Вячеслав Кумин - Адам. Братский анклав

В щит то и дело стучали пули высекая искры и заставляя вздрагивать бойцов. Что уж говорить когда щиты все-таки пробивало!

Одна пуля свалила Соколова.

– Адам!

– Все нормально, – хрипя ответил Соколов, трогая бронежилет в месте попадания. – Не пробило…

Он кое-как встал и они продолжили движение.

«А дальше и вовсе кошмар начнется», – подумал Адам, вспоминая как они оборонялись с помощью «Коктейлей Молотова».

Оставалось только молиться, что их сия чаша стать живыми факелами минует. Лучше уж сразу пулю получить, чем испытать такие мучения.

Наконец первые лини добрались до грузовика а-ля минного тральщика и поднатужившись бойцы сдвинул его с места.

– И р-раз! И два! Покатили!

Грузовик был тяжелый, часто вставал, но бойцы продолжали его толкать вперед, лучше уж пупок надорвать, чем наступить на мину.

Забухали взрывы. Огонь обороняющихся усилился, появились раненые, но тут снова заговорил пулемет и плотность огня несколько снизился, что дало возможность доталкать-таки грузовик до стены.

Метеорами полетели бутылки с горючей смесью.

Адам успел отскочить, а вот Федор уже нет.

– А-а!!! – заорал он объятый пламенем, начав носиться туда-сюда.

Соколов не дал Липецкому сойти на минное поле, сбил его с ног, добрался до щита с прикрепленным к нему огнетушителем и полил катающегося по земле товарища пеной.

Машина горела, но это не помешало выдвинуть лестницу.

– Не стоять! Вперед! – подгонял засевших за щитами бойцов, голос лейтенанта. – Кто сейчас не встанет и немедленно не пойдет в атаку будет расстрелян как саботажник и предатель! Также пострадает его семья! Первое отделение на штурм! Второму отделению отработать гранатами! Третьему отделению прикрыть автоматическим огнем!!!

Оказавшись в ситуации, что называется между молотом и наковальней, когда тут и там смерть, но если пойти вперед, то им еще может повезти и они выживут, а если останутся их ждет верная кончина, подневольные солдаты с криками безумия ринулись в атаку по лестнице.

Адам достав гранату дернул чеку и аккуратно забросил грану с таким расчетом, чтобы она только-только перелетела через стену и осталась лежать на «полке».

Ему никого не хотелось убивать, но когда вопрос стоит так, что или ты или тебя, то выбираешь себя.

Первое отделение неся потери убитыми и ранеными продвигалось вперед.

– Второе отделение на штурм! Третьему отделению отработать гранатами! Четвертому отделению прикрыть огнем!

Четвертое отделение это уже те кто штурмовал в первых рядах Тунак, машинально отметил Адам, делая первый шаг по лестнице.

Кто-то показался в бойнице и Соколов зарядил по ней очередь.

– Вперед! Вперед!! Вперед!!!

Все стреляли, рвались гранаты, полетели дымовые шашки… Вокруг воцарился настоящий ад.

Что происходило дальше Адам как ни старался вспомнить не мог. Он в числе прочих ворвался на стену и снедаемый страхом, яростью, стрелял и стрелял во всех кого видел, лишь каким-то краем сознания отделяя своих от чужих и так пока не кончились патроны, а потом буквально вырубился практически не реагируя на внешние раздражители.

Штурм тем временем продолжили уже проверенные отделения ранее захваченный владений и завершил его отряд «гвардейцев», уроженцев графства Аталанка.

Соколов пришел в себя, когда уже началась процедура по переписи населения.

Потом пришлось наблюдать до боли знакомую картину рекрутирования новых солдат для графства, а точнее уже герцогства Аталанка с последующим принятием присяги.

Правда как выяснилось чуть позже ингерцам немного повезло. После того как солдаты этого захваченного баронства встали в строй их не погнали тут же на убой, как тех же уроженцев бронства Бонд.

Следующие противники образованного герцогства были слишком сильны чтобы брать их сходу. Следовало как следует подготовиться к дальнейшим завоеваниям, ну и переварить полученное население не мешало.

Что же касается солдат из деревни Тунак, то от полусотни рекрутированных человек в живых осталось всего два десятка. Из них половина ранены. Правда последних добивать не спешили. Ранения были получены в конечности, как правило навылет и такие раны довольно быстро заживают. Даже обгоревшего Федора не тронули, он пострадал не сильно, Адам вовремя его потушил.

Сам Адам к своему удивлению не получил ни царапины.

После захвата баронства Ингер, также оставив в его селениях контингенты из «гвардейцев» для поддержания порядка, солдат набранных из баронства Бонд так или иначе но уцелевших, вернули в родные деревни. Точнее сделали остановку в родных деревнях перед дальнейшей отправкой в лагеря подготовки, где за новобранцев должны уже были взяться всерьез, подготовить для настоящих боев в городских условиях.

Родные не увидев с вернувшимися своих мужей, сыновей, братьев, кто хмуро, а кто рыдая поплелись в свои дома.

– Вы хорошо показали себя, солдаты, потому вам дается возможность, как следует попрощаться с родными, потому как вас ждут дальнейшие завоевания во благо герцогства. Даю вам для этого час. Советую за это время также наесться от пуза ибо это будет последняя домашняя жрачка, – напутствовал полковник Парнов. – Хотя семейные если есть, думаю предпочтут потратить это время несколько иным образом.

Полковник засмеялся своей немудреной шутке и его с готовностью поддержали «гвардейцы».

Адам выискивал в толпе встречающих мать, но нигде не мог ее найти. Это было странно и Соколов начал волноваться.

Не было и Евы. Но ее могла не пустить ее мать, все-таки в деревне полно чужаков.

Наконец когда прозвучала долгожданная команда «Разойтись», Соколов сразу же рванул к своему дому. Подбегая к жилищу, он уже почувствовал неладное, словно в самой ауре что-то было не так, тревожное, давящее.

– Мама! – чуть не снеся дверь, с криком ворвался он в дом.

Екатерина Соколова лежала на кровати не шевелясь, с закрытыми глазами будто спала. Но что-то в ее лице сказало Адаму что она не спит…

– Что с тобой, мама?!

Адам осторожно коснулся плеча матери. Она не отзывалась, не проснулась… В какой-то момент он уже с силой тряс ее за плечо, не желая признавать очевидного.

В конце концов, кто-то пришел на крик. Это оказался деревенский доктор, дядя Матвей.

– Оставь ее Адам… – сказал он печально, положив руку ему на плечо.

– Что, как, почему?! – не оборачиваясь, спросил он, все же оставив бездыханное тело в покое.

Сердце стучало как бешеное, сбивая дыхание, Адам даже рванул ворот.

– Сердечный приступ… Ты же знаешь, у нее было слабое сердце…

Адам почувствовал, как слезы обильно потекли по щекам. Он остался совсем одни.