Денис Ранюк - Мутация. Начало

На экране высветилось имя звонящего – Кот

– У аппарата,– прохрипел я, едва не закашлявшись.

– Привет, Даня. Не разбудил? – буднично поинтересовались в трубке.

– Никак нет. – Я залпом выпил остатки кофе, который давно остыл. Першение в горле быстро унялось.

– Слушай, у меня к тебе вопрос на миллион баксов, – начал Кот и я сразу догадался, о чем пойдет речь.

Он частенько ко мне обращался в моменты финансовых неурядиц. И эта фразочка про миллион баксов стала нарицательной. Значит, сейчас будет просить в долг. Потому что, когда он хотел этот самый долг отдать, он говорил сразу: «Даня, хочу немножко с тобой рассчитаться». В его пользу говорило то, что обе эти фразы он произносил хоть и часто, но одинаковое количество раз. То есть никогда сильно долги не задерживал. Сколько взял, столько и отдал. Да и вообще был хорошим человеком. Дружелюбным и честным. Поэтому я и задал главный, на момент этой беседы, вопрос:

– Сколько?

– Десять косарей, – с готовностью ответил Кот. – Буквально на неделю – полторы. Деньги за проект переведут, и я тебя сразу наберу.

– Хорошо, – ответил я. – Сейчас закину. Тебе же, как обычно?

– Ну, да. По старой схеме.

– Договорились.

Я уже хотел оборвать связь, но Кот задал вопрос, которого я никак не ожидал от него услышать:

– Ты вообще как? Не хвораешь?

Я не сразу нашел, что ответить. Кот, конечно, хороший парень, не злобливый и все такое, но моим здоровьем, насколько я помню, он раньше никогда не интересовался. С чего бы это?

– Да, вроде, все нормально. А ты как?

– Да, тоже, вроде, ничего, – ответил Кот и мне показалось, что чего-то он не договаривает. Я почувствовал его смущение, но все никак не мог взять в толк, зачем он вообще начал этот разговор. – Ну, ладно, не буду тебя отвлекать. Береги себя.

– И тебе не хворать, – пробормотал я в замолчавшую трубку.

Впрочем обдумывал я все это ровно до того момента, пока переводил Коту требуемую сумму. Видать, какие-то у него проблемы. Но, у кого их сейчас нет? Не стоит заморачиваться.

Я потопал в ванну. Требовалось немедленно смыть остатки кошмара, который не весь еще выветрился. Да и вспотел я порядком. Негоже вонючим гулять. Шутка. Я за время прогулки так пропотеваю, что хоть выжимай. Да и алкоголем от меня тащит, поди, не слабо так. Остается только удивляться, откуда у девушек берется желание со мной знакомиться. Может правду говорят, что многие женщины ведутся на запах потного тела. Это для них вроде афродизиака. Не знаю, не знаю.

Быстро сполоснулся, оделся и вышел, наконец, из дома. Теплый летний день по-дружески обнял меня, окутал запахами прогретой листвы, автомобильной резины, выхлопом и еще кучей ароматов города. Не то чтобы я и дома их не чуял, но на улице они были отчетливей, что ли. А может это простое самовнушение. Или дома сильнее пахнет… домом.

Мягкие подошвы кроссовок отмеряли бесшумные шаги по разогретому асфальту. Я сунул в уши наушники и включил аудиокнигу, которую не дослушал вчера на работе. Подсел я на одного питерского чтеца, голос которого сейчас повествовал мне о некоем секретном отделе, распутывающем всякие странные дела. И сюжет там лихой, и слог приятный, а начитка совсем суперская. Короче, все звезды сошлись, как надо. Самое то, для фона прогулки.

