Андрей Бердников - Странный апокалипсис. Начало

– Работает! – отключил его. Затем взломав замок топливного бака, я погрузил в горловину ствол насоса, подсоединился шлангами к моей топливной ёмкости и начал процесс. Бак КамАЗа быстро опустошился, так что пришлось переехать ко второму и повторить процесс. Заполнив свою ёмкость, долил топлива в бак «монстра». Заправка прошла удачно, ни капли топлива не попало в кунг. Насос, как и планировал, взял с собой. Прикрутил его к задней «люстре», решив дома придумать что-нибудь подходящее для него.

Хазар зарычал, я мгновенно вскинул автомат. Причиной тревоги стала безобидная корова, которую я так подозреваю, он видел впервые в своей короткой жизни. Мы живём на полуострове образованным изгибом реки и проблема с выпасом скота, достаточно серьезная. По этой причине никто в посёлке и не держал крупнорогатых, так что вопрос, откуда она? Успокоив ощетинившегося пса, я усадил его в машину. Глянув на бортовые часы, с удивлением обнаружил, что уже почти семь часов вечера. А ещё есть дела!

Приехав домой, первым делом закрыл ворота. Затем загнал высохший «Лансер» в гараж и вывесил его на заранее приготовленные чурбаки, скинул клеммы с аккумулятора: – Так, с этим всё, теперь послание.

Взял банку «Тиккурилы», на внутренней стороне забора сделал надпись: – «Еду в Питер, ищите на даче друзей»

Точно такое же послание написал мелом внутри дома.

– Надеюсь, Ольга меня за это не повесит! Охо, уже сам собой разговаривать начинаю.

– А теперь пожрать! – чувство голода всё сильнее давало о себе знать. Мне стало понятно, почему пёс ходит за мной, пытается заглянуть в глаза и виляет хвостом: – Пошли, проглот!

Гигантская глазунья с лучком, помидорами и в прикуску с тушёнкой закончилась мгновенно. Пёс же обошёлся четырьмя банками тушёнки залитой теплой водой с хлебом.

– Если ты так жрать будешь, дружище, то мне тебя не прокормить! – попенял я ему.

После ужина с удобством разместившись на террасе с бутылочкой пива и наблюдая за садившимся солнцем, я впал в думы. Тоска напала, хоть волком вой, и слезы невозможно удержать. Думал о своих родных, представлял, с чем они могут столкнуться, но был в твердой уверенности, справятся. Так, не много успокоившись, рассмотрел возможности попасть на другой континент. Но шанс, как говориться был один на миллион. Водить корабли и ориентироваться в море я не умею. На катере не дойти, самоубийство чистой воды. Летать на самолетах и подавно. Тем не менее, решил заехать в Пулково, чем чёрт не шутит. Проникнуть в Америку через Берингов пролив, есть шанс, но как туда добраться? Только зимой и на чём? На снегоходе замерзну. Вариантов пока нет!

Потянувшись за второй бутылкой, я и наткнулся взглядом на книги. Тут-то и решил делать записки о своих действиях и даже написал пару строк, но отложил это до поры до времени.

Оставался ещё долг перед Риммой. Встал и отправился в мастерскую, помниться там небольшой лист латуни был. Достав металл, я подтащил его к «монстру». Запустил генератор моей мобильной мастерской, обрезной машинкой вырезал основу таблички. Просверлил отверстия, попутно заметив, что не захватил шуруповерт и исправил своё упущение, принёс его и прибор для гравировки.

– Здесь покоится Римма Силуанова, которая так стремилась встретиться с любимыми и встретилась с ними, несмотря на выпавший шанс, остаться в живых, – вот такую надпись я написал.

Положил табличку вместе с шуруповёртом в машину, отправился укладываться спать. Предыдущая ночь прошла под воздействием алкоголя, можно сказать в анабиозе. И что самое главное я был не один, в соседней комнате похрапывала женщина. Сегодня же, практически трезвому мне было немного не по себе. Присутствие пса, который почувствовав моё желание завалиться на боковую, пронырнул в дом, не скрашивало одиночество. Раньше, хоть и бывал дома один, но подспудно понимал, люди рядом. В соседнем доме, на соседней улице. Не важно, что среди них могли оказаться грабители, а то и того хуже. Главное было ощущение стаи что ли.

Наше супружеское ложе достаточно широкое для двоих. Завалившись на него, я с особой силой ощутил одиночество. Напали воспоминания о том, как мы с женой долго выбирали кровать, спорили, сомневались. Потом долгое ожидание доставки. Первые ощущения, вернувшаяся молодость по ночам.

– Блин, старый стал, сентиментальный, – подумалось мне, когда вытирал внезапно выступившие слезы. Хазар, почуял моё состояние, подошёл к кровати и положил свою голову на одеяло. Потрепав его за ушами, сказал ему: – Даже не думай, иди на коврик, – и ведь пошел!

– Ты что речь понимаешь, что ли? – а он обернулся, и с укоризной посмотрел на меня. – Да, дела.

Белые ночи ещё не вступили полностью в свои права, за окнами было достаточно темно. Хоть мне и пришлось сегодня потрудиться, да и свалился я практически без сил, сон долго не шёл. Чего только не передумал и вырубился под утро.

Лучи утреннего солнца безраздельно властвовали в спальне и пытались пробиться сквозь мои закрытые веки. Приоткрыв глаза, я некоторое время лежал, прищурившись, вглядываясь на улицу сквозь высокое, от пола до потолка окно спальни.

– На небе ни облачка.

– Перекличка двух петухов.

– Чирикание попугая в комнате.

Тут, я сразу подскочил: – Они же улетели?! Или что, мне вся эта хрень приснилось?!

Действительно, попугай деловито рыскал по столовой в поисках пищи. Вы не поверите, как я обрадовался.

– Всё это было сном! Плодом алкогольного токсикоза или как там его.

– Ах, ты мой хороший, а где же твоя подружка? – с этими словами я ринулся к шкафчику, где хранился корм. – Блин пьёшь и ни ничего не помнишь, да ещё кошмары сняться. Завязываю! – достал корм, насыпал его в кормушку в вольере.

– Вика, Вика, – позвал подружку Кешки.

– А вот это облом! – разочарованно уселся на подвернувшийся стул.

В комнату вальяжно потягиваясь, вошёл Хазар.

– Не приснилось! – внезапно возникшая радость, сменилась мощнейшим разочарованием. – Всё-таки не сон! Приплыли!

Посидев, как истукан минут пять наверно, я побрёл кормить пса, который делал толстые намеки, с шумом вылизывая свою пустую тарелку.

– Проглот, блин! – тихо прошептал, расставаясь с очередной банкой тушенки.

Выйдя на улицу, скинул футболку, ополоснулся водой из бочки. Утренняя прохлада, холодная вода, которую я не спешил вытирать, быстро заставили тело дрожать, а мозги работать.

– Ну что, действуем по плану? – этот вопрос был обращен к Хазару, который в один присест покончил с тушёнкой и теперь сидел на крыльце, оглядывая территорию.

– Признаков нарушения границы не обнаружил? – но тот только повилял хвостом. – Тогда завтракаем по-взрослому и едем.