Гарри Тeртлдав - Око за око

Людмила надеялась, что возчик их слушает. Она намеревалась подшутить над немецким танкистом и никак не ожидала услышать столь продуманный и развернутый ответ. Людмила не раз убеждалась, что принадлежность к нацистам еще не делает человека дураком, что бы ни утверждала пропаганда.

Путешествие в Москву заняло два дня. Первую ночь они провели в роще, в стороне от дороги. Ящеры продолжали летать по ночам, уничтожая все, что им удавалось обнаружить.

Когда они наконец въехали в Москву, Людмила даже ахнула от огорчения. В последний раз она была здесь прошлой зимой, после того как летала с Молотовым в Германию. Уже тогда советская столица выглядела не лучшим образом. А сейчас…

Создавалось впечатление, что все крупные здания, в которых могли располагаться фабрики или заводы, сровнены с землей. Два похожих на луковицы купола храма Василия Блаженного рухнули на землю. Практически все стены покрыты сажей; в воздухе висел неприятный запах застарелого дыма.

Однако жители столицы не собирались сдаваться. На перекрестках бабушки продавали яблоки, капусту и свеклу. Солдаты были вооружены автоматами, многие тащили пулеметы. Навстречу попадалось немало фургонов, маленьких и больших. Людмила не знала, что в них внутри, под брезентом. Если ящеры не видят содержимого фургонов, им трудно выбрать, цели для бомбежек. Над кучами навоза вились мухи.

Возчик знал, какой мост через Москву-реку находится в более-менее приличном состоянии и какая часть Кремля, разбитого сердца Москвы — и всего Советского Союза, — все еще бьется. Наконец он остановил фургон, пристроил мешок с овсом так, чтобы лошадь могла подкрепиться, и сказал:

— Я должен проводить вас к полковнику Лидову. — Если не считать виртуозного свиста, возчик за всю поездку заговорил впервые.

Они шли по коридору. Стены потрескались, но электричество работало, слышался скрежет работающего на бензине генератора.

— Жаль, что у нас нет электричества, — пробормотал себе под нос Шульц.

Когда Людмила в прошлый раз встречалась с Борисом Лидовым, ее вели по другому коридору; интересно, уцелела ли та часть Кремля? Возчик открыл дверь, заглянул внутрь и поманил Людмилу и Шульца.

— Он вас примет.

Сердце в груди Людмилы забилось сильнее, так бывало, когда ей предстояло совершить боевой вылет. Она понимала, что у нее есть серьезные причины для тревоги; НКВД может моментально расправиться с любым, испытывая не больше угрызений совести, чем немцы или ящеры. После ее возвращения из Германии Лидов открыто дал ей понять, что он о ней думает. Он вполне мог отправить ее в лагерь.

Полковник НКВД (интересно, чем вызвано его повышение, способностями или везением, подумала Людмила) оторвался от бумаг, скопившихся у него на столе. Она начала докладывать по уставу, но ее прервал Шульц, который весело заявил:

— Как поживаешь, Борис, тощий ты зануда?

Людмила молча ждала, когда на них обрушится небо. Впрочем, Шульц описал Лидова довольно точно. Но сказать такое полковнику НКВД прямо в лицо… Может быть, Лидов плохо знает немецкий?

Однако Лидов все понял. Уставившись на Шульца рыбьими глазами, он ответил на очень приличном немецком — Людмиле было до него далеко.

— Если со мной так разговаривал Отто Скорцени, сержант, то из этого не следует, что тебе тоже можно. Он гораздо полезнее тебя, к тому же не находился в нашей власти. А вот ты… — Он замолчал, давая возможность Шульцу представить, что его ждет.

Однако Шульц нисколько не смутился.

— Послушай, я участвовал в рейде, который помог добыть металл для вашей бомбы, — сказал он. — Если это не дает мне права быть откровенным, тогда что дает?

— Ничего, — холодно сказал Лидов.

Людмила заговорила, прежде чем Шульц успел произнести слова, после которых его бы расстреляли или отправили в лагерь — и ее вместе с ним.

— Товарищ полковник, для выполнения какого задания вы отозвали нас с передовой?

Лидов посмотрел на нее так, словно только сейчас вспомнил о существовании Людмилы, а о своем приказе и вовсе слышит впервые. Затем он собрался с мыслями и даже рассмеялся. Людмила не ожидала, что Лидов на это способен.

— Как ни странно, ваше задание непосредственно связано с советско-немецкой дружбой и сотрудничеством, — по-русски ответил он Людмиле; затем повторил свои слова на немецком для Шульца.

Стрелок бронетанковых войск вермахта рассмеялся в ответ.

— До появления ящеров я уже сотрудничал с вами — по пятьдесят миллиметров за раз.

— Что мы должны делать, товарищ полковник? — торопливо спросила Людмила.

Лидов дважды предупредил Шульца. Даже одного раза много. Рассчитывать на третий мог только безумец, а Людмила, выросшая в Советском Союзе, знала: чудес не бывает.

Стул, на котором сидел Лидов, заскрипел, когда он повернулся, чтобы показать точку на карте, висевшей на стене.

— Вот здесь озеро — видите? — рядом Псков. Он все еще находится в руках людей, хотя ящеры постоянно его атакуют. Среди защитников Пскова есть части вермахта и партизаны Красной Армии. — Он замолчал и поджал губы. — В результате оборона города организована не так гладко, как хотелось бы.

— Ты хочешь сказать, что они стреляют друг в друга? — спросил Шульц.

Оказывается, Шульц не так уж глуп. К тому же Геббельс, наверное, пользовался теми же приемами, что и советские пропагандисты, что помогало Шульцу понимать происходящее.

— Сейчас — нет, — натянуто ответил Лидов. — Тем не менее им не помешают примеры истинного сотрудничества. Вы прекрасно работаете вместе, если верить докладам, которые я получил.

— Мы не так уж близко сотрудничали, — вмешался Шульц, бросив взгляд на Людмилу. — Во всяком случае не так близко, как мне бы хотелось.

Она бы с удовольствием его лягнула, но понимала, что все бесполезно.

— Из чего следует, что я не хочу стать твоей шлюхой, — прорычала Людмила и повернулась к Борису Лидову. — Товарищ полковник, как мы попадем в Псков?

— Я мог бы отправить вас туда на поезде, — ответил Лидов. — К северу от Москвы поезда ходят регулярно. Однако на летном поле неподалеку отсюда вас ждет У-2. Самолет пригодится при обороне Пскова, в особенности если учесть, что его поведет хороший пилот с искусным механиком, который может быть стрелком. А теперь отправляйтесь — вы слишком долго добирались сюда, но мне не хотелось отвлекать самолет с передовой для транспортировки.

Людмила не удивилась, когда к ним подошел возчик, поджидавший их возле кабинета полковника Лидова.

— Я отвезу вас на аэродром, — сказал он.

Георг Шульц забрался в фургон, протянул руку, чтобы помочь Людмиле, и рассмеялся, когда она обошлась без его помощи. Ей снова захотелось лягнуть Шульца. Отправляться в Псков в сопровождении похотливого немца ей совсем не улыбалось.