Натали Р. - Враг моего врага. «Конец фильма»

– Надеюсь, вы не в обиде на моих телохранителей, – мягко промолвила Салима. – Ими руководит исключительно забота о моей безопасности.

Тонкий намек? Но он и не думал причинять ей вред. Он не самоубийца.

– Я прочла ваше письмо, адмирал. Оно меня… заинтриговало.

В колеблющемся свете свечи глаза кажутся глубокими, а на дне их пляшут искры. Лицо в полутени, ни одной морщинки не разглядеть. А вот ей хорошо было видно лицо мересанца, стоящего против окна, куда еще проникал бледный свет серого пасмурного вечера. Растерянное, подавленное… но уже начавшее оттаивать.

– Ну, адмирал? Скажите же что-нибудь.

– Вы можете называть меня просто т’Лехин, – он хотел, чтобы она видела в нем прежде всего не вражеского адмирала, а мужчину.

– Благодарю, т’Лехин, – отозвалась она. Не предложила в ответ звать себя по имени. Быстрого покорения вершины не получится. Но то, что она вообще согласилась на встречу с ним, внушало надежду.

– Салима ханум, – он решил, что пора бы перейти к делу, – с тех пор как я увидел вас на станции, – он сумел сдержать непроизвольную гримасу при упоминании проклятой станции, – я все время думаю о вас.

Она чуть подняла бровь.

– Если вы обратитесь к хорошему психиатру, он излечит вас от навязчивой идеи.

– Нет, – запротестовал т’Лехин, – я не хочу от этого лечиться! Эти мысли мне приятны. Я не устаю надеяться, что они перестанут быть только мыслями.

Салима хмыкнула про себя. Она могла представить, что это за мысли. У большинства мужчин фантазии весьма однообразны. Хайнрих нравился ей не в последнюю очередь тем, что мыслил творчески.

Мересанский адмирал, осмелев оттого, что его гневно не прерывают, продолжал говорить, раскрывая тему глубже. Какая-нибудь недалекая девица пала бы под грузом лапши на ушах уже на второй минуте. Но Салима не была до такой степени наивна и в юности. К нынешним же годам за плечами был богатый опыт подобных переговоров, адмирала она раскусила сразу и потеряла интерес. Если бы в нем говорило искреннее чувство или хотя бы естественное желание – она, возможно, пошла бы ему навстречу. Не сразу и не безусловно, однако такой вариант можно было бы рассмотреть. Внешность у мересанца странноватая, но не отталкивающая, а скромное телосложение отнюдь не означает сексуальной слабости. Вот только…

Вот только она давно научилась различать актерскую игру. Адмирал, наверное, мнил себя неплохим актером, но эту роль она знала наизусть. Ее пытались разыгрывать перед ней десятки раз те, кому было от нее что-то нужно. Идиоты, которые считают легковерной дурочкой планетного координатора.

Невольная брезгливость нашептывала: прогнать. Разум подсказывал: использовать. Грех не использовать то, что само просится в руки.

– О-о, т’Лехин, – проворковала она, – вас так приятно слушать… Надеюсь, мы встретимся еще раз.

– Все в вашей воле, – адмирал склонил голову. – Назначьте мне аудиенцию, и я приду.

– Непременно. А сейчас, к сожалению, меня ждут дела, – она встала, подошла почти вплотную к поднявшемуся мересанцу и, как бы невзначай проведя ладонью по его плечу, доверительно произнесла: – На Гъде проснулся тот, кого вы называете Великим Электриком, – она почувствовала дрожь, прошедшую по коже т’Лехина, и спрятала удовлетворенную улыбку. – Нас ждет противостояние с силами зла. Как бы я хотела уделить вам побольше времени, но…

Она одарила его взглядом черных глаз, словно окатила горячей волной, в которой было все: и сожаление, и страсть, и молчаливый призыв о помощи… Захлебнувшийся адмирал вышел, механически переставляя ноги. Конвой, спрятав игральные карты, последовал за ним в некотором отдалении.

Криййхан Винт, разумеется, высказал адмиралу Мрланку все, что думает по поводу его самоуправства. Адмирал, не переставая вежливо улыбаться, пропустил брюзжание мимо ушей. Пусть старик сердится, дольше проживет. Времена, когда Мрланк перед ним робел, минули безвозвратно.

Выйдя от координатора, он налетел на Ртхинна Фййка. Синяк у бывшего посланника рассосался, глаз смотрел ясно. Ну да, месяцы ведь прошли – Мрланк никак не мог свыкнуться с тем, что все это время жизнь текла без него.

– Адмирал Мрланк, поздравляю вас с назначением, – произнес Ртхинн бесстрастным официальным тоном.

– Я всегда и везде готов служить родине, хирра Ртхинн, – таким же тоном отозвался Мрланк. – Говорят, это вы ходатайствовали о Золотом Солнце для меня?

– Мне показалось, вы этого достойны.

– Благодарю.

Они раскланялись и разошлись. Мрланк передернул плечами. Марлезонский балет – так называл Гржельчик подобные реверансы.

А ведь он никак не ожидал, что Ртхинн попросит для него награду. Наверное, надо пересмотреть предвзятое отношение к правой руке координатора. Да, тот не любил его. И подшутил нехорошо. Но в итоге отдал ему должное. Мрланк уже слышал, что Криййхан Винт рекомендовал Ртхинна Фййка народу как своего преемника. Может, и проголосовать за него, когда дойдет до дела? Тоже отдать должное.

Эйзза ждала в гостинице. Девочка металась между счастьем и недоверием. То, что он решил взять ее с собой, казалось ей чудом. Ему – идиотизмом, но он обещал. Что он будет делать, если не найдет «Ийон Тихий», он пока не думал. Криййхан прознает – опять будет недоволен. А если прознает стража, ему конец – проще улечься обратно в реанимационный блок. Протащить на военный корабль беременную женщину из чужого клана – все доходы на штрафы уйдут. Да еще из Эйззиного брака сфабрикуют преступный сговор с инопланетянами, чуть ли не продажу девушки в рабство – тут штрафом не отделаешься, на изгнание потянет. Он прекрасно осознавал возможные последствия, но не боялся. Надо будет заплатить штраф – заплатит, еще заработает. Изгонят – ну и ладно, подастся за Эйззой на Землю. Пилот его уровня везде устроится. Купит Максимилиансену коньяк, Гржельчик опять же словечко замолвит.

Эйзза обо всем этом не думала. С энтузиазмом собирала вещи, два мешка набила нарядами – все женщины одинаковы… Айцтрана не хотела, чтоб она уезжала: очень уж девушка ей на сердце легла. Предложила остаться в доме насовсем, все прелести Шарккита расписывала, как сказку… Только зачем ей чужой дом, когда вдруг оказалось можно выйти замуж – второй раз, непостижимо! – и обрести свой? Айцтрана всплакнула: пропадешь, мол, там одна. Но Эйзза не поверила. Почему это пропаду? Не пропаду! И я буду не одна, а с Беном.

– Пошли, – сказал ей Мрланк, забросил на плечо свой легкий вещевой мешок и поднял два Эйззиных, утрамбованных барахлом под завязку.

Она радостно вскочила. Тщательно завязала на груди длинную теплую куртку с полами внахлест – откровенно женскую, со всякими цветными стекляшками и мохнатыми кисточками. Форменная куртка космофлота ни за что не застегнулась бы на круглом животике. Мрланк и не собирался выдавать Эйззу за члена экипажа, все равно не выйдет. Будет нелегальной пассажиркой.