Андрей Уланов - Серебряные пули с урановым сердечником

– Угу, – кивнул я. При ультрафиолетовой подсветке многочисленные пятна на цепях были хорошо заметны – равно как и россыпи плохо замытых брызг на самой стене. – И на д-других тоже. Видимо, п-па-рень в фартуке халатно относился к части с-своих обязанностей.

– Обязанностей?

– Замывать следы, – пояснил я. – Н-наверняка это входило в его обязанности – охрана его высочества не опустится до ползанья с половой т-тряпкой и интеллектуал-алхимик тоже. Ты, то есть Золушка, далеко не п-первая п-посетительница этого п-подвала – но у тебя есть очень х-хорошие шансы этот список завершить.

– Дальше, – ледяным тоном произнесла Дайк.

– Наш общий ныне покойный д-друг принц Ру-мин не любил р-рисковать. Будучи почти наверняка достаточно с-сильным магом – кстати, ты не знаешь, какой Дар у него был?

Дайк отрицательно качнула головой.

– …он все р-равно не желал устраивать магические п-поединки со своими п-потенциальными жертвами. Р-разумно – ведь иногда даже с-слабый, но хорошо владеющий своим с-специфическим Даром маг может одолеть в п-подобном поединке куда более сильного ч-чародея «общего профиля». Я п-понятно излагаю?

– Да. Я не понимаю точного значения некоторых твоих слов, но смысл мне ясен.

– Т-тогда продолжим. Д-для того чтобы свести риск к нулю, принц оборудовал, – я широким жестом обвел разгромленное помещение, – этот уютный подвал. Зачем – очень просто. Здесь его гостьи переставали быть м-магичками и п-превращались в обычных женщин, а женщины, которые в жизни привыкли п-полагаться на свою м-магическую силу, в физическом п-плане были наверняка слабее двух здоровенных мхаади.

Шагнув навстречу Дайк, я расправил плечи и, подняв руки, навис над ней в лучших традициях монстров из второсортных ужастиков. Девушка не шелохнулась.

– Что, с-совсем не страшно? – огорчился я.

– Ты же не хочешь причинить мне вред, – чуть удивленно ответила Дайк. – А если бы захотел – не смог бы.

Интересный ответ. Особенно интересный в свете того, что, по ее же собственным словам, антимагическая аура в подвале продолжает действовать.

– Но те двое, – кивнул я на тела в кольчугах, – хотели.

– Хотели, – подтвердила девушка, приседая на корточки около одного из тел. – А потом они умерли. Вот у этого разбит затылок и сломана шея.

– Видимо, он обо что-то хорошо п-приложился, – заметил я, пытаясь углядеть это что-то в окружающем труп хаосе. Затем я еще раз оценил позу трупа, задрал голову – и углядел на потолке точно над телом неглубокую вмятину. Вмятина была забрызгана темным и по размерам, насколько я мог судить, вполне совпадала с макушкой покойника. – Н-номер раз научился летать, – констатировал я. – Номер же два…

– Сначала он ушибся, – сообщила моя свежеиспеченная патологоанатомша. – Потом начал гореть – и ему было очень больно.

– Тоже научился летать, – вздохнул я. – Полагаю, именно он размазал с-своим телом по с-стенке старичка алхимика – ничего более подходящего на эту роль я не в-вижу. Сам он п-при этом отделался ушибами – но его п-притянули обратно и отправили в новый п-полет. В очаг.

Именно там он и пребывал в данный момент, распространяя по подвалу характерный запах жареной человечины.

– Палач же получил в п-подарок, – я наклонился, пристально изучая торчавшую из трупа конструкцию. Крючья, винты, все покрыто узорной чеканкой – сразу видно работу хорошего мастера, – одну из своих любимых игрушек. К-которая пришпилила его к стене. Можно сказать, что ему п-повезло, – заключил я. – Он умер б-быстро.

– И принц остался один.

– Угу. С девушкой, к-которая только что жестоко разочаровалась в нем. И в своей мечте. П-подозреваю, что она была оч-чень расстроена. И не п-подумала о том, какую ц-ценность для нас с тобой п-представляет этот к-кусок мяса в качестве источника информации.

Нахмурившись, Дайк подошла к креслу и внимательно вгляделась в гротескную маску на месте лица принца.

– Она убила его не сразу, – заметила она. – Вначале он лишился глаз.

– Угу, – автоматически кивнул я. На фоне остальных ран тонкая аккуратная линия ожога на переносице была почти незаметна. Тонкая линия… след от имплантированного в мизинец лазера.

Затем я расслышал в наступившей тишине скрип собственных извилин и восхищенно уставился на Дайк.

– Ты думаешь, он м-мог ей что-нибудь рассказать?

– Смерть – это страшно, – глубокомысленно сказала Дайк. – А хальдагарцы любят торговать. Принц Румин должен был пытаться купить себе жизнь.

– Т-точно!

– Мы должны найти ее! – решительно заявила моя новая знакомая. – Очень быстро!

– С-согласен. Только, – сокрушенно вздохнул я, – очень быстро не п-получится. Придется обойтись «просто быстро».

– Почему не получится?

– Мне еще н-надо эвакуировать из этого г-гостеприимного здания трех с-своих друзей, – напомнил я. – Один из них очень тяжелый, да и двое остальных тоже не пушинки.

– Ты прав, – после недолгого раздумья сказала девушка. – Я помогу тебе.

Конечно, поможешь… куда ты еще денешься.

Впрочем, даже с помощью Дайк процесс эвакуации затянулся на добрых полчаса и едва не закончился катастрофой – когда за пять метров до конца массивная с виду скоба в стене, сквозь которую я продел трос, под тяжестью тела Свомстера просто-напросто вырвалась из креплений. При этом меня едва не вытянуло в окно – от неминуемого полета уберегло лишь то, что крепление перчаток к комбу оказалось на удивление прочным. В результате я распластался на подоконнике, одной ладонью прилипнув к стене комнаты, а второй – к тросу, и пребывал в таком положении несколько минут, пока звонкий девичий голос снизу не сообщил, что я могу отпускать трос.

Разумеется, я в это не поверил. Однако брошенный вниз взгляд сообщил, что чудо все же состоялось – под окном высился роскошный сугроб, попав в который Мастер Меча имел все шансы отделаться максимум парой ушибов.

– К-как тебе это удалось? – с интересом спросил я у Дайк, оказавшись на одной с ней поверхности. – Магия?

– Нет, – с улыбкой отозвалась девушка. – Я сбила с кареты задние колеса и попросила фрагарей, чтобы они немного попятились – а задник кареты сгреб снег.

– Г-гениально, – мрачно прокомментировал я. – А ставить колеса на место ты умеешь?

– Наверное, – вздохнула Дайк. – Я умею очень многое – просто некоторых вещей никогда еще не пробовала делать.

– Где ты был?

Этот вопрос, по оглушающему действию, на мой взгляд, не уступавший «шарашке», заставил меня соляным столбом замереть на пороге комнаты.

В комнате было холодно – очаг, погашенный перед отбытием на банкет, никто так и не удосужился растопить. Еще в комнате было темно – одинокая свечка на столе с трудом озаряла слабыми отблесками две бутылки, полный бокал и полусобранную кинетичку в окружении разбросанных деталей. У сидящей в кресле рядом со столом девушки смутно виднелся лишь светлый ореол волос.