Лесса Каури - Пять сердец Сопряжения. Том 2

– Вы ей очень понравились! – на прощание пожимая ему руку, сказала Зара. – Она хочет с вами подружиться и надеется, что вы вернетесь, чтобы поболтать с ней.

– Э-э… – косясь на птицеящера, промямлил фриммец. – Я польщен!

Малыш первым спустил крыло под ноги Изабелле. Взойдя по нему, как по трапу самолета, она устроилась на спине дерча. Потрепала за роговые наросты на голове, попыталась передать свои чувства: тревогу, смятение и благодарность. И очень обрадовалась, ощутив в ответ волну понимания и поддержки. Странное дело, с тех пор, как она поселилась на Тайшеле, у нее не возникало желания его покинуть – если только для участия в боевых операциях. А сейчас впервые захотелось вернуться на Тэльфоллер, чтобы провести здесь… отпуск? Она покосилась на Уолли, который с мрачным видом взбирался на второго птицеящера. Тайерхог обязательно сказал бы ей, что так наступает старость. И заржал бы, как рыцарский конь.

– Зара, огромное спасибо за все! – громко сказала Изабелла, спеша отогнать невеселые мысли. – Мы обязательно увидимся еще раз, если на то будет воля Спасителя!

Тайерхожка следила за сборами с непонятным выражением лица.

– Когда туманки перестанут быть вам нужны, бросьте их в лесу, – спохватившись, велела она. – Дерчи потом найдут их и вернут сюда. Доброго пути!

Птицеящеры дружно, словно по команде, запрыгали, оттолкнулись от земли и взмыли в воздух.

– А куда мы летим? – закричал Рианон.

Белка только плечами пожала. Дерчам виднее. Она с удовольствием оказалась бы где угодно, лишь бы ее не донимали мысли о виновности или невиновности Монти! Уже привычно пробормотав: «Будь ты проклят, Демпси Монтегю!», кальмеранка залюбовалась Тэльфоллером, несмотря на то, что встречный ветер выбивал слезы. Он раскинулся внизу: величественный серо-зеленый мир в прожилках рек и речушек. Его озера казались хаотично рассыпавшимися бирюзовыми бусинами, а древесные кроны – океанскими валами, неспешно катящими к горизонту. Лаконичная палитра естественных цветов и суровая красота были Белке по душе. Мысль провести здесь отпуск обрела твердую категорию мечты и развлекала Изабеллу до тех пор, пока птицеящеры не начали снижение.

Дерчи приземлились в лесном массиве близь одиноко стоящей горы, на вершине которой белел снег. Вечерело, но до самого горизонта не было видно ни огонька. Дикие, свободные земли…

– Что это за место? – спросила Изабелла у Уолли, когда птицеящеры, дружно поворчав на прощание, улетели.

– Уснувший вулкан Ольгертваал, – пояснил тайерхог. – Высота около четырех тысяч метров, диаметр кратера сто пятьдесят метров.

– Вот ты прямо ее сразу узнал, да? – восхитился Рианон, разминая затекшие от долгого полета ноги.

– Прежде чем штурмовать горы других миров, я облазил свои, – улыбнулся Уолли и подхватил рюкзак. – Предлагаю подняться по склону – там должны быть пещеры или расщелины, где можно укрыться и развести костер. Да и наблюдать сверху удобнее.

Расщелина, действительно, нашлась – под нависающей скалой, с дном, покрытым мелкими камнями. Риан занялся костром, а Уоллер принялся стаскивать с себя одежду.

– Поохочусь, – пояснил он на вопросительный взгляд Изабеллы. – Заодно осмотрю окрестности.

Через несколько минут черный зверь растворился в темноте.

– Белка, можно спросить?

ТаТерон подал ей кружку с уже подогревшимся на костре морсом и присел рядом.

Изабелла с удовольствием отпила ароматный напиток – в сложившейся ситуации простые радости заиграли по-новому. В последнее время ей все больше мерещилось, что в ее жизни что-то неуловимо меняется, готовится к фатальному повороту. И в этот час, под звездным небом Тэльфоллера, среди ночной тишины, это ощущение стало просто оглушительным. Наверное поэтому морс, приготовленный Зарой, казался таким вкусным.

– Спрашивай, Риан.

– Ты думаешь Монтегю – предатель?

Ее глаза полыхнули яростью, но он успокаивающе добавил:

– Позволь, я поясню, как сам отношусь к этому – я в это не верю.

– Почему? Все факты против него!

– Не нахожу мотива.

– Если ты не знаешь о мотиве, это не значит, что его нет! – воскликнула Изабелла: не его пыталась убедить – себя.

– Пусть так, – согласился Риан. – В любом случае, причину происходящего следует искать в прошлом. Ты знаешь, из-за чего Монти покинул звено?

– Он просто ушел, – устало сказала она. – Не только из звена, из моей жизни тоже… Для меня тогда небо рухнуло на землю, и если бы не ребята, не знаю, как бы я справилась!

– Даже так, – качнул головой фриммец. – Сочувствую, Изабелла! А что произошло между Монти и Уоллером? Они враждуют.

– Я этого не знаю, но это вполне может быть мотивом, – горько усмехнулась Изабелла и поднялась. – Пойду, посплю. Сменю тебя через два часа.

ТаТерон отсалютовал ей кружкой.

Кальмеранка тщетно пыталась уснуть, разглядывая каменную стену расщелины, на которой танцевали отблески костра. Без привычной тяжести планера – на пальце ли, на запястье, – было неуютно, словно без какой-то важной части тела. Неожиданно подумалось о Франсуазе. Герцогиня, наверное, с ума сходит, пытаясь связаться с Изабеллой. Даже если Джей солгал ей, сказав, что она на задании – для нее и это будет поводом для беспокойства. И выставка… Чудесная задумка объединить в одной галерее несколько самых глубоких и таинственных работ Наймиса Роуза! Как-то она состоится без хозяйки галереи? Справится ли Филипп Говард?

Мысли теснились в голове, мешая уснуть, но Белка была им благодарна, потому что почти не думала о Демпси Монтегю.

Через два дня, в течение которых они не оставались на одном месте надолго, перемещаясь в отрогах Ольгертваала, способность к рекурсии, действительно, начала возвращаться. Первым «пострадал» Уолли: протянул руку к Риану, принимая от него кружку с морсом, но рука исчезла, словно провалилась куда-то. Ошарашенный тайерхог вскочил, испуганный фриммец выронил кружку и вскрикнул – ошпарился. Изабелле пришлось оказать ему медицинскую помощь, попутно вспоминая, как впервые рекурсировал Анджей. Спустя сутки ТаТерону удалось переместиться на шаг в сторону, однако это потребовало столько сил, что он упал на землю, задыхаясь, как выброшенная на берег рыба.

– Не нравится мне это все, – ворчал Виллерфоллер, сидя тем же вечером спина к спине с Изабеллой. Костер решили не разжигать, тем более что шкала аккумуляторов в туманках сменила цвет с зеленого на желтый. – Вообще вся ситуация абсурдна! Начиная от этих проклятых записок, написанных на разных языках, разным почерком, да еще и на разных носителях, и заканчивая нашим вынужденным бездельем. У меня стойкое ощущение, что тот, кто с нами играет, делает это не по правилам, не соблюдает логику, точнее, соблюдает какую-то свою логику, которую нам не понять. Так хищники играют с добычей, которую в любой момент можно прибить, но интереснее, когда она сопротивляется, полудохлая.