Вячеслав Кумин - Адам. Братский анклав

– Понял.

Адам отпустил товарища и тот тут же стремительно бросился прочь, чтобы не засветиться как пособник страшного преступления, от которого могут серьезно пострадать даже самые мало-мальски причастные. А то что преступление сейчас свершиться он нисколько не сомневался. Уж больно бешеный взгляд у Адама.

Соколов видел сейчас только указанных трех солдат в слишком уж хорошем настроении. Они о чем-то весело разговаривали друг с другом попивая пиво из жестяных банок и покуривая самокрутки. Соколову вдруг подумалось, что они сейчас как раз обсуждают то, как совсем недавно измывались над беззащитной Мальвиной и это разъярило его еще сильнее, окончательно утопив рассудок в тумане жажды мести.

Адам двинулся прямо на троицу. Оружия у него не было, стволы во избежание всевозможных эксцессов отобрали, так бы он с огромным удовольствием расстрелял этих уродов с довольными рожами еще издалека. Но можно и без оружия если действовать четко и быстро, они своими стволами в свою очередь просто не успеют воспользоваться.

Но все же переть с голыми руками, не имея даже кухонного ножа на трех громил просто глупо. Но идти за ножами Соколов даже и не подумал. Оглядевшись по сторонам и не найдя ничего подходящего, вроде хорошей палки, а еще лучше ломика, он расшатал и выдернул из земли по плитке брусчатки, что покрывали дороги и тропинки в деревне, для того чтобы не было грязи.

Адам не сводя взгляда с ненавистных врагов, двинулся к ним, не замечая ничего вокруг, остальной мир словно перестал существовать.

На краю утопленного в горе, ненависти и ярости сознания все же появилась, что он совершает ошибку, но что либо изменить он уже просто не мог, да и не хотел. Душа требовала немедленного мщения и будь что будет.

Троицу окриком предупредил кто-то из товарищей, увидев какую-то неестественную картину: целеустремленно двигающего с каменным лицом парня из местных с фигурными кирпичами в руках. Согласитесь, странная картина.

Троица перестав смеяться, стала озираться по сторонам и конечно заметила опасность, но это их не спасло. Они просто не успели среагировать. Тот что был ближе, стоявший к Адаму спиной, увидев изумление на лицах товарищей обернулся и получил увесистой плиткой прямо в лоб отчего тут же рухнул с проломленным черепом и обильно заливающей лицо кровью.

Адам замахнулся вторым рукотворным камнем и бросил его в следующего врага. Солдат попытался увернуться, но оказался недостаточно резв. Плитка пришлась ему в район правой ключицы, наверняка переломав несколько костей, что подтвердил дикий крик раненого. А нечего было бронежилеты снимать. Расслабились.

На третьего противника, ошалевшего от неожиданности, но справившегося со ступором и начавшего приводить оружие в боевое состояние Соколов бросился с кулаками и повалил его на землю в зверином желании добраться до глотки и вырвать ее зубами.

– Убью падаль…

Видимо ненависть придает сил, невероятно много сил, потому что он словно играючи сломил сопротивление здорового мужика минимум в два раза сильнее его и добравшись до горла стал душить его, сдавливая пальцы точно пневмотическими клещами, одновременно пытаясь разбить врагу затылок встряхивая тело с силой обрушивая его на пол. Под пальцами хрустнули какие-то хрящи, но Адам продолжал давить с рычанием продолжая сотрясать уже обмякшего, задохнувшегося врага…

К месту происшествия на выручку своему товарищу уже спешили другие солдаты из «гвардейцев». Большая их часть ощетинилась стволами, чтобы охладить пыл заволновавшейся толпы, которая как казалось, вот-вот поднимет мятеж против захватчиков, но бесполезный и кровавый, в том плане, что кровь прольют только их.

– Отпусти его или я тебе мозги вышибу! – кричал кто-то подбегая.

Но Адам его не слышал, не хотел слышать, продолжая удавливать врага руками превратившихся в клешни. Наверное он и не смог бы их разжать, даже если бы и захотел. Пальцы свело судорогой. Жертва уже посинела лицом, язык вывалился, а покрасневшие от лопнувших капилляров глаза казалось вот-вот вылезут из глазниц. Из разбитого затылка текла кровь, разбитого о пол.

Ударом ноги в голову кто-то сбил Адама с его жертвы. Удар получился сильным, так что из глаз натурально посыпались искры, а в глазах стало двоиться. Явное сотрясение мозга. Он пытался подняться, но руки вдруг стали непослушными, то и дело подламываясь в локтях.

– Падаль! – рыкнул сбивший Адама «гвардеец» передергивая затвор автомата.

– Нет! – раздался пронзительный в отчаянии женский вскрик.

А в следующее мгновение грохнула короткая очередь из АК.

Адама что-то дважды ударило в спину, и он секунду спустя, быстро потеряв все силы повалился на свою затихшую жертву. В местах удара сильно защипало и стало мокро.

Еще и сверху что-то придавило.

Он все же нашел в себе силы пошевелиться под этим грузом и стало легче. Груз со спины исчез, точнее соскользнул с него.

Посмотрев что на него упало Адам застыл. Рядом без движения, на спине лежала Мальвина. Она смотрела на него, слабо улыбаясь, а на груди тоже намокало два красных пятна. Пули прошли навылет. Он сразу понял, что она попыталась закрыть его своим худеньким телом, но для пуль АК оно оказалось все равно, что лист бумаги.

– Только не это… Мальвина… Что же ты… Зачем?

Она что-то прошептала, отвечая, но Соколов не расслышал.

Соколов попытался дотянуться до Евы, но воссоединиться с девушкой ему не дали. Несколько солдат налетели на него и стали избивать ногами раненого.

– Прекратить! – прозвучал легко узнаваемый голос полковника Парнова. – Что тут произошло?

Солдаты тут же оставили свое занятие, вытянувшись в струнку.

– Этот ублюдок убил двоих и тяжело ранил одного нашего! – выкрикнул кто-то из солдат.

– Не орать! Отвечать по форме!

– Так точно господин полковник! Этот уб… рядовой напал на троих наших. Убил двоих и одного серьезно покалечил.

– Вижу. Поднимите его.

Двое солдат тут же грубо с силой тряхнув, чтобы причинить еще больше боли подняли Адама с пола подхватив за руки. К Мальвине бросился доктор, пытаясь прямо на месте остановить кровь. Ему больше мешала, чем помогала причитающая и ревущая мать Евы.

– Ну и зачем ты это сделал?

Адам только сплюнул кровавую пену и захрипел. У него похоже было пробито легкое. Вместо ответа он лишь посмотрел на Мальвину.

– Ясно, – все понял полковник, оценив живописную картину. – Эти трое позабавились, а этот отомстил. В итоге армия потеряла троих солдат, если считать с тобой. Ты дурак рядовой… дурак. Мог в бою отомстить. Кто там разберет, откуда пуля прилетела? А возможности у тебя появились бы очень скоро. Ну да, в такие моменты особо не думается… все больше чувства, гормоны… Тем не менее как бы ни были благородны твои мотивы, за преступление придется ответить по всей строгости, да еще в условиях военного времени. Твоя казнь послужит уроком для других…