KL 13 - ЛитСериал: Муридаи. Сезон I. Тьма подземелья

Отец не раздумывая ни секунды, направился к обезумевшему хозяину дома. Прежде чем тот очнулся от гипнотического спокойствия, Джи-Н нанес один точный короткий удар в челюсть, отправив сумасшедшего в глухой нокаут. Джи-Н старался не подавать вида, но мне было очевидно – он в ярости и глубоко презирает этого жалкого муридая. Уж я-то этот мимолетный взгляд хорошо знаю.

Наш отряд не успел приступить к осмотру места преступления, как в дом ворвался префект. Даже через его серо-бурую шерсть было заметно, как сильно он побледнел, глаза необычайно вытаращены, руки дрожат.

– Город сошел с ума! – отчаянно прокричал он. С улицы донеслась тревожная какофония: бьющегося стекла, треска дерева, грохота металла, испуганного женского крика, детского плача и каких-то еще, менее разборчивых звуков. В нос ударил резкий запах дыма.

– Что случилось? – спросил отец, глядя на хаос, разворачивающийся на нижних ярусах города.

– Кто-то пустил слух, что мышиный король может подчинять себе разум муридаев и те тоже становятся каннибалами.

– Бунтарей локализовали?

– Лока… Что? – префект растерянно смотрел на Джи-На, но тот не ответил. Он уже сам видел всю картину и размышлял над неким, одному ему ведомым, планом.

– Объявите, чтобы все оставшиеся в своем уме горожане собирали вещи и вечером, когда будет отключено дневное освещение, под охраной моего отряда мы будем их эвакуировать.

– Эвалуиловать, – префект как-то отрешенно заплетающимся языком вторил словам отца.

– Скажите им просто: выведем в безопасное место, – теряя терпение, рявкнул Джи-Н.

Ожидание вечера было просто невыносимым. Весь день мы находились в нашем монорельсе на верхнем ярусе города. Остальные монорельсы уже давно покинули родной перрон, избавив город от самых благородных и богатых персон и их семейств. Отец куда-то ушел сразу после разговора с префектом. «Куда же он пропал? Почему мы не обеспечиваем защиту мирных муридаев?» – крутились в моей голове вопросы, но они не прозвучали вслух. Отряд ловчих Джи-На не обсуждает приказы своего командира.

Время от времени мы слышали, как из недр городского массива доносится голос безумия, охвативший многих местных жителей. В глубине моего сознания росло и крепло непривычное мне чувство тревоги. Нет, за отца я не переживал, за свою жизнь тоже, но где-то там, среди жуткого хаоса, была она – Ми-Ни. Одна, совершенно беззащитная, точно как и я в тот роковой вечер. Не осознавая что творю, я вдруг встал с места и, не сказав никому ни слова, бросился прочь от безопасного верхнего яруса. Туда. Вниз. К лазарету.

Несколько раз я видел, как одичавшие муридаи забивали насмерть своих собратьев. Город практически опустел. Из мрака подземелья доносился мерный гул тысяч голосов – эвакуация должна была вот-вот начаться.

Но кто же будет их охранять, ведь все ловчие наверху? – подумал я. Тревога усилилась.

Добравшись до лазарета, я обнаружил там Ми-Ни. Она и еще несколько лекарей отказались уходить из-за больных, которые не могли самостоятельно передвигаться. Префект же, видимо, решил, что проще бросить их на произвол судьбы, нежели спасать. В воздухе висел неприятный резкий запах, напоминавший топливо для электрических генераторов, питающих город. Я никак не мог понять, откуда он доносится, пока не погас свет.

Тьма разом охватила все ярусы города. Внизу раздался странный журчащий звук, а следом за ним и отчаянные крики муридаев. Через световые очки я увидел, как бурный поток топлива вырывался из городских цистерн и затапливал -подземелье. Муридаи оказались в ловушке. На несколько ярусов выше лазарета я заметил движение. Это был отец. Он не спеша шел к краю. В одной его руке была глефа, во второй – какая-то палка.

Что ему там нужно? – подумал я и тут же осознал ответ. Палка – это факел и он собирается сжечь всех жителей города. Для защиты от обезумевших муридаев я оставил Ми-Пи небольшой огнестрел, а сам стремглав помчался наверх.

Все эти воспоминания за одно мгновение пронеслись в моем сознании, когда я взял на прицел своего отца. Пронеслись, но так и не дали мне никакой подсказки как остановить надвигающуюся катастрофу. Отчаяние крепко вцепилось когтистой лапой в мое горло, сдавив его настолько сильно, что даже дышать стало трудно. Игломет в кибер-руке лежал спокойно, хладнокровно держа на мушке отца.

– Остановись, – насколько мог твердо произнес я, но голос предательски дрогнул.

В ответ молчание. Он даже не посмотрел в мою сторону, лишь его механический глаз мерцал во мраке подземелья.

– Неужели ты забыл клятву ловчих? – продолжал я попытки достучаться до него. – Мы ведь принесли обет защищать народ муридаев от чудовищ.

– Забыл? – Его жесткий хриплый голос оцарапал мой слух. – Я написал эту клятву! И помню ее до единого слова, – Он протяжно выдохнул. – «С этого дня я вступаю в ряды ловчих. Клянусь отныне и до конца своих дней защищать народ муридаев от любых чудовищ и угроз, направляемый и оберегаемый светом Вершителя», – он умолк, вглядываясь во мрак бездны под его ногами. – Но скажи мне, Ми-Пять, – наконец произнес отец, – что если сами муридаи станут монстрами? Что если для спасения нашего рода необходимо принести чудовищную жертву? Ты видел все своими глазами. Безумие поразило их и эту болезнь необходимо остановить. Здесь и сейчас!

– Они просто напуганы, отец, – последнее слово вырвалось у меня непроизвольно, и я опешил от неожиданности.

Он никак не отреагировал. Лишь продолжал вглядываться во тьму, держа над пропастью факел. Казалось, он просто наслаждался сладким предвкушением массового жертвоприношения.

– Если ты это сделаешь, – я опустил игломет, – тогда я брошусь вниз.

Отец заметно вздрогнул, точно его больно укололи в грудь. Он резко обернулся и посмотрел на меня.

– Что ты несешь, Ми-Пять? Немедленно вернись в монорельс. Это приказ, солдат!

Я медленно положил игломет на настил. Не до конца осознавая, что именно делаю, направился к краю городского яруса.

– Если я позволю тебе сжечь этих ни в чем неповинных муридаев, отец, – мой собственный голос звучал совершенно незнакомо, точно говорил кто-то другой, – значит я сам стану чудовищем. Мышиным королем. Как ты.

Впервые в жизни я заметил на лице отца застывший отпечаток растерянности и даже испуга. Или не впервые? В тот роковой вечер на его лице было точно такое же выражение, что и сейчас. Он смотрел на меня так, словно перед ним предстал призрак. Но что за призрак мог его так напугать?

– Сын, – тихо произнес он и опустил факел.

Несколько позади отца в ярких лучах света появилась Ми-Ни. Она без промедления пальнула из огнестрела. Снаряд со свистом прочертил тьму и пропал. В следующее мгновение фонтан крови вырвался наружу из шеи отца, и он тут же повалился на настил. Крик отчаяния колючим комом безмолвно застрял в моем горле.