Вадим Еловенко - Иверь

– Я тебя понял. Даже один корабль груза в год окупит десяток кораблей с необитаемых планет. Ну и что? Адмирал-то тут при чем? Вернов не имел права скрывать от Короны такие факты. Он предатель. Понимаешь? Предатель и, согласно постановлению суда, вор…

Я помолчал. Потом сказал, чтобы Инта принес мне воды. Пока он ходил, я спросил у десантника:

– Как ты сам относишься к тому, что делает здесь Земля?

– Не у того спрашиваешь, – отмахнулся десантник. – Я исполняю приказы и даже не думаю их нарушать. Я даже на Прометее не думал. А уж на Омелле и подавно. И на других заданиях я не думал.

– И все же? – настаивал я.

– Что? – вымученно вскинул брови Игорь.

– Ну, ты считаешь, что мы правы, вмешиваясь в их жизнь? – серьезно спросил я.

– На себя посмотри, – сказал десантник и чуть не заржал.

– У меня нет выбора, – сказал я, довольный тем, что отвлек десантника от мыслей побыстрее свалить на тот свет. – Я осужден, и к тому же у меня есть план, как преподнести родной Земле презент.

– Типа какого? – спросил боец.

– Я сделаю марш-бросок цивилизации из каменного века в капиталистический.

– Это строй, а не век. Капиталистический…

– Это не важно. Я смогу провернуть все лет за сто. Операция по оккупации Ивери Землей назначена на будущий год. Я хочу подготовить армию сопротивления, чтобы выиграть время с помощью партизанщины.

– Ты безумец. Здесь десантная группа. Это сотня десантников. На Омелле нас было пятьдесят. На Прометей нас послали вдесятером. Мы подорвали выходы из больших городов и просто дождались капитуляции. А на обсерватории Весты хватило двоих, из которых один погиб, прикрывая второго, а тот спас обсерваторию. То, что ты нас подстрелил, – это случайность. Неправильная вводная и запрет на излучатели. А вот в случае оккупации сначала пройдут штурмовые высотники. Они снесут основные предполагаемые очаги сопротивления. И тебя вместе с ними, если раньше исполнитель не грохнет.

Я положил рядом с ним излучатель и сказал:

– Я знаю, что я прав и Земля не имеет права вторгаться на разумные планеты.

– Время рассудит, – флегматично сказал десантник, не прикоснувшись к оружию.

– Да, – согласился я. – Или Орпенны. Они атаку начали после того, как мы оккупировали Георга Шестого. Не они, так еще кто другой. Но здесь пока буду судить я.

– На здоровье…

– Ты знаешь, за что я вызвал на дуэль и убил вашего командира?

– Что-то слышал.

– Он предложил на офицерском собрании пустить в атмосферу бактериологическое оружие. Причем при его поддержке это было бы реально. Оружие, которое через год станет безвредным. То есть, если по-русски, были люди – теперь нет. За год оно вымело бы всех жителей Ивери.

– Но собрание зарубило идею, – сказал он.

– После моего вызова на дуэль, – сказал я и даже заметил у себя некую гордость. Плевать, что на том собрании я случайно оказался. Я дал понять, что в эскадре не все будут спокойно смотреть на то, что пытается творить командование десанта.

– Почему тогда тебя арестовали после убийства, а не после дуэли? – улыбнулся он.

– Он отказался драться. Без объяснения причин. Я проткнул его прямо на ходовом мостике.

– Понятно, – усмехнулся десантник. – Решил не ждать суда чести? Сам все сделал? Молодец. Теперь ты в заднице похуже, чем я. Я-то скоро уйду, а ты останешься на какое-то не очень долгое время…

Инта принес воды, и я налил себе и десантнику в чашки.

– Странно, от виски не пьянел. От воды выносит… – сказал Игорь после нескольких глотков.

У меня тоже шумело в голове, и я еле ворочал мозгами.

– Вот ты на свои шесть сотен и получаешь, – подбодрил я его и добавил: – Просто от шока отходишь.

Инта присел под бойницей и стал вслушиваться в нашу речь. Ни слова не понимая, он по интонации пытался понять, о чем мы говорим.

– Зачем все-таки тебе это надо? – спросил Игорь. – Ну, сбежал и сбежал. У тебя же капсула есть. Там есть все, чтобы прожить. Причем учитывая запасы – неплохо прожить.

– Тогда зачем было вообще все это затевать? Чтобы в капсуле сидеть? А потом, свихнувшись, поднять ее в небо и повести на таран вашего БДК?

– Ну, зачем на таран? Ты бы не дошел… Большой десантник не пинасса. В ответ жахнет – мало не покажется.

Зачем на таран? Я задумался над его вопросом. Всего было не объяснить. Не объяснить обиду за деда. Не объяснить, что мне вообще никогда не нравилось, как Земля себя ведет по отношению к другим планетам. Словно паразит на теле всего Земного сообщества. Не объяснить моего почитания Вернова и таких, как он. На сказках о нем, вопреки всем запретам, воспитывалось не одно будущее поколение навигаторов и пилотов. И что почти все в детстве хоть раз, но мечтали найти СВОЮ планету. Вслух я сказал другое:

– Я хочу, чтобы Вернов был прав.

Игорь, отпив из кружки, сказал:

– А кто говорит, что он не прав? Он прав. Но он предатель и за это наказан.

– Как все просто, – улыбнулся я.

– Ага. Просто это еще до нас было и после нас так и останется. Вот ты тоже изменник. Но я пью с тобой. Не потому, что ты мне нравишься или нет. Не потому, что ты изменник или святой. А просто потому, что я говорю с человеком в последний час. И уж точно не хочу говорить с твоим Интой. Видишь, как это просто?

Услышав свое имя, парень посмотрел на меня, но я его успокоил жестом.

– Ты, может, и прав, – продолжил он. – Но вот мне, веришь, все равно… Просто потому, что я не ломаю голову над этим и тебе не советую. Просто решил ты для себя… все: я предатель, и я буду бороться с земной властью. На здоровье. Но только не думай, прав ты или нет. Только ты задумаешься, как у тебя найдутся сотни причин, чтобы этого не делать. Чтобы посчитать себя в чем-то неправым. В излишней жестокости или, наоборот, в мягкости.

Он замолчал на несколько минут, как бы прицениваясь ко мне.

– Я тебе тайну открою… Помнишь, в начале года на спутнике погибли двое ксенологов и десантник-техник?

– Ну? Это когда по неведомым причинам они провалились в атмосферу? – вспомнил я шокирующий исторический случай нашей эскадры.

– Ага. Они живы. Все трое, – кивнул улыбаясь Игорь.

– Что? – не поверил я.

– Ага. И тем же страдают, что и ты. Пытаются развивать аборигенов. Их списали на потери личного состава при десанте на какую-то левую планетенку. Чтобы родственникам пенсия досталась.

– Ты уверен? – изумлялся я.

– Даже больше… Я, когда на островах ставил наш маяк, с одним из них встретился. Чуть не поубивали друг друга. Хорошо, вовремя я понял, что что-то здесь не так. Я же в него весь заряд высадил и не попал. А он в меня две стрелы всадил. Броню не пробил, но обидно. Он же технарь какой-то… Так, покричали друг другу. Я перед подъемом ему передатчик оставил. Сказал, что утопил.