Александр Пономарев - Ликвидатор. Терракотовое пламя

Я выбрал дом с более-менее целой крышей и со стёклами в окнах (мало ли – дождь пойдёт, так хотя бы не промокну), проверил его на отсутствие аномалий и, даже не перекусив, свернулся калачиком в углу в обнимку с автоматом. Перед сном я благоразумно отключил ПДА, чтобы случайно не засветиться на мини-компах преследователей. (В том, что Дикий сразу пустит за мной погоню, я нисколько не сомневался.)

На сон ушло почти шесть часов. После короткого перекуса я спорол с рукава эмблему – чёрный силуэт воющего волка на фоне красного круга, – потому что не хотел себя больше ассоциировать с группировкой мародёров и убийц. Кроме того, это была необходимая предосторожность. Никто не мог гарантировать, что первый встречный сталкер не пристрелит меня как собаку, заметив «чёрную метку» на рукаве.

Ближе к вечеру, когда до научной базы, где работал профессор Шаров, оставались считаные километры, грянул пси-шторм. Он начался неожиданно, без привычных для такого явления сопутствующих признаков вроде красного неба и глухого далёкого рокота, напоминающего гром. Времени на то, чтобы искать подходящее укрытие, не было, и мне пришлось довольствоваться тем, что есть под рукой.

В наличии оказался полуразрушенный дом с частично заваленным всяким хламом подвалом. Большая часть половиц давным-давно сгнила, их обломки валялись на земле вперемешку с нанесённым ветром мусором.

Эти подробности я разглядел гораздо позже, когда выброс уже миновал. Хотя, если быть предельно точным, я видел их и раньше, когда прятался от буйства Зоны, только напрочь забыл, как и всё то, что было в моей жизни до этого дня. Ничего странного в этом нет. Практически в чистом поле пережить выброс и не ощутить на себе последствий – так только в сказках бывает. Хорошо хоть мозги не совсем повредились, а то было бы сейчас на одного зомби больше.

Потом-то я, конечно, многое вспомнил, в том числе и то, что когда-то хотел добраться до лагеря научников и отнести им украденный у «волков» артефакт, правда, ушло на это два с лишним года. Я их отлично провёл в «Светлом», куда так давно стремился попасть.

В сталкерский лагерь меня привёл смуглолицый парень, внешне похожий на цыгана. Он нашёл меня в том злополучном… тьфу-тьфу-тьфу, счастливом, конечно же, подвале по сигналу моего ПДА (я включил его незадолго до начала выброса, полагая, что уже далеко оторвался от возможных преследователей) и вернул в чувство серией энергичных шлепков по щекам.

– Серьга, – представился сталкер, протянув мне руку. Болтающийся под его правым ухом золотой крестик сверкнул в лучах заходящего солнца, словно намекая на происхождение погоняла.

В «Светлом» я сразу пришёлся ко двору и стал своим парнем для хозяина «Касты» Бобра и коменданта лагеря Степаныча. Оба старика полюбили меня, как сына. Я им платил взаимностью: Степанычу помогал вести дела в лагере, а для бармена таскал из Зоны ценные арты и сопровождал караваны с добром от периметра к лагерю и обратно.

С Серьгой тоже сдружились не по-детски. Всегда и везде ходили вдвоём, как знаменитые Химик и Пригоршня, ну или как Комбат и Тополь. Эти сталкеры – настоящие легенды Зоны. Не знаю, что в историях про них правда, а что вымысел, но жизнь у парней – закачаешься. Наши с Серьгой приключения на их фоне выглядели безобидной вознёй в песочнице.

Жаль только, недолго длилась наша дружба. Пропал парень почём зря, а во всём, как обычно, виновата женщина. Бобр давно говорил, что у него есть внучка-красавица: высокая, стройная, ноги от ушей. Ну, про ноги это я Серьге ляпнул, когда Бобр в очередной раз старую песню завёл, что, мол, вот-вот внучка приедет деда проведать. Знал бы тогда, что прямо в яблочко попаду, рот бы себе зашил, ведь Бобр столько раз этой басней всех нас кормил, что мы ему и не верили уже, а добродушно подтрунивали над стариком, ну и фантазировали о красотке. Не знаю, о чём уж там Серьга мечтал, а я в своих грёзах с родственницей бармена в Зону за артефактами ходил.

В общем, дождался Бобр красавицы своей, а вместе с ним и Серьга. Он как Лизку увидел, так и обмяк сразу, что медуза твоя. Вместе с ним на девушку положили глаз все сталкачи. Бобр, как заметил с их стороны излишнее внимание к внучке, достал из-под прилавка дробовик и недвусмысленно намекнул, что отстрелит хозяйство любому, кто позарится на его любимицу.

Лиза тоже себя грамотно повела: ни с кем не кокетничала, держалась отстранённо, словно Снежная Королева. Ну, мужики и забили на неё: какой смысл к недотроге подкатывать, да ещё с таким дедом в защитничках. Только Серьга не внял голосу разума в моём лице. Уж как я его ни отговаривал, а он всё одно каждый день твердил: «Сил нет, как люблю, либо моей будет, либо я к Тёмному Сталкеру уйду». И ведь ушёл бы в Зону и сгинул там, если б Лиза в один прекрасный день не уступила. Видимо, дрогнуло девичье сердце от ухаживаний Серьги.

Начали они встречаться тайком от деда и довстречались до того, что недели через две, по моим подсчётам, он уже прадедом станет. Бобр как узнал, что Серьга его Лизку обрюхатил, разошёлся не на шутку. Я в тот день как раз в «Светлом» был (мы тогда с Серьгой вдвоём уже в Зону не ходили, он всё время с пассией своей проводил), думал, Бобр сгоряча весь бар разнесёт. Да уж, столько бутылок, кружек и стаканов за раз при мне в «Касте» ещё никогда не били.

В общем, закончилось всё плохо для Серьги. Сталкачи по приказу Степаныча вломились к нему в дом, выдернули парня из кровати, напугав Лизку до полуобморока, и потащили на центральную площадь «Светлого» для справедливого суда. Ладно хоть штаны дали надеть да куртку на плечи накинуть, а то приволокли бы Серьгу в чём мать родила, вот сраму-то было бы.

Сталкерский суд короткий: смысл демагогию разводить, когда все улики налицо. Нет у этого суда ни адвокатов, ни прокуроров. Бобр, как представитель потерпевшей стороны, сказал, что он обо всём этом думает, и попросил судью, Степаныча, значит, вынести суровый, но справедливый приговор. Комендант даже слова Серьге не дал, пальнул из «макарова» в воздух, типа молоточком по столу стукнул, и вынес вердикт: женить стервеца немедленно.

Свадьбу сыграли в тот же день, а через неделю Серьга с молодой женой отбыл за пределы Периметра. Дед, значицца, настоял на том, чтобы внучка вынашивала его правнука вдали от территории отчуждения. Серьга поначалу противился: мол, хочу здесь с Лизкой остаться, но Бобр пригрозил достать дробовик и в этот раз стопудово привести угрозу в исполнение. Так и отбыл мой кореш на Большую землю.

Поначалу мы изредка перезванивались, но потом как-то Лиза взяла трубку (Серьга в это время в магазин за продуктами отчалил).

– Не звони больше сюда, Купрум, – сказала она с лёгкой хрипотцой в голосе. – Серьге больно. Всякий раз после твоих звонков он целую неделю как потерянный ходит. Только-только в себя придёт, а ты опять звонишь. Отпусти его, не тяни за собой. Договорились?