе тоже из этой конторы. Так вот было в нем и моем соседе какое-то неуловимое и необъяснимое сходство.