Герман Горшенев - S-T-I-K-S. Товарищ Резак 2

Какую хорошую историю я сейчас услышал. Наверное, у меня умение такое – притягивать подобные истории. Сколько раз бывали случаи, когда я о страшных чокнутых на всю голову нимфах и их делах узнавал вот так, от случайно подсевшего за стол спившегося бомжа с вывернутыми от спека и алкоголя мозгами, или от случайно пробегающего мальчишки, который остановился, дёрнул меня за штанину и сказал: «Дяденька, там такая тётенька страшная ходила». Этот мальчишка меня навёл на одну из самых кровавых и сильных нимф с длинным списком трупов и преступлений. Мне её до сих пор не удалось поймать, но я это обязательно сделаю, зачитаю приговор и протрублю в трубу. И сейчас случайная история, рассказанная о глупой коллекции безделушек, опять меня ведёт к интересному – и похоже, опять к нимфам.

Поблагодарив хозяйку за ужин и отдав ножи моего учителя на переделку, мы чинно протопали неспешным шагом до угла. Хозяйка нас провожала, стоя около калитки. Как только мы вышли из зоны видимости дамы, наше поведение радикально поменялось. Доберман тряс меня за плечи, требуя подробностей, а я взахлёб рассказывал свои соображения.

– Резак, как ты собираешься это делать? Тебе надо девку найти, забрать и притащить в безопасное место!

– Всё нормально. У нас Трах есть, он всё знает, и таскал оттуда девок постоянно. Усыпим, всё подготовим, потом бодрящего вколем, а ты напугаешь.

– Как? – спросил Доберман.

– Одного твоего вида неподготовленному человеку достаточно. Да не знаю! Выйдешь, скажешь «привет» и укусишь. Только смотри, собака, нос зажимай, потому что от одной морды можно обгадиться, а так почти верняк.

Учитель довольно оскалился:

– Резак, как тебе удаётся любое дело в цирк превращать?

– Это у меня такой дар Улья, «цирковая обезьяна» называется, только имей в виду, он может через вербальный контакт передаваться, но ты не бойся, это как блохи, с животных не переходят.

– А у меня значит, будет цирковая собака, – подытожил мою великую по глупости шутку учитель и оскалился.

Трах по-прежнему жил в городе Самки. Кот не стал брать этот город под свою юрисдикцию, сославшись на то, что свободные города – это не его профиль, а передал его Хозяйке. Терять столь интересное и защищённое место было глупо, тем более там уже были наработаны торговые отношения и развита инфраструктура. Торговцам было плевать, кто главный, лишь бы условия были прежними. Ближайший караван, идущий в город Самки, был назначен на сегодня, и пёс уже сообщил, чтобы нас ждали.

Трах нас ждал в кабаке, который был излюбленным местом наших встреч – как говорила Гайка, «производственных совещаний». Он обещал мне целую банду больших сюрпризов, но интригу раскрывать категорически отказался.

Войдя в кабак, я обнаружил команду камуфляжных гиббонов почти полным составом. Парни смогли радикально пересмотреть своё отношение к боевым действиям в Стиксе. Вместо огромных страшных и совершенно дурацких ножей появились вполне нормальные адекватные клинки, огромные пушки страшных калибров сменило оружие с глушителями. Было и тяжёлое оружие. Если ты всю жизнь десантник, то отобрать у тебя пулемёт практически невозможно, но по количеству адекватных стволов сразу было понятно, что бойцы сделали выводы. Тяжёлые бронежилеты, выдерживающие выстрел танка и весящие как половина упомянутой машины, сменили на лёгкие и очень дорогие, но не менее эффективные. Как правило, всё тело бойцов покрывали либо кевларовые костюмы, либо кольчуги из титана наподобие тех, которые таскали внешники.

Главный гиббон подошёл и дал мне кулаком в морду. Я бы мог увернуться и легко перехватить или блокировать удар, но не стал. В глазах сверкнули звёздочки. Этим кулаком, если хотели, могли бы убить, но били от души с размаха, не опасаясь ответного удара. Вышла добротная мужицкая пощёчина, после которой теряют равновесие и садятся на пятую точку, а те, кто покрепче – вот как я – делают пару шагов назад и несколько секунд пытаются собрать глаза в кучу. Главарь обнял меня, как медведь котёнка, и передал для обнимания следующей горилле. Потом меня тискали все остальные его подручные, передавая с рук на руки, трепали по голове, стучали кулаками в плечо и чего-то говорили. Отвечать было не надо – главное, что мы встретились. Я тоже был рад встрече: всё-таки привязался к этим несмышлёнышам, которые верили, что с помощью пулемёта можно себе проложить дорогу через Пекло. Приятная встреча, даже если она начинается с того, что тебе дали в морду.

Трах сидел за столом перед бутылкой двадцативосьмилетнего виски крепостью 57 градусов и лыбился:

– Резак, ты такой популярный для обнимашек, что порой думаю, твоя охота на нимф – это просто повод убрать конкуренток. Эй, фиванские воины, дайте и мне эту морду потискать. Эй, Гиббоны! Рассказывайте лучше вашему спасителю, как вы тут прижились.

Я удивлённо посмотрел на Траха, а он не менее удивлённо посмотрел на меня, копируя мою морду с максимальной долей артистизма, как он это любил обычно делать:

– Резак, ты что? Они даже имена поменяли. Главный у них Орангутанг, – и он показал на старшего, – а это Горилл, Макак, Шимпанзин. Они в честь тебя назвались. А что? Резак, они сейчас так и называются – Гиббоны. А легенды о сумасшедшем мастере ножей, шляющемся вдоль Пекла с голой девицей и спасающем потеряшек, уже по Стиксу пошли. Ты бы видел рожи их нанимателей, когда с нулевыми, даже отрицательными шансами выжить отряд почти в полном составе вломился на стаб и надавал по ушам всем, кто их кинул. А потом ещё контору гранатой нолдов подорвали. Половине стаба стёкла выбило. Для них слово «Гиббон» теперь священно – сам мастер ножей, выводящий потерянные группы из Пекла, их так назвал.

Вот это я удивился. Меня никто не учил на публичные выступления держать рожу, поэтому все заржали. Очевидно, моя физиономия сейчас была тоже сродни тому самому гиббону.

– У парней дела в гору пошли. Когда ты их с того света притащил, их наниматели сильно удивились, и теперь их кидать даже не пытаются, с ними дела честно ведутся, и заказы на них посыпались. Наши обезьяны ума набрались, теперь по Пеклу с песнями не бродят и просто так из дробовика не стреляют, обросли глушителями, ходят как индейцы.

Немного отойдя от таких новостей, я перешёл к делу:

– Трах, надо в Город Развлечений съездить. Мне срочно нужна сестра, которая в пятиэтажках живёт. Ты даже не представляешь, как срочно!

– Резак, ты с дуба рухнул? Там через двенадцать часов перегрузка, а нам на машине по шоссе ехать часов восемь-десять, ещё и гнать. Тут только на броневике, как у Гиббонов. Они тут такое броне-чудовище себе собрали, как в кино.