Александр Романовский - Убить императора

Итак, следующая ступень по лестнице, уходящей в небо. Я даже примерно представлял себе, где и как начать поиски профессионала, согласившегося бы взять на обучение парня вроде меня. Злачные места, непопулярные заведения в опасных районах – такие были, есть и будут во всех городах; Зевс отнюдь не является исключением. По моим предположениям, именно в таких местах тусуются киллеры, ждущие заказов.

Однако теперь, когда моя мечта начала потихоньку сбываться, я начал опасаться за сохранность своей шкуры. Я уже не был тем бесстрашным и бесшабашным пацаном, что мечтал о Зевсе на крыше родного дома. Я начал испытывать страх, неуверенность. Вернулось напряжение и… чувство голода. Впопыхах, торопясь покинуть корабль, я позабыл заглянуть на камбуз.

Впрочем, все это отступало, стоило только замкнуться нейронной цепи, огненными звеньями полыхавшей в мозгу. Подумать только, я ступаю по Зевсу!.. В это было трудно поверить. Какая-то испуганная часть сознания дрожала в страхе, что сейчас я проснусь, как бывало уже десятки раз, на жесткой кровати, под рассветными лучами ярко-оранжевого светила Геры… Но нет. Спящий должен проснуться. И все же пробуждение не наставало. Я бодрствовал, хотя и боялся в это поверить.

Надо же, забыл прильнуть к земле в поцелуе… Теперь, когда я мерил ее шагами, это казалось лишним.

Космопорт был огромен. Абсолютно плоская, пропеченная солнцем керамическая сковорода. Вокруг беспрестанно менял очертания причудливый город, состоящий из одних лишь металлических башен. Звездолеты взлетали, и тогда резинокерамика дрожала под ногами. Лицо обдувал горячий ветерок. Я невольно останавливался, переводя дух, наблюдая за тем, как очередная серебристая башня вонзается в небо, балансируя на белом столбе немыслимого пламени.

Грузчики откровенно посмеивались над провинциалом. Солнце стучало по голове раскаленным молотком, пот стекал по мне градом.

Наконец удалось добраться до края сковороды. Один из таможенных КПП любезно распахнул стеклянные створки дверей. Струи кондиционированного воздуха оглушили, словно холодный душ. Помещение было разделено на две части: здесь и там, за перегородкой, у которой дежурили четыре сонных таможенника. Если не считать служащих, КПП был абсолютно пуст. Неудивительно, поскольку туристов в столицу прибывало совсем немного: за те же деньги можно облететь десяток-другой куда более живописных планет. Почти все грузовики, не задерживаясь, летели дальше. Большинство же торговцев могли решать свои дела, не выходя за пределы порта. Свои услуги им предлагали бары, рестораны, беспошлинные магазины и оптовые склады, разнообразные биржи, нотариальные конторы – практически все, что только может понадобиться межпланетному коммерсанту.

Таможенники встряхнулись, заметив мой тощий силуэт. Солнце слепило глаза; они не могли разглядеть лицо, как ни старались. Я же только вошел во вкус. Прохладные воздушные течения омывали меня, – раскалившийся на солнце камень, брошенный незадачливым путником в глубокий тихий пруд. Настоящее блаженство. Как бы не треснуть…

Придя в себя, я направил стопы к перегородке. Мой путь направляли хитросплетения желтых полос, которыми был расчерчен пол КПП. Таможенники с интересом наблюдали за моим продвижением. Широкие пояса оттягивали игольные пистолеты и электрошоковые дубинки. Руки таможенников совершенно расслаблены, даже не пытаясь коснуться оружия. Это даже немного оскорбило меня, Гэса Скиммера, мальчишку с изрядным самомнением. Глаза и позы выдавали легкую заинтересованность, которая могла бы быть направлена, к примеру, на стоящий в углу голографический проектор. Видимо, я представлял собой довольно занимательное зрелище. Не к такому типу туристов привыкли служивые, что и говорить.

Один зашел за перегородку и включил приемную консоль. Желтые линии подвели меня прямиком к терминалу. Таможенник – довольно молодой, с жидкими черными усами, – кисло улыбнулся.

– Ваш паспорт, подданный.

Я вытащил чип и осторожно положил в протянутую ладонь. Мое главное и единственное богатство. Все это я помню на удивление хорошо; сцена в таможне навсегда отпечаталась в моем сознании. За барьером и улыбающимся таможенником простирался Зевс. Нас разделяли простые формальности.

Таможенник сунул чип-паспорт в консоль. На небольшом экране появилось трехмерное изображение моей головы. Чуть ниже – ровные зеленые строчки. Внимательно изучив каждую букву, таможенник поднял голову, пристально поглядев мне в глаза.

– С какой целью явились в столицу, мистер Скиммер?

– С целью начать обучение, – ответил я. – Хочу поступить в один из местных университетов.

– Вот как? – таможенник ловко поднял бровь. – И какой же специальностью вы намереваетесь овладеть?

Я спиной чувствовал презрительные взгляды; таможенники ухмылялись.

– Что-нибудь, связанное с законом и правоохранительными органами. Пока еще не решил.

– Там большой конкурс, парень. Требования слишком завышены. – Таможенник доверительно наклонился. У него было несвежее дыхание, как сейчас помню. – Сам пробовал.

Я пожал плечами, бросив выразительный взгляд на консоль. Чип-паспорт выскочил на поверхность, повинуясь нервному нажатию клавиши. Я подставил ладонь, чтобы тут же спрятать нехитрое богатство в карман.

– У вас есть, где остановиться, мистер Скиммер? – спросил таможенник, вернув голосу сухой официальный тон. – Знакомые, родственники?..

Я покачал головой.

– Подыщу что-нибудь подешевле.

– Учтите, что у нас бродяжничество является нарушением закона. Вас примерно накажут, а потом доставят на родную планету, которую вы не сможете покинуть в течении нескольких лет.

Таможенники прыснули. Я чувствовал, что покраснел. Меня охватила горячая ярость, тут же сменившаяся холодом страха. Что, если все так и будет?.. Меня ожидало неминуемое поражение, с которым я не сумею смириться. Я себя знал. Упрямый, как соседский баран. Нет, домой я вернуться не мог. Стать посмешищем для целой планеты?.. Такой позор – хуже смерти.

– Пусть так, – ответил я. – Мне можно идти?

– Да, пожалуйста. – Таможенник отступил в сторону. Барьер поднялся, освобождая проход. – Вы свободны. Удачи.

Я кивнул и пристроил ремень поудобней. Зашагал вперед, глядя вперед и только вперед. Молчание служивых показалось мне музыкой. А за барьером – ни одной желтой линии.

Створки услужливо распахнулись. Солнце ударило в глаза, легкие обжег горячий воздух. Нужно отметить, огонь и жара преследует вашего покорного слугу всю его дальнейшую жизнь. Однажды мне чудом удалось избежать участи быть поджаренным заживо на Пигмалионе, где, как вы помните, лето длится всего пару дней в году. Стоило только убраться с пустынной Геры на расстояние в половину Империи, как угодил в другую, столь же роскошную топку. По головизору здесь казалось гораздо прохладней. Не может же быть, чтобы Император терпел над своим дворцом такое пекло!.. Впрочем, – подумал я, – кто его знает…