Игорь Азерин - Эра падающих звёзд

Интерес захватил слушателей с новой силой: Ильяс забыл про закат, Витаминыч – про жинкины голубцы, Надя – свою девичью фамилию.

– Перешёл я пути, смотрю – пакет лежит на обочине! Банки из него выкатились, из одной пиво льётся. Вот, думаю, источник неприятностей бьёт почти из-под земли. А дальше, совсем близко – берет наш голубой, десантный! Но!.. Но… Я такого никогда не видел! Он мятый, как носовой платок!

– Так он же, вроде, из немнущегося материала, да? – заметила Надя.

– Ну! – Кадушкин полез в карман и достал скомканный носовой платок. – Вот! Вот такой мятый! Как тряпка! И что характерно: кокарда на нём – плоская, как будто её молотком сплющили. Кокарда плоская, а берет – мятый!

Надя тёрла слезившиеся глаза, а Кинулов поперхнувшись в смехе, закашлялся и опустил стекло, чтобы сплюнуть.

– Смотрю дальше… сапог! Так вот, верите-нет, он такой же мятый, как и берет! Жёваный в хрысь и каблук оторван. Я как увидел его, стало страшно дальше смотреть. Что там будет? Может, там глаза Нюркина смотрят на меня из лужи с лягушками? Может, кишки его развешаны на деревьях, как колбаса в мясной лавке. Или челюсть его нижняя на ветке висит? Ожидаю я, короче, увидеть сюрреализм в стиле Сальвадора Дали… только в мрачных кроваво-красных тонах.

Кадушкин рассказывал с выражением, гримасничая.

– Двигаюсь я, значит, осторожно, чтобы в печёнку человеческую не вляпаться или на сердце ещё бьющееся не наступить. И гляжу… что-то тёмное в траве, под кустом. «Труп!.. – думаю. – Моего боевого товарища». Подхожу… Точно – Нюркин! Подошёл ещё ближе и вижу, что он почти целый. Но на лбу шишка с увеличенным трафаретом кокарды! И шишка знаете, какая? Ма-ма родная! Для такой шишки можно смело требовать у старшины дополнительный головной убор. А отпечаток на ней – высокого разрешения и контрастности. «Вот, – думаю, – об какую твердь кокарду расплющило!»

С переднего сидения сквозь утробный свист и судорожные стоны, означавшие наступление конвульсивной стадии смеха, донёсся звук прорвавшегося на волю пука, и рука Витаминыча потянулась к регулятору автомобильной вентиляции. Глядя на смеющиеся лица и то, как уазик мелко трясётся от хохота пассажиров, стала хихикать и дежурная по перекрёстку, сначала застенчиво, а потом очень даже раскрепощённо, почти как на сеансе смехотерапии.

– Подошёл я к телу. Вижу: глаза его полузакрытые смотрят в небо, как у Пьера Безухова из кино про «Войну и мир» – и хрен поймёшь, живой он или мёртвый! Толкаю его осторожно, зову: «Шурик. Шурик, ты жив?» Смотрю, веки поднялись… Только зрачки разъехались: один смотрит на столовку, другой – на дембель. Спрашивает: «Где я?» А я ему: «В армии». Он – плюх! – опять в обморок, от такой неприятной новости.

От взрыва хохота, кажется, качнуло вагоны поезда, наконец достигшего переезда и в эти мгновения катившего мимо уазика.

Поезд прошёл, дежурная отошла в сторону и, улыбаясь, махнула флажком. Машина тронулась. Чуть отдышавшись и протерев глаза, Рахматуллин спросил, полуобернувшись:

– Так чем закончилось? Что с ним было? Жив остался?

– Да-а, – с удовольствием протянул Кадушкин и чуть покрутил головой. – Что ему, собаке, будет? Сотрясение мозга получил. Ногу поломал, три ребра и ключицу. Так он ещё в госпитале неплохо устроился! Его туда санитаром чуть не перевели. Наш взводный и ротный старались его сбагрить. Но медики отбились.

Немного помолчав, он, мечтательно глядя в окно, обронил:

– Я много ещё могу рассказать. Разное было…

Парни ожидали услышать, добравшись до мотеля, что вероломные русские разбиты или по крайней мере Америка близка к победе, но их ждали другие новости.

Оказалось, что русские не высаживали десанта, хотя их диверсионные группы (говорят) действуют и в Канаде, и в Штатах. А вообще война пока в основном сводится к обмену ракетными ударами, причём с серьёзными потерями как с одной, так и с другой стороны. Тем не менее, американская армия и союзники уже ведут бои с русскими на их территории, объявлена мобилизация, чтобы ускорить разгром врага.

Последнее обстоятельство совсем не обрадовало Эвана и его товарищей. Однако были новости и похуже. Выяснилось, что они остались практически без денег. Дело в том, что снять наличные с банковских карт теперь стало сложно. Поблизости точно не было никаких шансов это сделать. Только в более-менее крупных городах, и то не сразу, а после подачи заявки и неизвестно скольких дней ожидания.

Друзья посчитали свою наличность – на троих 37 долларов 40 центов. В лавке при забегаловке, где они впервые за две с половиной недели говорили с посторонним человеком (продавцом), имелись противогазы – 70 долларов самый дешёвый, и выпивка – 50 долларов за «чёрную» бутылку «Джека Дениэлса» из Теннесси, в мирное время стоившую двадцать баксов. Самый дешёвый виски (подозрительного вида и неизвестного происхождения) стоил 15 долларов за трёхчетвертную бутыль. Купили стрёмного вискаря, заказали отбивные. Продавец кликнул из подсобки двух амбалов и приказал им разогреть на углях закуску.

Парни уселись за один из трёх столиков, что размещались здесь же, возле прилавка. Разлили по стаканам пойло… и возникла короткая дискуссия. Сошлись на предположении, что именно так должна пахнуть смесь керосина с камфорным маслом, особенно если её замешивать в фекальной яме. Сделали по глотку… и невольно прослезились. Средство оказалось универсальным: хошь – пей, хошь – вместо скипидара используй. Отчаявшись справиться с мимическими мышцами, Стив с внезапной хрипотцой обратился к продавцу: «Приятель, не на этом ли топливе летают русские ракеты?» Неплохо было бы трахнуть эту бутылку об голову продавца, но рядом с ним крутятся два бугая такого же подозрительного вида, что и виски.

Вскоре к парням подсел местный любитель угоститься выпивкой. От него узнали много разного из того, что пропустили, отсиживаясь на берегу. Среди прочего Дэн (так звали того гаврика) поделился мыслью, что проблемы с наличными деньгами созданы правительством искусственно – для того, чтобы молодые парни вроде Эвана и его друзей шли в армию, а не ныкались по хазам да не собирались в банды. В армии накормят и кое-каких деньжат обязательно подкинут. «Если сейчас у кого водятся деньги, так это у военных», – с важностью аналитика с Уолл-стрит оповестил Дэн собеседников.

Ещё он рассказал, что русские взломали компьютеры на станции мобильной связи – да, некоторые операторы работали, хотя не повсеместно и с перебоями – и стали рассылать MMS и SMS сообщения дезинформирующего содержания. Якобы войну начали Штаты – сначала сбили самолёт с русским диктатором, а затем нанесли удар ракетами. Конечно, в такую чушь никто не поверил, а связь вырубили почти на сутки – искали взлом.