Илья Рясной - Огонь священной войны

«Ты, как и все, погрязла во лжи. Нас спасет только смерть. Забудь обо мне. Но я буду помнить о тебе всегда».

Такой любящий сын. Недаром мать на эмоциях назвала его чудовищем.

– А это точно его почерк? – спросил я.

– Несомненно, – кивнула Осипова.

– А можно осмотреть его вещи? – взял я быка за рога.

– Вы ведь не из ректората, – пронзила меня кинжальным взором хозяйка квартиры.

Я пожал плечами. Конечно, она поняла, что представителям ректората незачем осматривать вещи студента. Но и нам скрываться уже смысла не было. Дальше необходимо было задавать вопросы, которые невозможно объяснить в рамках первоначальной легенды.

Я предъявил полицейское удостоверение:

– Управление по борьбе с экстремизмом полиции Москвы. Работаем по тоталитарным сектам. Ваш сын проходит скорее как жертва.

– Он точно ни в чем не замешан? – напряженно спросила женщина.

– Чист как младенец.

– Может хоть вы вытащите его из этого капкана… Если он жив, – глаза ее затуманились. Но она решительным голосом произнесла: – Можете осмотреть все в его комнате… Только ничего не найдете.

В маленькой комнате царил идеальный порядок. Мебель была из ИКЕИ – чистенькая, но страшненькая, такую в былые времена в сараях ставили. Деревянные рейки, кровать, крутящийся стул, компьютерный стол с мощным компом. На стене плакат с изображением мистика Саи Бабы, одного из самых знаменитых мистификаторов прошлого века.

Осмотреть комнату много времени не потребовалось. Вещей у Димы было немного. Повозиться пришлось лишь с тремя полками мракобесных книг – пролистывали каждую в расчете на то, что там между страниц лежат документы или записки, которые могут представлять интерес. Простучали полы, стены, осмотрели паркет. Не нашли ничего. Вообще не было ни одной вещи, которая говорила бы о том, что здесь жил живой человека, и что эта комната не выставочный стенд мебельного салона.

Винчестера в компьютере не было. Ни одного диска, флешки, даже записки.

– Он что, всегда жил, не оставляя следов? – спросил я Осипову.

– Нет. Просто перед тем, как уйти, навел идеальный порядок. И забрал несколько любимых книг, а также записную книжку.

– Даже винчестер… Чего он боялся?

– Откуда я знаю?! – вспыхнула хозяйка квартиры. – За что он со мной так? За что?!

– Да ни за что. Просто он себе не принадлежит, – сказал я. – Это не совсем тот человек, которого вы воспитывали.

– И как мне жить?

– Попытаться вернуть его на грешную землю.

Мы потерзали хозяйку квартиры еще вопросами, не выяснили ничего ценного. Зато Робин на кухне нашел визитную карточку клуба творческого развития «Инсайт».

Значит, нам туда дорога.

– Сейчас поедем в эту мозгомойную конторку? – спросил Робин, поеживаясь от холодного ветра, встретившего нас на выходе из подъезда.

– Давай завтра. Надо присмотреться. Пробить эту шарагу. А то наткнемся на ячейку «Правдолюбов», там нас и похоронят.

Глава 9

Последний шанс

Добыть информацию о клубе «Инсайт» оказалось несложно. На них было небольшое досье в московском управлении полиции по борьбе с экстремизмом. Ну и Интернет пестрил рекламами этой конторки, а также восторженными, хорошо подготовленными отзывами о благостности воздействия уникальной методики, которую разработал основатель клуба Багир Ахманов.

Насколько я понял, в этом клубе собирали людей для проведения так называемых социальных тренингов. Это означало найти запуганного обывателя, который боится попросить у начальника прибавку к жалованию, и путем несложных манипуляций с сознанием задрать его самооценку до небес, привить комплекс исключительности, научить смотреть на окружающих как на представителей низших биологических видов.

Эзотерикой в «Инсайте» не баловались, пропагандировался исключительно «научный» подход, который на проверку оказывался набором примитивных психологических этюдов.

На тоталитарную секту шарага никак не тянула. К криминалу и тем более терроризму эти пиявки не имеют никакого отношения. Обычные разводильщики. Таких конторок в Москве сотни. А дураков они выпускают десятки тысяч.

Эта деятельность не такая безобидная, потому что часто обработанные по таким «научным» методикам люди теряются в жизни – эгоцентризм и сознание собственной исключительности мало кого доводили до добра. Кадровики всех более-менее приличных коммерческих структур от питомцев курсов социальных тренингов шарахаются как черт от ладана – у ребят наблюдается гигантский разрыв амбиций и реальных возможностей.

Можно было бы не обращать внимания на этот клуб. Вот только рецидив у Димы Гремлина совпал по времени с его посещением.

Нам повезло – в клубе было запланирована рекламная акция с раздачей каких-то подарков, лотереей и лекцией самого Багира Ахманова, члена международной академии информатизации, действительного члена Нью-Йоркской академии наук, секретаря московской ассоциации психоаналитиков и обладателя еще пары десятков подобных сомнительных титулов.

В восемнадцать часов мы расселись в креслах на третьем ряду в актовом зале бывшего детского сада, захваченного «Инсайтом». Народу там набралось с полсотни человек: прыщавые юнцы, тетки бальзаковского возраста – основной контингент подобных тусовок.

Багир Ахманов чем-то походил на цыганского барона – смугл, волосат, в белом пиджаке, голубой рубашке и малиновом галстуке, с массивными золотыми браслетами на каждой руке. Стиль его выступления был нарочито деловой. Даже сухой.

Сегодня этот бухгалтерский подход на людей действует куда лучше, чем туманные, велеречивые, наполненные таинственностью и многозначительностью речи, так модные еще недавно. Все просто, вы заключаете честную сделку – вкладываете некоторую сумму в курс совершенствования личности, взамен получаете набор навыков и умений, которые позволят вам занять более высокое положение в обществе, повысить доходы, тем самым компенсировав расходы, и уйти далеко в плюс. Был ты тихим хомяком. После курса ты исключительный, ты хозяин судьбы. И гребешь деньги лопатой. Фетиш – деньги, остальное все приложение к ним.

Мерно вышагивая по сцене, Ахманов трындел, как заведенный, часа полтора. Расписывал блистающие перспективы в стиле Остапа Бендера – Москва станет Нью-Васюками, а Нью-Васюки Москвой. После этого сжато изложил прейскурант и быстренько свинтил, оставив всю толпу на сухую как вобла ассистентку в строгом темно-синем деловом костюме.

Мы устремились за ним в коридор. Настигли его около кабинета с массивной бронзовой вывеской, извещавшей, что здесь обитает сам Багир Ахманов, директор клуба «Инсайт».

– Нам бы переговорить, Багир Абдулатипович, – произнес я.