Кирилл Алейников - Тени прошлого

Волошин ещё больше нахмурил густые брови и три секунды молчал, вытянув губы трубочкой. Затем чмокнул и ответил:

— Остался один ракетно-торпедный комплекс, дюжина спутников слежения и два лазерных катера. Всё остальное либо уничтожено, либо выведено из строя.

Кто-то в зале присвистнул, кто-то охнул: даже эсминец «Лазарус» был вооружен несравнимо лучше. Остатки военного комплекса, предназначенного для защиты одной из самых густонаселенных колоний, можно было даже не брать в расчет.

Следующим вопрос задал мужчина в форме сил Дальней Разведки — белом мундире с зелеными вставками:

— Майор Райка. Господин адмирал, есть ли у Флота какое-либо предположение по поводу того, откуда появились агрессоры; и ещё — почему офелианский Флот был не готов отразить внезапное нападение. Спасибо.

Если бы адмирал мог сильнее нахмурить брови, то обязательно бы это сделал. Но даже этот легендарный человек способен далеко не на всё. Снова сложив губы трубочкой и подумав три секунды, он чмокнул и заложил руки за спину:

— Офелианский Флот «Апач» был готов к внезапному нападению, но нападению в пределах разумного. Планету атаковало больше четырех тысяч кораблей, майор, и каждый из них, подчеркиваю слово — каждый из них был оснащён мощнейшим плазменным оружием, природа которого не ясна. Будь здесь хоть весь Флот Солнечной Системы, он не смог бы отразить такого массированного удара. Теперь по первой части вашего вопроса. У нас нет никаких предположений о том, кому принадлежат корабли и откуда они прибыли. Посол Сейтхента сообщил, что в их древних манускриптах есть некое упоминание о подобных кораблях, но информации для анализа пока недостаточно.

Симмонс ухмыльнулся про себя: вопросы были такими, словно адмирал только что оказался в зале и не произносил никакой речи. Видать, адъютанты господина Волошина, придумывая речь, внесли в неё много пафоса, и ничего по существу.

Следующей поднялась женщина в красно-синей форме офицера Службы Установления Контактов, над чьей аббревиатурой любили повсеместно подшучивать.

— Полковник Елена Дунай. Скажите, пожалуйста, господин адмирал, есть ли возможность спасти оставшихся в живых жителей планеты, и сколько этих жителей осталось.

В этот раз Волошин не чмокнул губами. Подумав ровно три секунды, что, очевидно, являлось его давней привычкой, он сказал:

— Точной цифры уцелевших у нас нет. Предварительная оценка говорит о том, что погибло от девяноста пяти до девяноста девяти процентов населения. Что же касается возможности спасти оставшихся в живых — этим занимаются соответствующие службы, разрабатываются соответствующие планы.

Наконец дали возможность задать вопрос представителям масс-медиа. Поднявшийся молодой человек, которого Симмонс, кажется, видел однажды по телевидению, поправил прическу и громко, что аж загудела звукосистема, спросил:

— Роберт Хешшерман, канал «Галактика». Господин Адмирал, входит ли в планы военной операции уничтожение планеты? И второе: в каком качестве упоминаются неизвестные корабли в манускриптах Сейтхента?

Поморщившись, Волошин вздохнул и привычно подумал ровно три тысячи миллисекунд.

— Господин Хешшерман, все, что касается скорой военной операции — информация секретная. А в манускриптах расы Сейтхент, — адмирал бросил взгляд на посла сейтов, и, получив едва заметный кивок, продолжил. — В манускриптах расы Сейтхент неизвестные корабли упоминаются в качестве кораблей Предтеч.

В зале снова раздались вздохи, даже возгласы удивления. Поднявшаяся без разрешения женщина-репортер, не представившись, спросила:

— Каких ещё Предтеч, адмирал?

Строго глянув на неё, и похоже, даже сдвинув ещё больше брови, Волошин задумался. В этот раз думал он гораздо больше — секунд десять.

— Некие существа, положившие начало расе сейтов.

Симмонс ещё долго слушал различные вопросы, задававшиеся голограмме адмирала; слушал ответы голограммы на эти вопросы. Ничего более существенного сказано не было, и, когда заседание, превращенное в пресс-конференцию, закончилось, подполковник облегченно вздохнул.

При выходе из зала его вдруг кто-то окликнул. Повернув голову, Симмонс увидел стоявшего неподалеку, средь огибающих его людских потоков мужчину лет пятидесяти, крепко сложенного, с короткой стрижкой. Форма на нём принадлежала службе Военной Разведки Флота — абсолютно чёрная с чёрными же вставками из искусственной кожи.

Подполковник подошёл к нему и отдал честь. Незнакомец просто кивнул, не желая, видимо, подносить руку к непокрытой голове, и представился:

— Рой Симмонс, меня зовут Ренат Газимов. Я попрошу вас следовать за мной.

Произнеся эти слова, офицер развернулся и шагнул в толпу. Подполковник, не заметив погон, сказавших бы ему о звании разведчика Газимова, но зато увидев нашивки явно старшего офицерского состава, решил, что пререкаться будет глупо и — возможно — чревато. Быстрым шагом он нагнал незнакомца и пошел за ним, ломая голову, кому и для чего понадобилась его весьма неяркая персона.

Разведчик привел его в большой кабинет, уставленный мониторами и разнообразной аппаратурой для голосъемки. У дальней стены за большим столом сидел полноватый лысый старичок с густыми бровями — тот самый адмирал Евгений Волошин. Должно быть, конференцию он проводил именно из этого кабинета.

Газимов, не отдав чести столь высокопоставленному военачальнику, бесцеремонно плюхнулся в широкое кресло. Симмонс вытянулся рядом по стойке «смирно».

— Садитесь, господин подполковник, — сказал адмирал, смотря на него цепким взглядом своих глубоко посаженных глаз. Если бы не частое моргание, то взгляд был бы тяжелым и неприятным, а так чувствовалась просто сила и уверенность Военного стратега.

Присев на свободное кресло, коих в кабинете было великое множество, Симмонс ждал разъяснений, глядя на отражающую поверхность лакированного стола.

— Я попросил господина генерала разыскать вас и привести сюда, чтобы задать вам два вопроса, — начал Волошин.

«Надо же, — подумал подполковник, — этот Газимов, оказывается, генерал! Вот кого теперь по мою душу посылают».

— Итак, вопрос первый. Считаете ли вы себя хорошим солдатом, Рой?

Командир истребительного крыла поднял глаза на адмирала. Что, интересно знать, имеет ввиду этот старик? Неужто его хотят погнать из Армии за пьянство? В тайне летчик-истребитель был уверен, что рано или поздно это произойдёт, но не думал, что при таких высоких чинах.

— Я считаю себя хорошим пилотом, сэр. Я подчиняюсь приказам и предан своей расе. — Всё, что сказал Симмонс, было правдой; он действительно являлся отличным пилотом — скорее асом, — всегда выполнял приказы, какое бы личное мнение о них не имел, и был полностью предан Человечеству. При ответе военачальнику подполковник голосом выделил слова «подчиняюсь приказам», дабы, возможно, исключить необходимость второго вопроса. Но адмирал задал вопрос по-другому, а не так, как предполагал Рой.