Рос Пер - Альфарим. Скурфайфер

– Пусть сыновья гордятся, что у них такой отец!

Пришлось подчиниться. Тем более, когда тебе приказывает офицер старший тебя по званию – выбора не остается. Хоть мы и были одногодками, но она умудрилась намного раньше меня получить звание полковника, и к моменту выхода в последний декрет, она уже командовала ротой. А я всего лишь взводом, ротным меня поставили всего полгода назад. Да и наград у нее было побольше, но это и понятно – ее рота участвовала в боевых операциях намного чаще, чем моя. Но это все сейчас было неважно. Единственное, что сейчас было для меня важно, так это то, что моя любимая жена шла рядом. Нашу прогулку прервала находка, которой тут было не место. Неумело замаскированный лаз в кустах мы заметил практически одновременно.

Алена, сразу схватив Севу за руку, засунула его себе за спину, а второй рукой выдернула небольшой обоюдно заточенный клинок, который крепился у нее в чехле на внутренней стороне бедра и был прикрыт сарафаном. Я же, сделав пару шагов вперед, прикрыл их собой, выдергивая попутно парализатор из кобуры. Может мы и зря напряглись, но привычки накладывают свой отпечаток, да и разных радикально настроенных экстремистов до сих пор хватает, как и банальных психопатов. Быстро оглянувшись и получив утвердительный кивок от Алены, начал постепенно приближаться к лазу в кустах.

Отодвинув ветки с уже начавшими подсыхать листьями, которыми был замаскирован проход, двинулся на четвереньках по открывшемуся мне пространству. Дроны, ухаживающие за парковой зоной, именно из-за этих веток и пропускали такую прореху в нижней части кустов. Странно только то, что их вовремя не заменили. Проход вывел меня к норе в корнях большого дерева, которое росло за кустами.

В норе обнаружился паренек лет пяти, весь замызганный, с несколькими гноящимися ранками и ужасно худой, больше в полутьме я рассмотреть не смог. Сначала вообще подумал, что это труп, но прикоснувшись к сонной артерии, я ощутил слабое биение пульса. Ребенок был без сознания и вообще не реагировал на внешние раздражители. Быстро вытащив его из этой норы на свет, я чуть не выматерился, сдержавшись в последний момент. Тело мальчика было практически полностью покрыто ссадинами и гематомами, многие из которых начали приобретать характерный желтоватый оттенок с белыми вкраплениями, свидетельствующие о загнивании тканей.

– АЛЕНА, ВЫЗЫВАЙ РЕАНИМАЦИЮ! ТУТ РЕБЕНОК В ТЯЖЕЛОМ СОСТОЯНИИ!

Сорвав с себя китель, я завернул малыша в него, чтобы защитить его и так пострадавшее тельце от веток кустарника и, прижав к себе, проломился сквозь кусты. Моментально слева завыла сирена полицейского дрона ответственного за этот сектор, и он на всей скорости помчался ко мне, чтобы выписать очень крупный штраф за повреждение зеленых насаждений. Но на полдороге замер, уступая посадочное место военному реанимационному комплексу, который заходил на посадку с орбиты. Алена не стала терять время на вызов гражданских служб, а воспользовалась служебными полномочиями, которые у нее до сих пор сохранились, несмотря на декретный отпуск.

Разложив за три секунды пункт приема тяжелораненых, реанимационный комплекс начал подавать световые, звуковые и небольшие тектонические сигналы, которые должны были сориентировать раненого, куда двигаться за помощью, независимо от того в каком он состоянии. Подскочив к РК, положил малыша на приемное ложе и дал сканеру считать один из пяти вшитых в меня чипов. Почувствовав пациента, РК сразу замельтешил анализаторами, составляя картину состояния больного. Это занимает почти пять секунд, которые иногда становятся критичными, но без этой процедуры уровень смертности на более ранних моделях был намного выше.

– Как он? – поинтересовалась подошедшая сзади Алена.

– На вид очень плохо, но ты же знаешь, с медициной я не особо дружу, и на глаз определить тяжесть состояния не возьмусь.

В этот момент малыш открыл глаза, но у него не было сил даже дернуться, хоть по глазам и было видно, что он чрезвычайно напуган.

– Тише, тише, все хорошо, малыш, теперь все будет хорошо! – начала успокаивать его Алена, держа при этом Севу на руках.

Увидев ее с ребенком на руках, мальчик успокоился и едва заметно кивнул. РК тем временем вколол ему стимулирующие препараты для поддержания организма. Видно, собранные им данные дали добро электронным мозгам на такое действие.

– Как тебя зовут малыш?

– Андрей, – едва слышно прошептал ребенок.

– Вот и хорошо, Андрюша, сейчас тебе помогут, и все будет хорошо, ты мне веришь? – продолжала она говорить мягким голосом.

Андрей снова слабо кивнул, после чего опять закрыл глаза. РК уже начал приводить его в порядок и, похоже, вколол общую анестезию. Судя по данным на голографическом дисплее, у него была крайняя степень истощения и обезвоживания, это если не считать огромного количества повреждений мягких тканей.

– Как он вообще тут оказался? – повернулась ко мне Алена.

– Не знаю, но если судить по размерам обустроенного места, он его делал сам. Там все под его габариты. Сейчас напрягу ребят, и все выясним.

– Пока ты их вызовешь, тут уже все полицейскими будет оцеплено, – кивнула она головой на дрона в характерной раскраске, который согласно своим директориям не мог приблизиться в зону работы военной техники и поступил согласно прописанному порядку: начал выставлять столбики, между которыми зажигалась голографическая лента оцепления, в ожидании прибытия живой полиции.

Я на это только усмехнулся и указал пальцем ей за спину, где приближались два звена десантных ботов с разницей подлета секунд в семь.

– А зачем их вызывать? Вон уже летят.

– Интересно, кто в первом звене, твои или мои? – поинтересовалась Алена.

– Скорее всего, твои. Твой сигнал же раньше поступил. Но я все равно своим взбучку устрою, для профилактики.

В воздухе от пролетевшего над нами клина ботов отделились шестнадцать точек и понеслись к земле, ускоряя свое падение реактивными ранцами. Метрах в двадцати от поверхности они отстрелили перед собой гравитационные подушки, которые практически моментально погасили их скорость, а боевая броня компенсировала перегрузку. Бойцы сразу рассыпались по территории, заняв круговую оборону, центром которой был реанимационный комплекс. А командир прибывшего отряда рванул к нам и, подбежав к Алене, начал доклад. Буквально через пять секунд точно тот же самый маневр повторила вторая группа. Только командир второй группы уже прибежал на доклад ко мне.

– Два отделения третьего взвода, в полной боевой, прибыли по сигналу РК.

– Бизон, не тянись, не на плацу, давай отбой своим, тут опасности нет.

– Командир, а что за фигня? – сняв шлем, поинтересовался он. – Сначала срываются бойцы из роты Ведьмы, а потом нам приходит сигнал, что РК, якобы, принял тебя на борт. У меня пацаны чуть не поседели от такой инфы. Ладно если бы где-то на бунтующей планете, но на матушке Земле…