Андрей Деткин - Ожерелье Зоны

А у Грифа уже и план готов.

– Понимаешь, Ява, – говорил он доверительно под навесом элеватора, продолжая ранее озвученную и от того уже не крамольную мысль, – ничего сложного там нет. Дорожку мы знаем и что ждет на ней, тоже. Это в первый раз стремно. Более того, мы с пухами и в снаряге пойдем. На обратном пути артов надыбаем, какая, на фиг, разница, куда за хабаром топать, – сталкер затянулся сигареткой, взглянул на сухой косматый бурьян за поваленным забором, выпустил белесые струи ноздрями, продолжил: – Туман, собака, все карты портит. Такая сволочь, что нет от него защиты и пришибить не знаю как. В каждую щелку влезет… – Гриф рукой показал змейку, в сердцах бросил бычок, придавил каблуком. – Надо нам, Ява, что-то против него придумать.

– Ну… может, обойти, – сказал Алексей первое, что пришло в голову. И рад бы предложить что-то дельное, в кои-то веки Гриф с ним советуется. Ну хоть бы какая-нибудь мыслишка завалящая пришла.

– Попробовать-то можно, – задумчиво произнес сталкер, будто всерьез рассматривал ценный совет, – только случись что, можем и не убежать. Надо что-то навернякское. Типа транспорта. Такого, чтобы вездеходил и герметичил.

– Как плавающий танк? – Алексей засветился от удачной мысли.

– Можно и танк, только где его взять? – Гриф хитро стрельнул взглядом в сторону парня.

– Атомный! Атомный танк! – воскликнул Алексей.

– А ты, парниша, кумекаешь, – похвалил Гриф, – как эта мысля мне самому в голову не пришла, – и с ходу, без заминки, – только здесь имеется несколько закавык. Первая, насколько я помню, Федорыч говорил, что силовая установка жахнута. Допустим, что ее можно починить, но, чтобы этим заняться, танк надо стащить с аномалии. И вот тут возникает вторая закавыка, как на это посмотрит Федорыч.

– Точно, – Алексей сник, – он ведь от него подзаряжается.

– Правильно, Ява. Атомный старпер нам не позволит. Значит, надо его сдернуть втихую. Быстренько подгоним специалистов…

– Стой, – Алексей ощутил, как у него горят уши, – а как же Федорыч? Он же может того, ну… помереть без танка.

– Мы быстро. Туда и обратно.

– Ты это серьезно? – Алексей в упор посмотрел на сталкера. С минуту они глядели друг на друга.

– Нет, конечно же, – Гриф усмехнулся. – Это была твоя идея насчет танка, вспомни, – и погрустнел.

Идея была не то чтобы идиотская, а не совсем удачная. Во всем, что касалось танка, Грифа глодали сомнения. На самом ли деле танк неисправен? А если неисправен, то насколько? Можно ли его починить в полевых условиях? Как долго Федорыч протянет без подзарядки, и потеряет ли танк после ремонта свои уникальные свойства? Был сталкер уверен в одном – на таком транспорте они точно доберутся куда надо, и при этом ничем не рискуя, если не считать старика, конечно.

Чтобы не идти к бункеру, Гриф уже и думать не мог. Мысленно разобрал печально памятные события на «скользкие» моменты и теперь перебирал их, отыскивая зацепки, мусолил, как камешки на четках, отполировал до блеска. И все ему мерещилась чья-то рука.

Глубокую колею с рифленым протектором они заметили за скотомогильником. По отпечатку Гриф сразу определил хозяина следа. БТР проехал на северо-запад, причем не так давно.

Алексей обернулся, нашел взглядом искореженный транспортер, словно убеждался, не чудит ли зона, не прокатила ли свою игрушку невидимой рукой, насмехаясь над ними. Нет, напоминание о ее коварстве ржавело там, где ему и положено быть. Ничего не поменялось с последней встречи, может, только ржавчины стало больше да колеса ушли в землю глубже.

– Никак «чеховские» снабжение наладили, – проговорил Гриф, вглядываясь в жухлую осеннюю даль под мозглявым небом.

– Вроде как в ту сторону след идет, – ответил Алексей и тоже посмотрел вдаль, словно намеревался разглядеть на соломенном поле бронированную букашку. – И не боятся ведь, – Алексей мысленно вернулся к БТРу – крокодилу.

– Думается, дорожка у них там провешена. Да и аномалий здесь не густо.

– А это правда, ну… что какие-то специальные сканеры для техники появились, которые в десятки раз чувствительнее «виллиса»?

– Не в десятки, конечно, но появились.

– Вот бы нам его, – мечтательно протянул парень.

– Горбов не хватит такую дуру таскать.

– Ну… – протянул Алексей, не находя, чем парировать.

– Ну – не ну, давай к лесу чеши, – распорядился Гриф, – и жалом по сторонам води меньше. На ферме чуть медузу не цапанул.

– Где это? – Алексей обернулся.

– Где? Где? В коровнике, вот где. Когда выходили, там под самой балкой над воротиной. Ее на свету не особо видно.

– Вот видишь, не особо.

– Но я-то увидел. И хватит пререкаться, раззява, – начинал хмуриться сталкер.

Алексей развернулся и молча зашагал к «полену» – известному им ориентиру, огрызку ели, торчащему метра на три над землей. То ли ветер, то ли ударная волна сломили толстенное дерево в полтора обхвата. Крона рухнула, подминая и ломая чахлый молодняк, а часть ствола осталась, ощерилась щепой. Как-то Алексей приложил к «полену» ухо. Он услышал непонятный далекий гул и как будто перестук колес, словно где-то под землей проходил поезд метрополитена. Гриф не стал проверять слова парня, пожал плечами, сказал:

– Черт его маму знает. Зона, Ява, зона.

Дальше, на северо-восток вдоль опушки леса, через триста метров их ждала «залипуха» – бугристый темно-серый нарост, на вид твердый, с бордовыми прожилками, похожий на опухоль. Из него по ободранному, обмусоленному стволу вытекала и сочилась темно-рыжая слизь. Они так и не пришли к единому мнению, растение это или животное, но сошлись в другом, это, несомненно, паразит. По первости Алексей порывался срубить пораженное дерево, чтобы прекратить его муки, а затем сжечь опухоль. На что Гриф покрутил пальцем у виска и с уязвляющей снисходительностью сказал:

Тогда, жалостливый ты наш, тебе придется завалить весь лес. В нем, если посмотришь повнимательнее, нет ни одного здорового дерева. Каждое, – сталкер указал пальцем на ближайшие деревья, – больное той или иной заразой.

Алексей понял идиотизм своего гуманитарного порыва, смирился, и потом каждый раз, проходя мимо, сталкеры только спорили, насколько нарост выше вскарабкался и как скоро доберется до макушки, а если доберется, что будет делать потом?

Алексей шел по прокаженной земле «рабочим шагом» – не медленным, не торопливым, таким, при котором мог разглядеть и почувствовать опасность. Он двигался первым не потому, что был отмычкой, а потому, что еще числился в учениках, достигнув лишь первой ступени «чувствительной мембраны и железного очка». Преисполненный непостижимой мудрости сэнсэй – Гриф произносил наименование своего учения с многозначительным глубокомыслием, без капли иронии и двоякости, чего требовал и от послушника. Долгое время, при упоминании оного, на лице Алексея невольно возникала улыбка, но под строгим взглядом он сдерживался и смирялся духом.