Сергей Алексеев - Кольцо принцессы

— То есть? Что ты хочешь сказать? — слегка опешил он.

— У тебя был мужчина.

— Никого не было!

— Красиво свистишь… Я подходила к двери. Вы так ворковали, голубки…

— Да это друг, еще с суворовских времен! Сам товарищ Жуков. Помнишь, вчера встретились?

Она стала мстить за его вчерашнюю неуместную шутку.

— Старая любовь, с юных лет… Суворовцы!

Герман внезапно сгреб ее, завалил на кровать, хотел поцеловать, но несло запахом табака в смеси с губной помадой — придавил сверху и ощутил, как когтистые пальчики вцепились в руку и сразу же зажгло. Он вскочил — четыре глубоких следа перечеркивали всю тыльную часть ладони.

— Ты что, с ума сошла?

— Могу расписаться и на физиономии! — бросила Алина, встряхнулась, как оттоптанная курочка, и хлопнула дверью.

Этой тоже требовалась тигровая шкура…

Когда привезли завтрак — привилегия для лежащих в генеральской палате, — он попросил бинт, замотал руку, чтоб в глаза не бросалось, и скоро этот инцидент отошел на задний план, поскольку в окружном госпитале началась повторная сдача анализов. Он уже смело наступал на оперированную ногу, ходил без костыля и все утро чувствовал душевный подъем. Полагая, что Шабанов все еще лежачий, хирург пришел к нему сам, привел сестру с перевязочными материалами и осмотрел прооперированную ногу.

— Через недельку снимем швы, — пообещал он. — А две недели придется погостить у нас, молодой человек. Кто вас оперировал, руки бы ему оторвать! Зачем было нужно вскрывать зарубцевавшийся раневой канал, когда пуля прошла мышцу почти насквозь и сидела в сантиметре от кожного покрова?

— Этого я не знаю, — на всякий случай предупредил Шабанов, чтобы избежать лишних вопросов.

Но хирурга не интересовали подробности ранения, он приказал сестре два раза в день проверять состояние раны (что-то ему не нравилось), пожелал скорого выздоровления и ушел.

— Жить буду? — спросил Герман у сестры, заклеивающей ногу. — Скажи по секрету?

— Есть опасность нагноения, — призналась она. — Возможно, придется почистить или поставить дренаж.

— Ничего себе! Мне там отлично вылечили ногу! — забывшись от возмущения, развязал он язык. — А здесь угробят!..

Спохватившись, замолчал, но сестра спросила выразительно:

— Где это — там?

— Там! — показал он на потолок и отвернулся.

— Что у вас с рукой? Сменить повязку?

— Нет! — Шабанов спрятал руку. — Это вас не касается.

Переосмысленный ночной разговор вдохновлял его, и теперь уже не казалась бредом мысль, что стоит ему снова подняться в воздух, как Агнесса обнаружит себя, подаст какой-то знак и можно будет все поправить.

Поднаторевший в вопросах медицины Олег Жуков рассуждал совершенно правильно — главное, доказать, что ты здоров и вернулся без всяких отклонений, и ни Заховай, ни маркитант со своим прокурорским гонором ничего ему не докажут, а представитель Главного Конструктора — человек свой в доску, ибо на его КБ хотят свалить всю вину.

Когда Шабанов вернулся в палату, застал там молодого человека в очечках, типичного программиста, который установил компьютер и заканчивал его настройку.

— Все очень просто, — объяснил он. — Вы легко справитесь. Здесь новая программа тестирования, в виде симбиоза компьютерной игры и развлекательного шоу «Угадай мелодию». Не спешите. Работайте, когда появится настроение.

Тест начинался с вопросов пустячных, к тому же каждый имел три варианта ответов и на экране появлялся джин, сильно смахивающий на козлобородого, который, словно змей-искуситель, шептал на ухо «правильные» ответы, смущал, совращал и сбивал с толку. С ним можно было разговаривать, советоваться и даже посылать на три буквы, на что этот чертенок разражался крутым прапорщицким матом, однако с ним можно было найти общий язык, выполнив три нехитрых условия — перечить, но не ссориться, на каждый шестой вопрос отвечать так, как он подскажет и, самое главное, не загонять его в кувшин с пробкой. И тогда джин становился добрейшим и за правильный ответ в качестве награди; показывал короткие ролики с эротикой. И еще: пока не ответишь на один вопрос, не получишь следующего, то есть вперед не забежишь и не заглянешь, что авторы программы хотят в конечном итоге.

— И это ваши высокие технологии? — проворчал он и все-таки сел за компьютер, поскольку никакой реабилитации без тестирования не могло быть, а, значит, пройти через это придется. Он знал, что в этой игре есть много хитростей и каверз и что вопросы будут усложняться и иметь двойное и тройное дно: создатели программы намеревались всецело изучить его личность и вывернуть все, что есть на душе и в подкорке. Игнорируя джина, под его отчаянные ругательства, он нащелкал десятка три вопросов, в общем-то, уже знакомых по прежним тестам, и внезапно споткнулся на очередном. Ему предлагалось назвать, а точнее, выбрать одно из трех блюд, пристрастие к которым было с детства и сохранилось на всю жизнь. И шло перечисление — домашний сыр, мясо по-французски, парное молоко с горячим хлебом. Увлеченный игрой, он сначала автоматически вывел стрелку на последнее блюдо — и чертенок заблажил, дескать, хочу мяса по-французски! — однако спохватился и первый раз удовлетворил аппетит джина. Тот немедленно выдернул билетик с новым и незначительным вопросом, однако Шабанов включил паузу и вскочил из-за стола.

Все эти блюда появились в тесте не случайно, значит, напичканный какой-то дрянью, под наркозом, он выдал козлобородому первую встречу с Агнессой возле хутора и вторую — на горнолыжной базе. Мало того, сейчас он совершил прокол и компьютер зафиксировал его колебание, и исправить ничего невозможно…

И аналогичных рифов впереди будет еще множество, это не тест и не игра — детектор лжи, и без опытного товарища Жукова нечего к нему и подходить. Придет ночью, тогда можно и продолжить… Шабанов выключил компьютер, выдернул шнур из розетки и тут заметил, что от системного блока под ковер у стены уходит серый кабель. Он проследил его до прихожей и, когда кабель нырнул в свежепросверленное отверстие в полу, стало ясно, что его игрушка подключена к компьютерной сети и сейчас кто-то где-то сидит, отслеживает все его ответы и по необходимости может вмешиваться в процесс тестирования, подбрасывая нужные вопросы.

— Вот суки! — искренне и взволнованно изумился он. — Как с пленным обращаются! Как во вражеском стане! А балалайку вам!

Пользуясь столовым ножом вместо отвертки, он вывернул шурупы крепления и вытащил разъем кабеля: если ночью этот компьютерщик пойдет искать разрыв в сети, значит, за ним организован круглосуточный контроль. И это тогда уже не реабилитация, а заховаевские тайные дела, секретные способы работы с личным составом…