Максим Лакомский - Хроники Анклава 3: Иллюзия Вечности

Из окна, мимо которого, пригнувшись, на корточках прошел Сергей, налетела массивная тень и повалила его на землю, одновременно оттолкнув напарника так, что тот шлепнулся.

– Сдохни, поганая еврейская свинья! – Прошипел разъяренный лысый кареглазый амбал, в бронежилете на белую, хотя уже полностью заляпанную грязью и кровью, футболку, камуфляжных штанах и большущих ботинках. Белые шнурки на них смотрелись глупо и выглядели вызывающе, что сразу привлекало к ним внимание – считай, смерть для бойца, постоянно находившегося посреди военных действий. Солдат не должен ничем выдавать свое присутствие. Интеллект у этого гражданина «Светлого Будущего» явно был не на высоте – он мог просто крикнуть своим, что здесь интервенты, и те бы моментально убили штурмовавших завод. Но нет, он выбрал героическую холодную месть и расправу в одиночку. В результате над ним и расправились. Накаченный шкаф, под действием адреналина, позволил своему разуму затуманиться и прижал ветерана многих боев к земле, сев ему на живот, и начав душить. Сила у парня имелась, и долго бы Сергей не продержался, если бы не упущение бритоголового – про ноги тот забыл. Опытный военнослужащий, имевший хорошую растяжку, со всей силы врезал носом ботинка сзади, и скинул растерявшегося с себя. Паренька моментально принял ефрейтор, молниеносно и бесшумно перерезав здоровяку горло.

– Я твой рейхстаг труба шатал… – Сплюнул майор на мертвое тело и приказал своему подчиненному остаться снаружи ангара.

Внутри сооружения Сергей обнаружил огромную печь, пахнувшую паленым мясом. Все вокруг было завалено разным металлическим мусором, заставлено ящиками, бочками и станками для снаряжения патронов. В другом конце ангара горела единственная лампочка, освещавшая тяжелую, открытую стальную дверь на больших петлях, за которой начинался спуск вниз. Провода от громкоговорителя тянулись как раз к этой постройке и уходили под землю. Лидер группы фашистов сидел именно там. Словно в подтверждение мыслям Куприенко, динамик вновь разразился голосом: «Вперед, воины Рейха! За Правое Слово! Истребите этих ничтожеств!». У двери стояли двое дежурных и переговаривались.

– Очуметь, это же скока наших мужиков они уже положили?

– Да не парься, Ромка, мы этих козлов все равно всех перестреляем и перережем. Это же прихвостни чернооких. Хрен они что умеют. Налетели на наш форт и думают, типа возьмут его на раз. Конец им всем пришел.

– Аха-ха, это точно, браток. Норд сказал: время почти подошло. Мужики, вернувшиеся с севера, поговаривают о страшных монстрах, которые рвут в мясо россиянских солдат.

– Вот она! Пошла очистка! Так им и надо!

– А я вот, че-то, стремаюсь… Вдруг, они и нас мочить начнут? Ссыкотно как-то.

– Да ты что! Мы же настоящие Арийцы, самая чистая раса, мать их всех, а не какие-нибудь там грязные дагестанцы!

– Так-то – да, хах. Я бы сейчас продолжил бы возрождать чистую расу, да!

– Жаль, Норд приказал порешить всех девок. Все из-за этого гребанного нападения.

– А круто он нас тут устроил: посменно идешь в казарму и дерешь этих сучек. Так, а то, что порешили имевшихся – новых найдем! Не беда… Баба для того и нужна, чтобы род продолжать, да мужику угождать, так я считаю…

– Братан, ну ты, прям, философ! Так красиво подметить… Слушай, а классно мы сегодня утром этих черных пожгли.

– Сто пудов, уже вторую ораву за неделю, семнадцать человек в печку засунули.

– И еще шестеро в газенвагене подохли, в полдень. Это сколько… Двадцать три, вместе, получается, что ли?

– Именно, мужик. Двадцать три. На это число меньше проблем на планете стало.

– Прикинь, я во вторник, в рейд когда ходил, одного горца ограблял, так он меня фашистом назвал.

– Какие мы фашисты? Мы же национал-социалисты, возрождаем Великую Землю Русскую. Фюрера на этих арабов нету, уж он бы им всем показал!

– Ты про Сеню ничего не слышал?

– Не-а, его отряд так и не вернулся с юго-востока. Все четверо пропали. Егор с друганами ходил на поиски, нашли тело Федьки. Подстрелили. Егор в пушках получше разбирается, говорит, из спецавтомата разведки мочканули. Суки. Он сам опять туда пошел, следы искать.

– Помянуть бы товарища… Как у тебя с этим делом?

– Никак. Завязал. Третий день не бухаю. Мы должны быть здоровыми, поддерживать здоровый образ жизни. Но, ты знаешь, очень хочется… Да и человек стоящий, надо помянуть! А то, как же – такой парень!

– Конечно. После штурма на грудь немного примем, есть у меня водярка. Мылом не пользовался новым?

– Нет, пока. Сегодня пойду, помоюсь.

– Вот уж эти архаровцы бы зассали, если б узнали, что мы из них мыло делае… Кхэ!

Брошенный майором нож угодил постовому в горло, над кадыком. Второй охранник двери не успел и удивиться, так как был зарезан осколком от разбитого стекла, который подобрал Сергей, пока крался меж ящиков. Военнослужащий подскочил к нему ровно в тот момент, когда лезвие ножа закончило свой путь в горле первого. Помещение было плохо освещено, все предметы отбрасывали тяжелые тени от лампочки. Пройти здесь незамеченным было достаточно легкой задачей. После давнишней операции на нефтедобывающей платформе – вообще пустяки.

Выстрелы снаружи продолжились, но с переменными затишьями, перестрелка еще шла. В ответ на винтовки одиночными откликнулись пистолеты. Долбанула граната, за ней еще одна. Отряд Сомова все же использовал последние. Кто-то из защитников завода продолжил палить через несколько секунд. Куприенко вытащил нож из горла охранника, вытер кровь об его комбез, вернул на место, достал из кобуры свой пистолет и начал спуск по ступеням.

Никаких звуков, за исключением размеренного шипения радиостанции, снизу не доносилось. Это был не простой подвал, слишком глубоко, да и выполнен больно круто – по левой стороне потолка, на соединении со стеной, шел ряд тонких труб и проводов, к которым были подключены пару старых ламп, еще по сотне Ватт, «дозапретные», старая партия. По всей видимости, в Сибири всем было глубоко по болту на столичные нормы энергопотребления. Ступеньки хоть и окрасились в бордово-коричневые тона, но не скрипели. Майор шагал медленно и бесшумно. Основной дверью в этот небольшой бункер была верхняя, поскольку внизу стояла достаточно простенькая, как входные во многих подъездах, только без домофона. Обычная ручка и никаких кнопок. Выбор, как зайти, не был тяжким: Сергей резко дернул на себя, вскочил в образовавшийся проход и нацелил оружие вперед, позволив двери закрыться за собой.

– На месте! Не двигаться, а то мозги к хренам разнесу! – Вежливо и с укором гаркнул он на человека, сидевшего за столом, лицом прямо к входу.

– Мы можем договориться…

– Так вот ты какой, северный олень… Не о чем мне с тобой договариваться.