Пол Андерсон - Фландри с Терры

— Тридцать мужчин против одной бедной загнанной твари? — усмехнулась Тесса.

— Это довольно крупная тварь, — ответил Фландри так, чтобы слышала только она.

Он посмотрел на своих товарищей: черные красавцы в ярком солнечном свете на фоне синевы, играющей тысячью оттенков, легкий ветерок касается обнаженных тел и честного оружия настоящих мужчин. Этот мир был слишком прекрасен, чтобы проиграть в Мертвом Ухунху.

Фландри точно знал, почему он возглавил эту охоту — не потому, что был храбр или желал славы; даже не для того, чтобы потом расписывать свой подвиг какой-нибудь курносой блондинке там, на Терре. Просто за его плечами была Империя, он был ее Представителем в этом мире. И не мог позволить себе остаться в стороне, вызвав насмешки аборигенов.

Поэтому он еще раз затянулся, щелчком выбросил сигарету за борт и пробормотал:

— Будьте умницей, Тесса, и я принесу вам леденец. Пошли, ребята. — Пристегнул свой шлем и мастерски нырнул в воду.

Вода — это целый мир. Наверху было царство солнечного света, слишком яркого, чтобы смотреть; а здесь были прохладные сумерки, переходящие в ночь. Подводная лодка напоминала своим видом наслаждающегося покоем кита… плохо, что нельзя было просто погрузиться и торпедировать Эйю, но неприятная встреча с человеком, арестованным в Алтле, научила Фландри, что Эйю позволяет приблизиться только пловцам. Солнечный свет слабел по мере приближения ко дну, пока не стал застенчиво поблескивающей звездочкой, а потом исчез вовсе. Морская вода скользила по ритмично напрягающимся мускулам подобно шелку, нарастающий холод заставлял кровь бежать быстрее; оборачиваясь, Фландри видел убегающие вверх пузырьки воздуха, похожие на цепочку серебристых планет; его спутники, словно черные молнии, стремительно скользили сквозь спокойные зеленые сумерки. О Господи, вот бы быть тюленем!

Заросшие водорослями кручи Ухунху тускло громоздились под ним; огромные серые дольмены и менгиры — каменные столбы, возведенные нечеловеческими руками, ушедшие под воду миллион лет назад… Затонувший несколько столетий назад корабль — зародыш будущего рифа, который вырастет через десяток тысяч лет, хранящий черепа погибших моряков, в которых поселились рыбы, — выглядел пугающе ободранным, но свидетельствовал об относительно недавнем прошлом среди склонов скал. Фландри миновал его в безмолвии.

Он не нарушал этой тишины, хотя шлем был снабжен специальным микрофоном и переговорным устройством. Если Эйю все еще здесь, его нельзя спугнуть; разговоры могут обнаружить их и свести поиски на нет. Фландри плыл достаточно близко к Дереку и мог делать ему знаки, кивая, а гигант подавал своим людям сигналы, жестикулируя руками и ногами. Вскоре Фландри и Дерек оказались вдвоем в таком месте, которое когда-то, должно быть, представляло собой улицу или коридор.

Они плыли, в любой момент ожидая нападения, всюду ощущая угрозу; время от Времени какая-то тень… Но это оказывалась лишь скала, или десятиногий рак, или челюсть размером с портал. Фландри начал чувствовать, что холод проникает до костей, Донимая его еще больше, чем безмолвие.

Вдруг чья-то рука мертвой хваткой сжала его запястье. Он резко остановился и завис на месте, задрав голову, пока через вибратор, толщу океана и мембрану приемника до его слуха не донеслось, что Дерек, кажется, поймал чудовище. Раздался крик человека, которого убивают, но такой далекий и слабый, что его можно было сравнить лишь с агонией комара.

Фландри ругнулся в адрес восемнадцати разных богов, сорвался с места и понесся вперед, как угорь на охоте. Но Дерек проплыл мимо него, и он чуть ли не последний прибыл к месту схватки.

— Эйю, — безотчетно произнес он вслух среди криков мужчин, плавающих в водах, уже окрасившихся кровью.

Он вспомнил о гарпунном ружье, висевшем у него за спиной, отстегнул его, проверил магазин и подплыл ближе. Тридцать мужчин, нет, уже двадцать девять, труп тридцатого качался последним, дико таращась сквозь разбитое окошко шлема; двадцать восемь человек вились вокруг одного чудовища. Фландри не хотелось задеть кого-нибудь из них.

Он всплыл повыше, откуда глянул вниз на Эйю. Огромный черный призрак торпедировал с дольмена. Пятнадцатиметровая туша какого-то арктического страшилища с голой морщинистой кожей, бескостные слоновьи ноги и широко разинутая пасть кита… но с руками, с руками… Эйю бесился среди охотников. Фландри видел, как он ногами, которые служили ему на суше именно для ходьбы, зажал двоих в когтях и разодрал их на части. Ни звука не доносилось из глотки Эйю, но слабое человеческое бормотание заглушали мощные удары конечностей чудища, напоминавшие разрывы бомб.

Фландри приложил ружье к плечу и выстрелил. Из-за отдачи он сильно отлетел назад, к краю битвы. Он не знал, был ли его гарпун среди тех, что впились в бока Эйю. «Только гарпунить, — мелькнуло в сознании, — от взрывов пострадают люди, если бы еще не давление под водой…» Кровь била струей из пронзенной огромной руки Эйю. Он прижался спиной к скале, выгнул хребет и стремительно рванулся к поверхности океана. Пловцы разлетелись в разные стороны, словно брызги.

Фландри отчаянно заработал ногами и устремился навстречу чудовищу. И тут оно повернулось к нему белым брюхом: скала, облако, сон. Он выстрелил и увидел, что его гарпун попал в цель. Еще раз! Эйю завертелся от боли, харкая кровью, учуял человека и ринулся на него. Фландри видел под собой пещеру, полную жутких зубов. А за нею — глаза монстра, ослепшие от отчаяния. Человек попытался увильнуть в сторону. Эйю изменил курс со змеиной легкостью. «Интересно, узнал ли его Эйю?» — в какое-то мгновение успел подумать Фландри.

Человек вырвался из кровавого тумана. Он выстрелил, стараясь удержаться на месте после отдачи. Но вместо того чтобы отпустить гарпунную веревку, которая спутала бы монстра, он схватился за нее так, что его бросило в сторону чудовища. Жабры Эйю хлопали, словно разевающиеся пасти, пытающиеся укусить. Фландри преследовал зверя поворот за поворотом сквозь студеные глубины, ловя его на прицел. Наконец он выстрелил. Гарпун попал в глаз и раскроил чудовищу голову. Эйю перевернулся и умер.

Фландри перевел дыхание. Его шлем, казалось, гудел и звенел, он душил его, нужно сорвать его, пока он не задохнулся…

Его поймали чьи-то руки. Он смотрел на свою победу, у которой было лицо Дерека Умболу.

— Подожди здесь, подожди, терранин, — звучал отдаленный, божественно спокойный голос. — Дело сделано.

— Я, я, я благодарю, — прошептал Фландри.

Самообладание вернулось к нему. Он пересчитал собравшихся людей, пока они поднимались со всей необходимой медлительностью к солнцу. Шестеро погибли. Не самая высокая цена за избавление от Эйю.