Навстречу прошла шумная толпа китайцев. Они о чем-то беспрестанно щебетали на своем тарабарском наречии, в котором я полный ноль. Но вот сквозь голос в наушниках мне показалось, что я уловил некоторую тревогу. Или взволнованность. Да и шли они быстро, целенаправленно, не как обычно – нога за ногу и глазея по сторонам. И не фотографировали ничего, что тоже странно. Хотя, что можно фотографировать на Железноводской? Обшарпанные дома, где испокон ютился самый завзятый пролетариат?

Куда, интересно, они так спешат? И откуда? Из одного из своих мутных ресторанов, раскиданных по всему Васильевскому, куда кроме самих китайцев никого больше не пускают? К слову сказать, еще немного и название Васильевского острова скоро даже на гугл-картах будут писать иероглифами. Настолько он закитаен. Не то, чтобы я был против китайцев или вьетнамцев, или еще каких азиатских народов. Меня настораживала их концентрация в определенных местах. Да и некоторые вольности, которые они себе позволяют прямо тут, под боком, не добавляют симпатий. И явно не без чуткой опеки со стороны больших людей в администрации.

Если не считать китайцев, все как один, с медицинскими масками на лицах, народу на улице было не сказать, чтобы много. Все рванули подальше из города, на свои честные сотки? Хорошо бы. Не люблю толпы. И суеты не люблю. Пусть бы все вообще уехали куда-нибудь подальше и оставались там подольше. Я серьезно. Большое скопление народу, с детства вызывало у меня приступы депрессии. Поэтому я стараюсь избегать всяких концертов, парадов и прочих массовых мероприятий. В юности я даже мечтал научиться «выключать» людей и автомобили из собственной реальности, чтобы иметь возможность передвигаться по пустым улицам. Ну и, конечно, заходить в покинутые магазины и брать все, что душе угодно.

И еще эти маски. Китайцы всегда их носили. По поводу и без оного. Но недавняя пандемия пришла с их родины. Два года она мучила весь Мир ношением треклятых масок, самоизоляциями, а потом и вакцинами. Я привился, когда Толстуха стала совсем сильно наседать. А через месяц заболел этим коронованным дерьмом. И сидел дома две недели, проклиная бесполезную водичку, что ввели мне в поликлинике. А потом пандемия сошла на нет, дав повод властям ударить себя кулаком в грудь и кричать из всех утюгов об успехах вакцинации и каком-то мифическом коллективном иммунитете.

Мимо пронеслась «скорая». Без сирены, но с маячками. И двигалась очень бодро, меж редких машин. Пару раз она громко «крякнула», заставляя остальных участников движения посторониться. Её сирена завыла уже где-то вдалеке.

Меня эта суета не трогала. Я просто шел. Миновал некогда промышленную, а теперь застроенную жилыми комплексами Уральскую, мост через Смоленку и влился в старую часть острова. Тут сплошной классицизм, разбавленный барокко и еще бог весть какими архитектурными стилями, в коих я дуб дубом. И не торопитесь спускать на меня собак. Основная масса петербуржцев в архитектуре разбирается не лучше, чем в кофе. То есть никак. Или почти никак. Уровень образованности горожан за последние пару десятилетий резко снизился. А с приходом эпохи гаджетов и компьютерных игр исчезли последние крючочки, что цеплялись за подростковый интерес к окружающему миру. Знай и люби свой город? Эта фраза давно извращена и перемолота новейшей историей. Теперь стало важно знать, где ближайший «мак-дак» или пункт выдачи одного из модных интернет-магазинов. Жрать стало важнее, чем читать. А модно выглядеть, важнее, чем быть здоровым. Я не брюзжу, ни в коем случае. Я сам из этого поколения, которое мнит себя переходным. Сам хожу по барам и разбираюсь в видах пива, как какой-то баварский сомелье. И шмотки у меня хоть и не топовые, но в брендах фурычу. Всякий китай не беру принципиально. Я – часть общества, обожествившего комфорт. За это комфорт потихоньку имеет нас завышенной ценой. И не всегда качеством, к слову. Но это уже частность.