Роман Ударцев - Рыцарь призрения. Том первый

– Точно! – рассмеялась женщина – Сегодня мы пойдем смотреть труп. Я давно не гуляла, а погода сегодня будет хорошая.

Денис промолчал. Он уже ничему не удивлялся. Ни странной цели для прогулки, ни твердокаменной уверенности подопечной в хорошей погоде.

– Мы его хоть не сами сделаем? – опасливо поинтересовался он – Упокойничка-то?

– Не трясись, – рассмеялась Марена – свежий нам не подходит.

– Да я и от несвежего не в восторге, – пробормотал Денис и потянулся за ветровкой.

Мужчина рассчитывал, что у него будет от получаса до полутора, пока Марена соберется. Однажды, еще будучи подростком, девочка собиралась на свидание с ним три часа. Надо ли говорить, что свидание было первым и последним. У ведьмы же все было не как у людей – уже через пять минут она стояла у входа и выразительно смотрела на вешалку. Денис не сразу сообразил, чего от него ждут, а потом подал даме пальто.

На улице обильная вологодская зелень уже кое-где перемежалась золотистыми вкраплениями. Никто не обращал особого внимания на пару. Марена взяла Дениса под руку, но при этом они не выглядели супругами. Скорее обеспеченная и интеллигентная тетушка и простоватый племянник. Устраивать бег с препятствиями, как Карина, женщина не собиралась и давешний пешеходный мост, они пересекли неторопливым, прогулочным шагом. Вряд ли кто-то слушал их разговор, хотя он вовсе не был обычным.

– Ты в бога веришь? – спросила Марена.

Денис скривился. Ему с головой хватало Свидетелей Ахуромазды, которые задолбали этим вопросом половину населения.

– Честно? – переспросил парень.

– Ну разумеется, – удивилась Марена.

– Если честно, – вздохнул Денис – то я надеюсь, что его нет.

Марена молчала, но парень чувствовал, что она ждет более подробного ответа. Разговаривать с верующими Денис не любил. С одной стороны, они были очень обидчивы, если попробовать не восхититься их божеством. Но стоило с ними согласится, как они начинали тянуть его в свои церкви и секты. Мужчина глянул на спутницу, она беззаботно шагала рядом и иронично смотрела на него. Не с тем превосходством, которое отличает фанатиков, мол, я-то избранный-верующий, в рай попаду, а ты – грешная мразь. Нет, Марену забавляла его попытка быть толерантным. Дениса это немного злило, и он решил сказать прямо:

– Мир полон злобы и несправедливости. Все друг друга жрут и останавливаться не собираются. Если это естественный отбор, то ничего не попишешь, такие уж мы есть. Но если сверху на это смотрит бородатый дядька и благодушно кивает, когда матери забивают детей, когда пьяные мужья калечат любимых жен, когда малолетки, сбившиеся в стаи, из развлечения лупят бездомных… В голове не укладывается, как на это все можно смотреть и нихрена не делать.

– Но, – возразила Марена – есть ведь и другое: любовь молодых, нежность матерей, благородство защитников.

– Конечно есть. Потому легче верить в эволюцию. Что мы, потихоньку, едва-едва начинаем выбираться из животной жестокости.

Они замолчали. Денис проклинал свой длинный язык, ведь сколько раз он давал себе зарок никогда не спорить с верующими. Исподволь он посматривал на спутницу, ожидая, когда она разразится гневной проповедью. Но он ошибся. Марена наслаждалась прогулкой, впитывая прохладный, свежий ветер и с почти детским любопытством поглядывала по сторонам.

Наконец она нашла то, что искала и потащила Дениса за рукав. Вейпер-бар «Борода мертвого хипстера», был одной из десятков точек, где модная молодежь пыталась начать бизнес. В проектах это были лишь начальные этапы для целых финансовых империй, на практике – арендованный подвал и куча выплат по кредитам.

Внутри было душно от ароматизаторов и прочей дряни, которую заливают вейперы в свои электронные сигареты. Приглушенный свет скрывал пятна на арендованной, старой мебели. Только барная стойка и стеклянный стеллаж за ней были освещены ярко. Бармен с зеркальцем в руках поправлял свою прическу, коряво, как трансвеститы, пытаясь подражать движениям женщин. Впрочем, делал он это неосознанно. Ему очень хотелось выглядеть модно и красиво. Входной колокольчик звякнул, и он быстро спрятал зеркальце, сурово сдвинув брови, как и положено брутальному мужику.

С огромным трудом, а вылететь с работы ему не улыбалось, он подавил брезгливое выражение на лице. Если женщина выглядела прилично, хотя и старомодно одетой, то мужчина был бомжем или работягой, особой разницы бармен не видел. Ничего, решил бармен, они сейчас покрутятся и уйдут.

– Пирожков у нас нет, – надменно заявил он Денису, когда тот подошел к стойке.

– Чем тогда народ кормите, чипсами что ли? – удивился Денис – Впрочем, мы не голодные. Сделайте две чашки черного кофе.

– Эспрессо или американо?

– Черный, без молока, – Денис привык называть вещи немодно, но понятно.

Бармен фальшиво улыбнулся и повернулся к кофе-машине. Денис уселся рядом с Мареной и недоуменно спросил:

– Мы же вроде труп собирались смотреть?

– А чем тебе не труп? – Марена показала на бармена – В погоне за модой, душа отмерла, осталась оболочка.

Денис вздохнул. Придется терпеть метафоры, притчи и проповеди, так обычно общаются верующие, которые считают себя умнее остальных. Впрочем, об этом в их договоре с Кариной не было и слова.

– Марена, – стараясь говорить ровно и без тени агрессии в голосе, начал Денис – я понимаю, что ты верующая, но я не хочу и не буду становится адептом твоей веры. Без обид, я не верю ни в черта, ни в бога… Ни в живых мертвецов. Пацан просто пытается вырваться из трясины дна жизни так, как может. Получается у него хреново, тут я соглашусь, но он пытается.

Марена холодно, Денис почувствовал рождающийся в животе страх, посмотрела на парня. В этом взгляде было очень мало человеческого.

– Пока сам не увидишь не поверишь? – спросила Марена, улыбаясь одними губами.

– А что тут видеть? – ответил Денис – Обычный паренек, который считает, что шмотье и прическа, помогут ему приблизится к элите. Ну полизывает у знакомых богачей интересные места и активно презирает тех, кто таких «высот» не достиг. В любом случае, какое нам до него дело?

Женщина наклонилась к Денису и быстро, как кошка, хлопнула его по лбу. Как в прошлый раз, когда она вылечила его лицо, боли не было, но зрение поплыло. Марена почти не изменилась, а вот окружающий мир потек и поплыл. Вейп-бар превратился в какую-то помойку, где по стенам текла отвратная жижа. Столы стали липкими, а из грязных диванов торчал измочаленный поролон. К запаху жидкостей для ароматизаторов прибавился ощутимый душок тухлятины. В чашке кофе, который к счастью Денис так и не попробовал, барахтались черви. Парня чуть не стошнило.

Бармен обернулся. Белоснежную накрахмаленную рубашку пропитали пятна крови, гноя и фармальдегида. Вот теперь Денис был согласен с тем, что перед ним труп. Серо-коричневая кожа мертвеца обтягивала кости, обнажая гниющие десны и крепкие желтые зубы. Один глаз вытек и оттуда сочился гной. Другой помутнел и навсегда уставился в потолок, как он видит, чтобы ходить, Денис не понимал. Впрочем, его это меньше всего заботило.