Кирилл Шарапов - Свалка потерянных душ

Тяжело вздохнув, Юрий закрыл раздел «скилы». Не с его финансами лезть туда. Вспомнив о браслете Тира, Жданов вытащил его и повертел в руках.

– Справка!

– Браслет базовый, – затарабанил механический голос, – принадлежал объекту Тира, статус – мясник. Уничтожен объектом Шах. Доступ к браслету отсутствует в связи с отсутствием завещания. Желаете продать? Цена системы сто очков. На свободном рынке не может быть продан. Единственное возможное действие – перепрошивка под объект Шах. Цена перепрошивки всего десять очков. Начать процедуру?

– Функционал?

– Быстрый доступ к картам, архивам, энциклопедиям и ценам на момент последнего обновления в Системе.

– Делай.

Полезная штука, таскать с собой планшет мясников он не собирался – во всяком случае, пока что.

Не прошло и минуты, как голос сообщил, что все закончено и обладателем браслета является кадет Шах.

Юра потратил полчаса, чтобы научиться с ним работать, и залил туда прорву полезной информации, чтобы иметь доступ к ней за периметром. Теперь осталось придумать, что делать с барахлом, которое валялось на полу, – еда, бутылки с водой, фонарь, сканер-планшет, пара ножей, не идущих ни в какое сравнение с тем, что он снял с охотника. Но самый главный вопрос: куда все это деть? Четыре ячейки в шкафу – две сразу занял дрон, еще одну – «крушитель». Итого осталась одна, а для рюкзака, если в него забить дробовики и весь хабар, включая его старую форму, нужно две.

– Сколько стоит увеличить шкаф на одну ячейку?

– Первое увеличение обойдется вам в сто очков, второе в тысячу. Либо можно приобрести шкаф большего размера на двадцать или больше ячеек для хранения личного имущества.

Юра тяжело вздохнул, Система все делает для жизни – пищи, но беги.

– Цена шкафа?

– Шкаф на двадцать ячеек, обычный, минимальная цена – десять тысяч очков, – мгновенно сообщил механический голос.

– Увеличить сундук на одну ячейку, – понимая, что без вариантов, приказал Юра.

– Задача выполнена.

Он убрал все, что у него было, в рюкзак, с собой взял только пистолет охотника, к которому скрепя сердце купил десяток патронов. Итого в минусе сто тридцать очков. Минута, и он снова с голым задом, а доходного дела на горизонте не видно.

– Если я сейчас выйду, мне будет нужно искать новую капсулу?

– Да. Контрольный центр функционирует в порядке живой очереди, – сообщил механический голос, – не хотите ждать, ищите другой.

– Неприятно. Сколько времени прошло снаружи?

– Вы пробыли тут шесть часов восемнадцать минут, в реальности прошло три часа девять минут и двенадцать секунд.

– Ясно. Значит, если проведу тут сутки, снаружи пройдет двенадцать часов?

– Да, все верно. Но затем вы должны будете провести вне капсулы…

– Столько же, я помню. Он оглянулся в поисках выхода, но никакого намека на дверь не обнаружил.

– Эй, как отсюда выйти?

– Просто скажите или подумайте о желании вернуться обратно на контрольный пункт, – сообщил механический бубнилка.

Юра повторил, и виртуальная квартира исчезла, все заволокло опять белой мутью, которая через пару секунд схлынула, и капсула открылась.

Внимательно осмотрев зал, Юра решил подняться по лестнице и посмотреть, что там выше. Лестница оказалась самодвижущейся, справа – вверх, слева – вниз, довольно быстро. Он сошел с платформы и огляделся. Вверх на этажи вели лифты, их в здании было около сотни, вдоль стен второго этажа стояли какие-то автоматы. Один мужик в затасканной грязной одежде бомжеватого вида подошел к такому автомату, приложил ладонь к сканеру, открылось окно, и оттуда выехал поднос, на котором были булка серого цвета, стакан, ложка и миска. Что в миске, Юра не разглядел, но он уже понял: про эту белковую жижу и рассказывал Ржавый. Что про еду говорил болтун? Система кормит. Стало интересно. Тратить баллы на еду Жданов не спешил, сначала надо попробовать то, что положено по закону. Подойдя к одному из десятка автоматов, он приложил руку к сканеру, на экране тут же появилась надпись: «Шах, одна порция».

Открылось окно, и он забрал поднос. Глянул на содержимое, и есть расхотелось, миска была полна обойного клея или того, что на него очень похоже. В стакане какая-то бурая жижа. Доверие вызывала лишь булочка.

Юра направился к ближайшему столу и, поставив поднос на пластиковую столешницу, уселся на длинную лавку. Несколько секунд он созерцал неаппетитное содержимое подноса, которое ничем не пахло, и наконец, решившись, взял в руки ложку.

– Ешь, не бойся, – раздался голос справа, – на вкус так же, как и выглядит, – никак, нет у него вкуса. Но желудок набивает с гарантией. Сытность стопроцентная.

Юра посмотрел на собеседника, парень показался ему смутно знакомым. Похоже, он, как и Жданов, новичок.

– Давно тут?

– Несколько часов, – отозвался тот.

– Мне кажется, что я тебя где-то видел, а вспомнить не могу.

Незнакомец согласно кивнул.

– Я то же самое чувствую, но, сколько память ни напрягаю, ничего. – Он подвинулся поближе и протянул руку. – Гранат.

– Шах, – ответил Жданов, пожимая ладонь.

И тут словно вспышка – незнакомый парень ложится на гранату, которая крутится в паре метров от него, безумные и одновременно решительные глаза. Вот и все, что он запомнил о том герое, спасшем десяток его коллег и друзей.

– Ты тот, кто лег на гранату, – выдал он догадку.

Парень кивнул и спросил:

– Ты был там?

– Гранат, ты спас мне жизнь.

– Ну, считай, ты поблагодарил, я услышал, – согласился парень. – Расскажи, чем замес на Театральной кончился?

– Городскими боями. Весь центр за два часа превратился в зону боевых действий, эти сучата с айфонами в дорогих шмотках были прикрытием, их телами забили улицы для картинок западных СМИ. А в город просочилось множество людей с оружием, и я готов поставить все, что у меня есть, против этого подноса, что кто-то очень нехило раскошелился, нанимая кучу сброда по всей стране и ближайшему зарубежью. Через пару часов ребята из Серпуховского ОМОНа взяли двух снайперов, оба поляки. Также попадались немцы, румыны, черногорцы, испанцы, итальянцы, негров хватало, украинские нацисты-фанатики. А вот с Кавказа вообще никого, странно. Короче, швали много. В итоге к вечеру в Москву вошли войска. Когда я погиб, еще стреляли. Но центр был уже в наших руках. Западу Россия поперек горла встала, надеюсь, подавятся, суки.

Гранат согласно кивнул. На вид ему было чуть больше двадцати, но Юра чувствовал, что он старше лет на пять, а может, на десять.

– Извини, я тебя отвлек, ты есть собирался.

Юра вспомнил про мерзкое содержимое подноса и подумал, что термин «есть» здесь совершенно не подходит, «питаться» – вот более точное определение, поглощение питательных веществ. Он все же взял ложку и, зачерпнув питательных веществ, отправил их в рот. Его новый приятель прав, это оказалось чем-то вроде густой безвкусной каши. Жданов пожал плечами и съел вторую ложку «веществ». Напиток, которым он запил еду, был такой же безвкусный. Короче, если кишка кишке бьет по башке от голода, это можно жрать.