Ильяс Найманов - Первая крепость

Ломоть отложил бинокль в сторону. Глаза устали от серого неба и уходящей вдаль серой травы, сливающейся с горизонтом. Сейчас он перестал различать, что движется, а что нет, а следовательно, нужно отдохнуть. Толкнув напарника, он перевернулся на спину и закрыл глаза. Крыша достал свой аппарат и выставился вдаль через амбразуру кустарника волчьей ягоды, в котором они находились. Некоторое время он как обычно молчал, затем цыкнул одними губами, привлекая внимание Ломтя, который лишь повернул голову, не открывая глаз, показывая, что весь во внимании.

– Вон там куст у леса, он с прошлого раза такой черный был или сейчас почернел сильнее?

Вопрос был, так сказать, риторическим, Крыша и так понял, что разница между этим черным кустом и нынешним раза в два. То есть куст на таком расстоянии вполне может оказаться и несколькими небольшими деревьями, которые скрывают за собой массив леса, также может скрывать и десятки других мертвых деревьев. Расстояние до чернеющей точки было километра два. Покидать пост было запрещено, стало быть, надо дождаться подкрепления, а потом только выдвигаться, стараясь держаться как можно тише и незаметнее. Оставлять здесь гнус нельзя, но и убивать его там, на месте, тоже было нежелательно, потому что куча тел такого вот потерянного гнуса рано или поздно привлечет внимание и вызовет подозрения других заблудших, пришедших в себя позже других и отбившихся от основной волны. Те в свою очередь могут пойти десятками, а еще, чего доброго, прикатит валдарнийский танк, которого эти сталкеры еще не видели вживую, но пара очевидцев рассказала им и остальным все в красках. Поэтому даже сейчас, находясь в абсолютном большинстве на местности, живые и воскресшие не могли громыхать оружием и рубить направо и налево.

Ломоть перевернулся на живот и уставился в свой бинокль в указанном направлении. Действительно, почернело больше. Как он сам не заметил? Глаз замылился… усталость. Крыша достал рацию и негромко вызвал решающего по всем операциям подобного рода сталкера Зиму.

– Зима, Зима, это Крыша, прием.

Рация сердито щелкнула. Казалось, это было оглушительно, но на самом деле после долгой тишины и полушепота разговоров обоих сталкеров контрастный резкий звук динамика лишь казался излишне громким.

– На связи. Что у вас? – раздался четкий голос сталкера.

– Тут километрах в двух… два двести, точнее, отметина появилась.

– Большая?

– Нет. Одно-два дерева или куста. Только кроны видно, там низинка, – оценил наблюдатель.

– Понял. Сейчас вышлю, – отбил сталкер и прервал сообщение.

Крыша прикрепил рацию на место и снова уставился в пятно. Ломоть тут же опять перевернулся на спину и закрыл глаза. Ждать подкрепления нужно было минут десять. Бесшумно и быстро продвигаться по проселочной дороге, идущей вдоль железнодорожного полотна, было, как ни странно, удобнее всего на велосипедах. Хорошо, если в подкреплении будет один мертвец, тогда можно будет быстро отыскать гнуса. Хотя днем белый и не сильно нужен, но все равно гораздо спокойнее, когда такой рядом. А вот ночью помощь белого брата просто неоценима. Приборы ночного видения, конечно, дают картину поля, но, когда белый ведет тебя не просто к цели, а говорит, сколько там гнуса и как лучше обойти, сколько метров до цели, тут поневоле позавидуешь его чутью.

Минут через десять послышался шорох травы. Шаги четкие и осторожные. Даже не оборачиваясь, можно понять, что идут живые, ориентируясь на конкретный куст. Мертвецы идут не так четко, но очень тихо, они словно идут с закрытыми глазами. А вот гнус идет рваными. То припустит, то остановится, словно задумавшись или притаившись, прятать шаги не умеет, потому что в основном почти весь гражданский. Мало того что гражданский, так еще и незрелый, часто не очень понимает, что вокруг происходит, путается, сомневается, но это покуда он еще молодой в своем перевоплощении, а когда несколько суток после пробуждения пройдет, так он уже не сомневается, но шаги прятать все равно не додумывается. Дежурившие сталкеры аккуратно отползли назад, чтобы не демаскировать позицию. Бывший долговец Лом, он же по совместительству и какой-никакой врач, и еще один вольный по кличке Сеня ждали их в нескольких метрах позади. Оба в защитных комбинезонах, при оружии. Лом, длинный и жилистый, вооружен СВД, перемотанной камуфляжной лентой. Оружие не сказать, что нужное в нынешних условиях, но Лом почему-то предпочитал снайперку автомату. Сеня, как и положено сталкеру, с дробовиком, работает хоть и накоротке, но наверняка. Мечи давно стали неотъемлемой частью бойцов, поэтому их наличие было обязательно даже при походе в туалет, не говоря уже о выходе на точку. Шлемы, разгрузки, фляжки и молчаливость, даже мрачность, – пожалуй, эти вещи были обязательны для большинства сталкеров, будущее которых определялось несколькими неделями наперед или того меньше.

Перекинувшись знаками, Лом и Сеня залегли на пенку в кусты волчьей ягоды, а Крыша и Ломоть заложили широкую дугу, чтобы незаметно выйти к лесу, а оттуда вдоль самой кромки поля, находясь постоянно на виду у своего поста и одновременно просматривая ближайший лес, идти к отметине. Через полчаса обе фигуры появились в поле зрения наблюдателей. Лом, установив СВД в боевое положение, следил за сталкерами через оптику, а Сеня, приподнявшись чуть выше, в бинокль осматривал черную шапку куста, которая уже начала терять свою листву.

Осторожно перешагивая кусты дикого мелкого шиповника, стараясь не наступать на ветви и одновременно успевать смотреть во все стороны, Крыша с неудовлетворением понимал, что для гнуса бесшумность передвижения человека не имеет особого значения. Он все равно его почувствует с сотни метров, а то и больше. Бесшумность нужна, чтобы не привлечь, возможно, и других зараженных с большей дистанции. Гнус пока что не частый гость, скорее, залетный, но ведь это все временно, и чем больше времени проходит, тем меньше его остается до тех пор, пока гнус не начнет валить стеной, уничтожая все живое на десятки и сотни метров вокруг себя и в воздухе, и в глубине земли. Ну, вот и приметные почерневшие кусты. Действительно кусты. Теперь уже не определить, какие именно, листья облетели, кора потемнела, ссохлась и полопалась, а кое-где начала облазить лохмотьями, обнажая белый луб. Не приближаясь, сталкеры осмотрели место вокруг куста. Все чисто, следов нет. Гнус мог «обесточить» дерево, находясь на расстоянии, но далеко уйти не должен был. Незачем. Сталкеры переглянулись. Придется поискать того в лесу, походить по хвойной подстилке, где все коричневое и рыжее, почти как морды зараженных, если не найдут, то вызывать белого, иначе… иначе мало ли что. Якорь, лидер всех объединенных теперь группировок, ясно дал понять, чтобы геройства и ныряния в омут с головой не было. Каждый человек на счету – и живой, и мертвый, только полумертвый гнус без счету…