Арти Александер - Спальный район Вселенной (сборник)

Какую же драгоценность повезло держать в руках менеджеру Солидагову! Вспомнилась статья с исторического портала, где шла речь о первом автомате Калашникова. При испытаниях потеряли одну гильзу, так весь песок с полигона просеяли через сито и гильзу отыскали. Вот и здесь что-то похожее.

При входе в бизнес-центр все было как всегда, ни усиленных караулов, ни излишней сует. Тихо, деловито, благопристойно. Нашли? Не нашли?

Менеджер Солидагов поднялся на свой этаж, приветствовал коллег. Выложил на стол причудливую сухую веточку. В каких расстроенных чувствах он ни пребывал, а соблюсти приличия – это железно.

Из офисных разговоров он быстро узнал всё. На территорию действительно нашелся соинвестор. Весь металлолом, те самые вагоны и локомотивы, и старые рельсы уже вывезли, будут возводить на этом месте новый многофункциональный комплекс. С торговой стилобатной частью, с офисами, апартаментами и пентхаусами. И великим множеством квартирок для немереного числа менеджеров среднего звена чуть в стороне от главной башни комплекса. Те же башни, только, как говорится, пониже и пожиже.

Мое «семечко счастья»! Перемололи ковшами, раздавили бульдозерами, сожгли в переплавке! Я же целых два дня был почти счастливым человеком! Надеялся из муравейника выбраться…

А может, заветный вагон просто увезли, еще не разобрали, не утилизировали?

Бедняга Солидагов готов был сию минуту бежать, ехать и лететь на поиски, но его вызвали на совещание по новой линейке продуктов, потом пришлось участвовать в переговорах, а потом опять потребовали к начальству.

Начальник сектора был настроен благодушно.

– Вы себя хорошо зарекомендовали, – изрек он, – поэтому я хочу поручить вам особое задание. Вот наш самый новый продукт, опытный образец. Оцените, на что он способен, и разработайте концепцию продвижения. Вот бриф, тут все технические характеристики. В электронный вид не переводить и не размножать, разработка новейшая. Секретная.

Солидагов взял распечатку и небольшую коробочку. Хотел сразу открыть, но начальник уже говорил с кем-то по телефону, и только рукой махнул, иди, мол. Вернулся Солидагов за свой стол, открыл коробочку и задохнулся. Внутри лежал каштан, который он сам два дня назад швырнул на пол. Инструкция к семечку была в другой руке.

Вот только самого семечка не было.

Как прошел остаток дня, Солидагов толком не помнил. Указаний не выносить разработку – не было, наоборот велено было дома посидеть подумать. Проверяют что ли? Искушение же какое немыслимое, получить в руки такую штуку! Да еще вместе с инструкцией, которую так и не прочитал до сих пор.

Но что тут поделаешь, кроме как вести себя максимально естественно? Ничего. Сказали, неси домой и думай над ним, сочиняй идеи продвижения нового люксового продукта. Значит, придется нести домой и делать вид, что думаешь над продвижением. Хотя на самом деле – ломать голову, куда бы подальше, но в пригодное для жизни место поскорее переправить семью. Потому что, если это проверка, то добром она не кончится.

А если топы нашли каштан и поняли, что это ерунда вместо экспериментальной разработки? И вот кто-то сообразил свалить вину на менеджера Солидагова, не уберег, дескать, негодяй доверенный ему уникальный образчик нового продукта. Люксового, чтоб ему!., и поди докажи, что в этот раз никаких уникальных разработок ты не видел и в руках не держал.

Отпечатки-то пальцев я хоть догадался тогда стереть? Нет, конечно! А еще там наверняка была камера, так что…

В общем, остается доиграть последний акт, чтобы не освистали.

Менеджер Солидагов, не стал скрывать, что начальство поручило ему разработку эксклюзивного проекта продвижения. Даже позволил соседям по офису (сбежались все) посмотреть на продукт. Несколько мгновений. Никто почему-то не сказал: «На каштан похоже».

Это макет, подумал менеджер Солидагов. Иначе бы мне его никто не доверил.

– И что, думаешь, он придумает, что нам делать с этой хренью?

– Ну, как минимум, видимость работы мы создадим.

– Но ведь, ты понимаешь…

Менеджер Солидагов вернулся домой без особых приключений. И только тут осознал, что так и не решился прочитать сопроводительные материалы. Но только он вознамерился с ними ознакомиться (хотя зачем?), как дочка решительно вмешалась в процесс.

– Папа, а что это? Ой, каштан! Ты обещал мне принести!

– Нуда…

– Папа, а чего ты такой грустный?

– Работа…

– А какая?

– Что с этим делать.

– Ну как же что? Надо в землю посадить. Пойдем сажать! Сейчас!

Так и не переодевшись после работы, менеджер взял малышку за руку, и они зашагали в сторону Старой аллеи. Наверно, она осталась от тех времен, когда тут были луга и леса. И на холме стояла усадьба с красивыми видом на окрестности.

– Папа, это надо в землю посадить! – продолжала дочка.

Аллея вывела их на берег речки, той самой, на которой не было моста. Наверное, когда-то он был, задумался менеджер Солидагов, к нему-то и вела эта аллея. Там, где ряд деревьев обрывался, дочка старательно выкопала ямку цветной пластиковой лопаткой, положила в нее каштан.

– Папа, надо полить!

– Подожди, я достану воды. А то еще свалишься.

Он зачерпнул из речки воду пластиковым ведерком и стал смотреть, как малышка сосредоточено поливает маленький участок взрыхленной земли.

Донесся гул и грохот. Солидагов поднял голову – выше по течению что-то происходило, скорее всего, там строили мост на новой большой автотрассе. Хорошо, хоть в стороне. Плохо, потому что транспортная доступность повышает цену. О какой цене можно говорить, когда ипотека не выплачена. Тут уже чем дешевле, тем лучше. Но это же не навечно? Как знать, как знать…

Да, точно, стройка развернулась, вон и характерные навершия синт-агрегатов виднеются. В них засыпают обломки всего, что вывезли в утиль из самых разных мест. Наверное, в таких же агрегатах уже превратилось в пыль и снова затвердело бордюрными блоками или сырьем для монолита все то, что было вывезено из старого депо.

В таких же?

– Папа, смотри!

Менеджер Солидагов обернулся на дочкин возглас. Девочка указывала на реку.

– Папа, там цветочек! Смотри!

Среди мелких обломков и осенних листьев по воде скользило розовое пятнышко. Крутилось в мелких водоворотиках, сверкало на вечернем солнце гладким пластиковым боком. Изящное как… как сумочка дорогой куклы.

…Забыв о еще толком не ношеных лаковых ботинках и дресс-кодовых брюках менеджер Солидагов ринулся в воду.

Как я ненавижу серые вонючие стены этой мерзкой лечебницы! Мне кажется, что я здесь уже целую вечность. В этом мрачном заточении из молодой и привлекательной женщины я превратилась в настоящую старуху. Я не могу отсюда никому позвонить, мне не дают ни бумаги, ни ручки. Они боятся меня, боятся как свидетеля. Своими проклятыми снадобьями они пытаются вытравить мои воспоминания об Александро. Я готова забыть все, абсолютно все, что связано с моим прошлым, но только не его, не те короткие, как сон, и бесконечно огромные, как океан, пять дней, что мы были вместе. Силы жить дает мне лишь память о тех прекрасных мгновениях, которые я провела на его Розовой планете. Вот почему я записываю все это на магнитофон. Мне с большим трудом удалось уговорить, чтобы мужу позволили принести мне этот маленький сундучок на батарейках и несколько кассет с записями классической музыки. На одной из них я и пишу, да простит меня Чайковский за то, что я уничтожаю его Первый концерт. У них не получится заставить меня забыть, и если мой разум вдруг начнет угасать, я буду снова и снова тайком слушать эту запись и бесконечно освежать свои воспоминания. Интуиция подсказывает мне, что живой меня отсюда вряд ли выпустят. Впрочем, хватит жаловаться, я заслужила эту тюрьму! Ведь это же я, я своей собственной рукой поднесла ему яд! А он? Он смотрел мне прямо в глаза и, как всегда, безмятежно улыбался. «Мерзавец! Лицемер! Ненавижу!» – клокотало в мозгу, а сердце, вырываясь наружу, кричало: «Обожаю!!!» Что? Что тогда заставило меня сделать это?! Ревность? Гордость? Ущемленное самолюбие? Какой смысл теперь выяснять?